взять на себя номер 3, 5 или кто-то еще. В противном случае эта работа не стала бы выполняться вообще. Если за нее примутся номер 3 или номер 5, издержки производства возрастут.
Номера 3 и 5 работали с номером 4, пока это было юридически возможно. Без него они не могут делать работу настолько же эффективно, т.е. по той же цене. Если стадия номер 4 исключается полностью и никто эти функции на себя не берет, то процесс производства в этой точке серьезно нарушается.
Несмотря на этот анализ, многие люди будут по- прежнему думать, что в обмене без участия посредника есть что-то более чистое или прямое. Возможно, они откажутся от этого мнения из-за проблем, связанных с тем, что экономисты называют «двойным совпадением желаний».
Рассмотрим судьбу человека, имеющего бочку соленых огурцов, которую он хотел бы обменять на курицу. Ему нужно найти кого-то, у кого есть курица и кто хочет обменять ее на бочку огурцов. Представьте, насколько редким должно быть такое совпадение, чтобы желания этих людей взаимно удовлетворялись.
Действительно, «двойное совпадение желаний» настолько редко, что оба индивида естественным образом будут тяготеть к посреднику, если таковой найдется. Например, нуждающийся в курице владелец огурцов мог бы обменять свой товар у посредника на более ликвидный актив (золото), а затем купить на это золото курицу. В таком случае ему больше не потребуется искать владельца курицы, нуждающегося в огурцах. Очевидно, что обмен резко упрощается в присутствии посредника. Он
Некоторые атаки на посредника основаны на аргументации, проиллюстрированной диаграммами, приведенными ниже.
В прежние времена, представленные на диаграмме 1, цена товара была низкой, а доля, уходившая посреднику, также была невысока. Затем (диаграмма 2) доля стоимости, уходившая посреднику, стала расти, возрастала и стоимость товара. Подобные примеры использовались для доказательства того, что высокие цены на мясо весной 1973 г. были обусловлены посредниками. Однако доказывают они совсем другое. Доля посредника, возможно, и возросла, но только потому, что увеличился его вклад! Простое увеличение доли без увеличения вклада просто увеличило бы прибыль и привлекло новых предпринимателей в эту сферу — а их приход рассеял бы прибыль. Так что если доля посредников возрастает, это происходит благодаря их производительности.
В истории бизнеса есть множество примеров этого феномена. Кто будет отрицать, что универсальные магазины и супермаркеты играют большую роль (и занимают большую долю рынка), чем посредники в былые времена? В то же время они обеспечивают
25. Искатель сверхприбыли
Очевидно, что прибыль и все с ней связанное долгое время подвергались нападкам. Причина этих нападок не столь очевидна.
Можно выделить несколько закономерностей. Чаще всего выдвигается возражение о том, что прибыль, в отличие от других источников дохода, таких как заработная плата, рента или даже процент (плата за риск ожидания), является
Другое часто звучащее возражение против прибыли, и в особенности против сверхприбыли, состоит в том, что она ведет к бедности остального человечества. Идея в том, что общий объем благосостояния конечен, и если предприниматели в случае сверхприбыли получают большую долю, всем остальным остается меньше. Таким образом, прибыль не только оказывается не заслуженной, потому что она якобы не заработана, но еще и вредит людям, уводя деньги от остального общества.
Многим кажется, что прибыль получают, пользуясь беспомощностью других. Этот взгляд представляет собой третий тип возражений. Он отражен в полной презрения популярной фразе о том, что сверхприбыли зарабатываются «на нищете остальных».
Когда «беспомощность» потребителя заключается в его неинформированности, критики особенно громогласны в своем осуждении сверхприбылей. Например, особенно досадной считается ситуация, когда прибыль зарабатывается исключительно на том, что клиент не знает, что тот же самый товар продается рядом по более низкой цене. Если же покупатель беден, перекупщика осуждают еще сильнее.
Обычные аргументы в защиту идеи и практики получения прибыли оставляют желать лучшего. Раньше они указывали лишь на то, что получать прибыль — это патриотично, а критиковать ее — значит демонстрировать антиамериканский или даже коммунистический настрой. Второй аргумент защитников прибыли заключался в том, что она все равно не особенно велика, к тому же во многих случаях расходуется на благотворительность.
Что и говорить, аргументы не очень впечатляющие. Необходимо рассмотреть роль прибыли в современной экономике и приложить усилия, чтобы более вдохновенно отстаивать древнее и почетное стремление к сверхприбыли.
Во-первых, прибыль получают предприниматели, которые видят и ловят возможности, недоступные другим. Конкретные возможности, которыми пользуется предприниматель, варьируются от случая к случаю. Однако всякий раз людям предлагают сделки, которые для них выгодны и которые в отсутствие предпринимателя им бы никто не предложил.
В самом обычном примере предприниматель отслеживает различия в ценах — скажем, на клубнику, по 25 центов за упаковку в Нью-Джерси и по 45 центов в Нью-Йорке. Пока издержки транспортировки (перевозка, страховка, хранение, порча и т.д.) меньше, чем 20-центовая разница в цене, активный предприниматель сможет предложить два набора сделок. Он может покупать клубнику в Нью-Джерси по цене чуть выше 25 центов, а затем предложить этот товар в Нью-Йорке по цене ниже 45 центов за упаковку.
В обоих случаях, если он найдет клиентов, он принесет им выгоду: либо предлагая за их товары более высокую цену, чем они привыкли получать, либо продавая им товар по более низкой цене, чем они привыкли платить.
Помимо примера с одномоментным различием в ценах есть и вариант с разрывом во времени. Скажем, существует различие между ценами на товары сегодня и в будущем. Возьмем для примера фрисби. Рассмотрим все факторы производства (землю, труд и капитал), которые воплощены в готовом продукте. После того как учтено время, необходимое для превращения этих ресурсов в готовый продукт, возникают три возможности. Первая: расхождение между ценами ресурсов и ценой будущего продукта отсутствует. Вторая: расхождение существует, и цены ресурсов высоки по отношению к цене готового продукта. Третья: расхождение существует, и цена готового продукта высока по отношению к ценам ресурсов.
Если расхождения в цене нет, то успешный предприниматель не будет ничего делать. Но если цены ресурсов сравнительно высоки, то предприниматель прекратит производство. Будет расточительством расходовать сравнительно дорогие ресурсы на готовый продукт, который сравнительно дешев.
Предприниматель мог бы продать принадлежащие ему акции компаний, занимающихся таким производством. Если у него нет акций, он может заключить контракт на их продажу в будущем по сегодняшней высокой цене (пока еще не отражающей производственную ошибку, при которой фрисби
