землю, к группе присоединился Митрак, Его лицо раскраснелось от возбуждения.
Эсккар хотел отвести своих людей в сторону, чтобы не произошло ничего неожиданного. Он попытался что-то сказать, но изо рта не вылетело ни слова. Он сделал глубокий вдох и попытался еще раз.
— Возьмите лошадей… встаньте вон там…
Он замолчал. К нему шагнул Малдар, взял его левую руку и положил себе на плечо. С другой стороны подошел Сисутрос и обхватил его за талию.
— Ты ранен, — заметил Сисутрос, оглядывая правую руку Эсккара. Она была залита кровью.
— Да, и ты не можешь нормально стоять. Ты дрожишь, — добавил Малдар. — Нам нужно перевязать тебе руку, пока ты не истек кровью, и посмотреть твою ногу.
Двое друзей оттащили его к стене ущелья, где оставалось чистое место, — туда не дошла бойня. Там они опустили его на землю. Неудивительно, что правая рука подвела его, понял Эсккар, глядя на кровь, которая струилась с плеча к запястью. Вероятно, это случилось, когда он отражал удар копьем.
Эсккар чувствовал, как его левая нога бесконтрольно дрожит, и увидел огромный синяк, который уже образовался посередине бедра. Вероятно, он появился, когда Эсккар упал с коня. Внезапно в ноге стрельнула боль, и командир отряда резко вдохнул воздух. Глаза отказывались различать предметы.
Он выругался, понимая, что если сломал бедренную кость, то может уже считать себя мертвым. Он бы не смог ехать верхом, а они находятся так далеко от Орака. Его воины прислонили его к выходу породы, Малдар снял одежду с одного из мертвых и разорвал ее на полосы. Сисутрос поднес бурдюк с водой к губам Эсккара, и тот стал жадно пить. Затем Сисутрос полил ему на раненую руку, чтобы смыть кровь и очистить рану. Малдар быстро перевязал ее. Он явно имел опыт в этом деле.
— Сколько убитых? — Эсккар стоически терпел, пока они обрабатывали его раны. Сисутрос с Малдаром посмотрели друг на друга, каждый считал в уме.
— Четырех нет, — мрачно сказал Сисутрос, и после этого победные улыбки сошли с их лиц.
— А лошади? — Эсккар с трудом выдавливал из себя слова. — Что с мальчиками?
Сисутрос развернулся и приказал одному из мужчин вернуться к входу в ущелье и привести мальчиков с лошадьми.
— Один мальчик мертв, — сообщил Митрак, который сел на корточки у ног Эсккара. — Я видел, как он упал.
— Я же приказал им оставаться на месте! — яростно воскликнул Эсккар. Деревенский мальчишка и минуты бы не прожил в этой схватке. — А второй?
— Я не уверен, — ответил Митрак. — Они оба присоединились к схватке, но я не видел, чтобы он падал. Но, скорей всего, он тоже мертв.
— Я обязан тебе жизнью, Митрак, по крайней мере, два раза, я точно помню, — затем Эсккар повернулся к Малдару, который сидел на земле в нескольких шагах от него: — И тебе, Малдар.
Эсккар опять повернулся к Митраку и увидел, что в его колчане осталось только две стрелы.
— Лучше иди собирать свои стрелы, прежде чем незнакомцы возьмут их для костра.
Он посмотрел на Сисутроса, у которого, похоже, не было никаких серьезных ранений. У Эсккара кружилась голова, и ему приходилось прилагать усилия, чтобы мысли не разбегались. Нога снова начала дрожать, и он схватился за колено, чтобы остановить это дрожание.
— Посмотри раны у наших. И проверь лошадей, — сказал он.
Когда воины ушли выполнять приказы, Эсккар снова прислонился к скале. Его мучило головокружение, зрение затуманилось. На мгновение он закрыл глаза.
Вероятно, мгновение растянулось надолго, потому что он внезапно выпрямился и стал в замешательстве оглядываться по сторонам. Кровь Иштар! Кажется, он заснул. Командиру не следует демонстрировать такую слабость в присутствии солдат. Эсккар попытался встать, но Малдар толкнул его, заставляя снова сесть, и взял за здоровую руку.
— Отдыхай, командир. Ты на какое-то время отключился: потерял много крови.
Эсккар услышал в его голосе искреннюю симпатию.
— А у нас есть кое-какие хорошие новости. Зантар жив. Они нашли его под грудой тел. Он был без сознания. Варвары его раздевали, когда он проснулся. Они его здорово напугали. Он даже описался.
Малдар рассмеялся при этом сообщении.
— И один мальчик также жив, — продолжал он. — Эта крыса-карманник, — добавил он, имея в виду мелкого воришку, который умолял взять его с собой в эту поездку. — Рука у него здорово пострадала, но жить будет. Правда, больше не украдет ни одного кошелька.
Эсккар пытался думать. Если Зантар выжил, значит, они потеряли трех человек — двух ветеранов и одного новобранца. Неплохо, если учесть, какой боевой отряд они разбили. Он задумался, сколько потеряло другое племя. Он огляделся и увидел, что у них едва ли осталось больше людей, способных стоять, чем у него.
Вернулся Сисутрос и рухнул на землю рядом с Эсккаром.
— Четверо мертвых, считая мальчика. Мы также потеряли трех лошадей, не считая твоего коня, которого, похоже, один из варваров намерен взять себе. Остальные в приличной форме, только мелкие порезы и синяки. Нам нужно пройти назад к ручью и умыться или, по крайней мере, послать за водой.
Никто не знал, почему раны, вымытые чистой водой, заживали быстрее, чем непромытые.
— Правильно. Если люди могут ехать верхом, отправляй их к ручью. Пусть привезут воды для остальных.
— Я займусь этим, Сисутрос, — Малдар встал. — Ты оставайся и следи за этими варварами.
Через несколько минут Малдар собрал все целые бурдюки, которые только смог найти, и уехал вместе с двумя другими солдатами.
Сисутрос склонился поближе к капитану и заговорил тихим голосом.
— Я сказал нашим, чтобы далеко не убирали оружие, на случай, если варвары попытаются что-то предпринять.
— Лучше проследи, чтобы наши ничего не начали, — Эсккар хотел от варваров помощи, а не новой схватки.
— Командир, варвары снимают с мертвых все ценности. Некоторые из наших попытались сделать то же самое, но варвары тут же взялись за мечи, так что они отошли.
— Не беспокойтесь насчет трофеев, — сказал Эсккар с усталым смехом. — После битвы все захваченное оружие и трофеи принадлежат вождю. Он распределяет их в соответствии с тем, насколько хорошо человек сражался, или отдаст тому, кто испытывает наибольшую нужду. Скажи людям, что они получат свою долю.
Со стороны варваров что-то прокричали, и Эсккар повернул голову. К нему двигался вождь странной группы. Ему помогал тот же воин, который защищал его в конце сражения.
— Вот идет их вождь. — Эсккар попытался встать, но нога подвела. Еще, похоже, не действовала одна рука. — Помоги мне встать, Сисутрос.
Младший командир подхватил Эсккара и начал поднимать, но молодой воин, который теперь находился всего в нескольких шагах, крикнул на языке, использовавшемся при совершении торговых сделок. Он просил оставить Эсккара на земле. Через несколько минут вождь варваров осторожно сел напротив Эсккара. Молодой воин встал позади своего предводителя. Смотрел он мрачно.
— Приветствую тебя, вождь незнакомцев, — сказал старший из варваров. — Меня зовут Месилим, я вождь ур намму. Это мой сын Субутай.
Он медленно повернул голову, словно движение доставляло ему боль, и кивнул на воина, стоявшего у него за спиной. У Месилима на лбу был большой синяк и порезы, перевязанные тряпками, на обеих руках. Правда, повязки уже промокли от крови. Вождь говорил на языке степных народов. Он сделал паузу, затем посмотрел на воинов Эсккара, сидевших рядом.
Эсккар понял свою ошибку. Когда говорили вожди кланов, могли присутствовать лишь члены семьи вождя или помощники. Все остальные должны находиться вне пределов слышимости, чтобы не услышать чего-то, не предназначенного для их ушей.
— Сисутрос, отведи наших в сторону.
Сисутрос посмотрел настороженно, но тем не менее отвел подчиненных на двадцать шагов —
