Она пошевелилась и сделала к нему только один шаг, но этого оказалось достаточно. Он подошел, обнял Рию и положил голову ей на плечо. Дэнни не плакал, но дрожал всем телом, и она чувствовала это.
— Рия, Рия, какую кашу я заварил, какую кашу… — пробормотал он.
— Так не должно быть, — мягко ответила она.
— О боже, я хочу, чтобы все было по-другому. Очень хочу. — Он не смотрел на нее. Только шептал ей в волосы.
— Это возможно. Все зависит от нас, — сказала она.
Медленнее, Рия, медленнее, предупредила она себя. Не докучай ему клятвами, мольбами и просьбами. Пусть он попросит сам, а ты скажешь «да». Погладишь его по голове и скажешь, что теперь все будет хорошо. Именно это он и хочет услышать… Дэнни поднял голову и потянулся к ее губам.
Она ответила ему так же, как ответила бы прежняя страстная Рия. Отпустила его дрожащие плечи, обвила руками шею, жадно и требовательно впилась губами в губы.
Господи, как сладко снова обнять его! Рию накрыла волна страсти, и до нее не сразу дошло, что Дэнни пытается вырваться.
— Рия, что ты делаешь? Рия, остановись! — Он был ошеломлен и даже испуган.
Изумленная Рия отстранилась. Он же сам потянулся к ней, положил голову на плечо, сказал, что заварил кашу. Сказал, что хотел бы все сделать по-другому, разве не так? Так почему теперь он смотрит на нее таким взглядом?
— Все будет хорошо, — быстро сказала она, еще веря в то, что должна облегчить ему возвращение. — Обещаю тебе, Дэнни, все будет хорошо, все образуется. Ты нужен здесь.
— Рия! — Тут он испугался по-настоящему.
— Это твоя комната, ты сам ее создал. А мы — твоя семья. Сам знаешь.
— Я прошу тебя, Рия…
— Это я прошу тебя. Вернись. Мы больше не будем говорить об этом, только останься, и все будет как было. Я понимаю, Бернадетта тебе небезразлична и ты перед ней в долгу…
— Перестань.
— Дэнни, она переживет. Она еще ребенок, у нее вся жизнь впереди, она найдет себе другого, кто ближе ей по возрасту. И потом будет вспоминать об этой истории как о глупости, чудесной глупости… а мы смиримся с этим, как делают другие люди. С кем не бывает…
— Но это невозможно. Что с тобой? Почему ты вдруг так изменилась? — Он был сбит с толку.
Это было безумие. Он же сам потянулся к ней.
— Ты обнял меня. Сказал, что совершил большую ошибку и теперь жалеешь об этом.
— Нет, Рия. Я сказал, что сожалею о боли, которую причинил многим людям. Ничего другого я не говорил.
— Ты сказал, что не хотел, чтобы так получилось. А я ответила: «Возвращайся». Я не буду спрашивать, где ты был, если ты придешь поздно. Честное слово, не буду. Пожалуйста, Дэнни. Пожалуйста. — По ее лицу потекли слезы, и Дэнни пришел в ужас. — Дэнни, ты знаешь, что я люблю тебя и прощу тебе всё. Я сделаю всё на свете, лишь бы ты вернулся. — Она задыхалась и протягивала к нему руки.
Он взял в ладони ее руку.
— Послушай, милая, я сейчас уйду. Сию минуту. Ты ничего этого не говорила. Ни слова. Наш разговор закончился полчаса назад. В саду. Ты сказала, что желаешь нам счастливого плавания по Шаннону, а я пожелал тебе хорошо провести время в Америке. — Он смотрел на нее с надеждой и, казалось, молил небо, чтобы его добрые, разумные, успокаивающие слова остановили слезы Рии и помешали ей снова броситься ему на шею.
— Я всегда буду здесь и стану ждать твоего возвращения. Помни это.
— Нет, не будешь. Ты полетишь в Америку и хорошо отдохнешь там. — Он пытался уговорить ее. — Здесь будет жить незнакомая женщина, которая постарается разобраться в наших странных обычаях.
— Я буду здесь. Эта комната всегда будет ждать тебя.
— Нет, Рия, так дело не пойдет. Я ухожу, но хочу, чтобы ты знала, как…
— Что «как»? — спросила она.
— Как щедро было с твоей стороны сделать такое предложение. Любой другой на твоем месте отказался бы. Ты проявила настоящий альтруизм.
Рия смотрела на него с удивлением. До Дэнни не доходило, что щедрость и альтруизм тут вовсе ни при чем. Просто она сама отчаянно хотела этого. Он никогда этого не поймет, а тем более теперь, когда она выдала себя с головой.
Недели составления планов, аутотренинга и борьбы с собственными чувствами пошли прахом. И зачем они только зашли в эту комнату? Если бы она не увидела выражение лица Дэнни, то сумела бы сдержаться. Но она видела. И запомнит его на всю оставшуюся жизнь.
— Да, конечно. Уже поздно, тебе пора, — сказала она. Слезы прекратились. Она еще не была той спокойной Рией, которая поднималась с ним по лестнице, когда шла с кухни — по ее лицу текли слезы. Но она уже сумела взять себя в руки. И даже почувствовать, что ему стало легче.
— Счастливого путешествия, — сказал он Рии на лестнице.
— Спасибо. Не сомневаюсь, что так и будет.
— Рия, мы создали красивый дом. По-настоящему красивый. — Он оглянулся и посмотрел на холл.
— Да. И родили двух чудесных детей, — ответила она.
На крыльце дома, которому они отдали столько сил, Дэнни осторожно поцеловал Рию в щеку, а она ответила ему тем же. Потом Дэнни сел в машину и уехал, а Рия вернулась в дом на Тара-роуд и долго сидела у круглого стола, ничего не видя перед собой.
Глава пятая
— Они не ругались, — сказала Энни Брайану, помогая ему закрыть чемодан.
— Откуда ты знаешь?
— Немножко послушала из окна ванной. Они говорили о каникулах.
— Это хорошо, — сказал Брайан.
— Но мама сказала папе, что ты грязнуля.
Брайан удивился и не поверил.
— Неправда. Она не могла сказать такого. Зачем ей? — надулся он.
Энни стало его жалко.
— Я придумала, — солгала она.
— Я знал. — Вера Брайана в мать тут же восстановилась.
— Лучше бы она не уезжала, — пробормотала Энни.
— Ага.
Чувства брата и сестры совпадали так редко, что этот случай напугал их. Дети недоверчиво посмотрели друг на друга. Видно, настали тяжелые времена.
Розмари приехала раньше обещанного. Рия налила ей кофе.
— Хорошо выглядишь, — одобрительно сказала Розмари.
— Угу…
— Я нарочно приехала пораньше. Долгие проводы — лишние слезы. Кстати, где они?
— Собирают вещи, — еле слышно ответила Рия.
— С ними ничего не случится.
— Знаю.
Розмари пытливо посмотрела на подругу.
