различных видов дубовиков (пестрых разностей рода болетовых) и других грибов с трубчатым слоем. При этом белые более чувствительны к плесени, чем дубовики. Появляется в июле и яичный (кесарев) гриб, практически всегда в тех местах, где уже растет белый. Он так же, как и белый, подвержен плесневению в этот период.
Надо сказать, что 'тихая охота' в Кубанское межсезонье очень тяжелый труд. Помню, отдыхали мы всей семьей в Джубге в Доме отдыха и были привязаны к распорядку дня. Утром до завтрака купались, затем к 8 32 шли на завтрак, после чего собирались и отправлялись на автомобиле в лес. К месту старта подъезжали обычно к 10 часам. Дни стояли жаркие, солнечные, безветренные. Дневная температура в течение дня менялась от +30° до 33 — 34° при очень высокой влажности. И при всем при этом пересеченный рельеф. Трудно сказать, что заставляло нас регулярно в течение 3–4 дней подряд проводить по два — три часа в лесу, почти в самое жаркое время дня.
До первых грибных находок перемещение по лесу осуществлялось на волевых усилиях, а потом все преображалось. Радость первых грибных встреч дальше несла нас по склонам что вверх, что вниз как на крыльях. Пот застилал глаза, набухала от него одежда, наполнялись корзины, ведра. Постепенно скорость передвижения по рельефу падала, настроение достигало благостных вершин. Наконец осознавали, что рядом никого из посторонних нет и вся территория наша. Через пару часов изнуренные, но в хорошем настроении выходили к машине. Снимали промокшую одежду, что прикрывала тела от веток, колючек, различной мошкары, и пили чай из прихваченного с собою термоса.
Пока возвращались на базу, приходили в себя, добравшись, бежали окунуться в море. Затем обед и 'мертвый' час, который превращался в переработку собранного. Большая часть шла на сушку, меньшая относилась на кухню. На следующий день чай в термосе был для нас обеспечен, да и на другие маленькие льготы можно было рассчитывать.
Но с особой охотой и настроением отправляешься в лес осенью, во второй половине сентября — начале октября. Видимо, состояние человеческого организма и природных факторов достигает в этот период особой гармонии. И не важно, солнечная или дождливая погода на дворе — это как две стороны одной медали. Есть своя какая-то особая прелесть собирать грибы и в дождь, и под солнцем. Одинаково приятно, двигаясь по лесу, слышать удары капель о листву деревьев, о ткань плаща, когда идет дождь, или, в солнечную погоду, скинув верхнюю одежду, остаться в майке, предоставив солнечным лучам осторожно греть и ласкать кожу рук и плеч.
Фото № 3. Сегодня грибов едва наберется на суп.
А какое грибное раздолье ожидает грибника в лесу в этот период! Все лучшее, что есть в перечне съедобных грибов, можно встретить в эту пору. Это и белые с яичным (кесаревым грибом); и подосиновики с подберезовиками; и маслята с рыжиками; и опята во всех многочисленных своих разновидностях. Любители соленых грибов могут заготавливать млечные грибы и сухие подгруздки. Вот когда можно практиковать целевые выездки за тем или иным видом.
Во второй половине октября наступает период первых заморозков, и грибной сезон начинает идти на спад и чаще всего заканчивается в начале ноября. Хотя в ноябре, бродя уже по абсолютно голому лесу, под лиственным покровом можно встретить многочисленных представителей семейства рядовковых, паутинниковых и некоторых других, мало кому известных. Бывают годы, когда в ноябре активно растут и собираются поздние опята.
На моей памяти сбор опят в первой декаде декабря. Однажды, бродя по лесу 5 декабря, компанией из трех человек в районе х. Папоротного нашли четыре подосиновика. Один из них был просто превосходен — на толстой ноге с темно-бордовой шляпкой, плотным трубчатым слоем и мякотью шляпки.
Изложенная схема сезона повторяется в общих чертах из года в год с теми или иными отклонениями. Последние регламентируются температурным режимом и количеством выпадающих осадков. Выпадают жаркие и засушливые весенне-осенние сезоны (одна крайность) или холодные (относительно) и влажные (другая крайность). В жаркие и засушливые сезоны общая грибная масса сокращается. Избыточная влажность приводит к обильному росту лисичек, подберезовиков, различных млечников.
В 70 — 80 годы прошлого столетия високосные годы по сравнению с другими из цикла были самыми урожайными. В качестве таковых моху упомянуть 1972, 1976, 1980, 1988 г.г. На рубеже веков XX и XXI эта тенденция перестала просматриваться так отчетливо, как раньше. Затрудняюсь сказать, какой из двух годов 2000 или 2001 год был более урожайным. И в том, и другом грибов было много.
ГРИБЫ В ГОРОДЕ
'Гриб — дитя леса', — утверждает С.Т. Аксаков. С лесом ассоциируются грибы у подавляющего большинства людей. Как уже упоминалось, большинство лесных грибов являются микоризообразователями, т. е. производным симбиоза мицелия гриба (mykes — мицелий) с корнями высших растений (rhisa — корень). Очевидно, там, где растут деревья, к тому же не в одиночку, а группами, могут расти и грибы, даже в городских условиях. Но возможность роста грибов не всегда совпадает с логическими выводами. Взять, например, двор, дома угол улиц Советской и Рашпилевской в г. Краснодаре. В этом доме я практически прожил всю свою жизнь и знаю, как изменялась растительность во дворе с годами.
До того как началось строительство и развитие г. Краснодара, более двухсот лет назад, здесь был дубовый лес. По сей день посередине двора растет дуб, рождение которого относят к XVI веку, т. е. ему где-то около 500 лет. Еще после Великой Отечественной войны, в конце сороковых годов прошлого века, на территории двора подобных дубов было пять. И вот остался последний 'из могикан', единственный. Кроме дубов, во дворе во множестве росли многочисленные акации, американские клены и деревья других пород (липа, граб). За последние годы количество деревьев во дворе сократилось. Полностью исчез американский клен. Резко уменьшилось число акаций. Появились деревья грецкого и канадского ореха, дикие каштаны. Но за многие десятилетия я помню лишь пару случаев находок во дворе грибов из числа микоризообразователей, о которых будет рассказано ниже. В чем здесь дело, затрудняюсь сказать. Ведь вокруг многих деревьев существовали зеленые газоны, по которым не ходили, и мальчишки не играли в футбол. Может быть, виною всему быстро растущий культурный слой почвы, который с каждым годом возрастает на 0,5 — 1.0 см и со времен Великой Отечественной войны возрос не менее чем на 40 см.
Уже лет сорок мемориальный дуб занимает место на краю спортивной площадки, вытоптанной не одним подрастающим поколением нашего двора. В таких условиях появление в районе дуба, например, белых грибов, невозможно себе представить. Но вот памятные находки других грибов под сенью дуба случались неоднократно. Имеются в виду шампиньоны. Находил их я в течение трех лет подряд примерно в одном и том же месте, может со смещением на метр — два. Бело-грязные бугорки шляпок пробивались через панцирь утоптанного грунта, перемешанного с осколками кирпича и щебня. Каждый год случалось это обычно в первой половине мая, после первых гроз. Сборы были небольшие, где-то по десятку грибов. Придя на это же место через день — два, я находил еще два — три очень молодых гриба. И если первый сбор обычно попадал в суп, то последний в итоге оказывался в мусоре.
Обращаясь к более длительному периоду истории нашего двора, можно вспомнить неоднократные находки шампиньонов и в других местах, например, на проезжей части между гаражами, где они пробивались сквозь укатанную автомашинами почву. На рубеже XX и XXI веков находил шампиньоны в палисаднике под окнами своей квартиры два сезона подряд.
А примерно в это же время по улице Рашпилевской прокладывали силовой кабель для каких-то городских нужд. Тротуар был вспорот продольной траншеей для укладки силового кабеля. В течение длительного времени канава оставалась открытой: то ли денег не было на кабель, то ли просто кабеля не было. Но пришло все-таки время — кабель проложили, канаву засыпали и тротуар, наконец, заасфальтировали. И вот через несколько дней, когда асфальт еще не потерял своей первозданной черноты, я обнаружил на одном из участков как бы вздутие асфальта, а на следующий день вздутие оказалось пересеченно трещиной, сквозь которую можно было видеть шляпки шампиньонов. Две шляпки,
