Михайлов (заведующий отделом пропаганды и агитации), Николай Михайлович Пегов (заведующий отделом по подбору и распределению кадров), Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко (заместитель председателя Совмина по заготовкам сельскохозяйственных продуктов и сельскохозяйственного сырья), Михаил Андреевич Суслов и Никита Сергеевич Хрущев.
Из них при Брежневе сохранятся только Суслов, который будет работать секретарем ЦК до самой смерти, и Пегов, свояк Суслова. В брежневские годы Николай Пегов заведовал отделом ЦК по работе с загранкадрами и выездам за границу.
18 октября высокопоставленные аппаратчики во главе со сталинским помощником Александром Николаевичем Поскребышевым, который стал теперь именоваться «секретарь президиума и бюро президиума ЦК КПСС», составили проект распределения обязанностей среди секретарей ЦК.
Брежневу, как имеющему фронтовой опыт, решили поручить «наблюдение за работой Главного политического управления военного министерства и Главного политического управления военно-морского министерства». Маленков прочитал проект и в основном согласился.
Леонид Ильич на Старой площади был человеком новым. Ушлые московские чиновники его не знали, поэтому первоначально не включили в состав постоянной комиссии по вопросам обороны при президиуме ЦК. В этой комиссии предполагалось решать все военные дела. Таким образом, Леонид Ильич оказывался в стороне. Но чиновников поправил Сталин, и 19 ноября Брежнева ввели в состав комиссии по вопросам обороны.
20 октября в одиннадцатом часу вечера в кабинет Сталина пригласили почти всех секретарей ЦК и высших идеологических чиновников. Брежнев впервые увидел, как делается большая политика, что и как говорит вождь в тесном кругу своих соратников. В основном Сталин выражал недовольство дурным состоянием идеологической работы:
– Наша пропаганда ведется плохо, кака какая-то, а не пропаганда. Все недовольны постановкой дела пропаганды. Нет ни одного члена политбюро, который был бы доволен работой отдела пропаганды. У наших кадров, особенно у молодежи, нет глубоких знаний марксизма. Особенно плохо поставлена пропаганда в газетах, в частности в «Правде»...
Заседание в сталинском кабинете продолжалось около часа. Его оформили как заседание секретариата ЦК, утвердившего распределение обязанностей между секретарями. Окончательно это было утверждено 27 октября.
Полномочия Брежнева по указанию Сталина были расширены. Вождь настоял на том, чтобы новым секретарям ЦК дали больше прав, – он спешил ввести их в курс дела, чтобы заменить молодыми старшее поколение руководителей партии.
Леонид Ильич должен был не только контролировать армейских и флотских политработников, но и наблюдать «за делом подбора и распределения кадров по линии военного и военно-морского министерства». Это теоретически наделяло Брежнева серьезной властью – все важные назначения в военном ведомстве требовали его согласия.
Военным министром с 1949 года был маршал Александр Михайлович Василевский. Он являлся всего лишь членом ЦК, так что по партийному званию стоял ниже Брежнева. Но Василевский с военных лет был близок к Сталину, который ему покровительствовал. Так что маршал не нуждался в поддержке Брежнева, а мог в случае необходимости напрямую обратиться к вождю.
Брежнев еще несколько раз побывал в кабинете вождя. 17 ноября 1952 года Сталин собрал секретарей в десять часов вечера и до двенадцати объяснял, как они должны работать. Леонид Ильич слушал и вникал.
1, 3 и 4 декабря 1952 года Брежнев присутствовал на заседании президиума ЦК, когда было принято решение завести печально знаменитое «дело врачей» и вновь реорганизовать Министерство госбезопасности.
11 декабря в сталинском кабинете обсуждалось сразу несколько вопросов. Леонид Ильич внимательно наблюдал за тем, как принимаются решения. Он успел пройти краткий курс в сталинской школе управления, хотя Сталин ни разу не вызывал его для личной беседы. У престарелого вождя не было сил возиться с каждым новичком.
16 декабря решался вопрос о выделении денег вооруженным силам. 29 декабря рассмотрение вопроса продолжилось.
26 января 1953 года Сталин в последний раз собрал у себя руководителей партии. Больше они в таком составе не собирались. Вождю оставалось жить чуть больше месяца. Он чувствовал себя слабым и усталым и даже перестал читать присылавшиеся ему документы. В последний раз Сталин побывал в Кремле 17 февраля, когда принимал индийского посла. 27 февраля он в последний раз покинул дачу, чтобы побывать в Большом театре – посмотрел «Лебединое озеро».
В ночь на 1 марта у Сталина случился инсульт.
Начиная со 2 марта руководители страны встречались только в узком кругу. Брежнева не приглашали. Он недолго пробыл в высшем эшелоне. За четыре с небольшим месяца не успел установить нужные контакты, никак себя не проявил. Составляя список нового руководства, старые члены политбюро его просто вычеркнули. Он был не нужен.
Со смертью Сталина его карьера рухнула.
5 марта на совместном заседании ЦК, Совета министров и президиума Верховного Совета (оно началось в восемь часов вечера, когда Сталин еще был жив) Брежнева освободили от обязанностей секретаря ЦК «в связи с переходом на работу начальником политуправления военно-морского министерства».
Многие высшие чиновники лишились постов, но всем подобрали приличные должности, и только от Брежнева, можно сказать, избавились. Начальник политуправления – должность, приравненная к заместителю министра, то есть на много ступенек ниже той, что он занимал с октября 1952 года.
Падение с олимпа было крайне болезненным. Только что он ощущал себя одним из руководителей страны, заседал за одним столом со Сталиным... Теперь ему предстояло подчиняться своим недавним подчиненным. Можно без преувеличения сказать, что 1953 год был в жизни Брежнева одним из худших.
Военно-морской министр адмирал Николай Герасимович Кузнецов, человек прямой и резкий, оберегал престиж флотской службы. Он холодно встретил бывшего секретаря ЦК, считая, что политработник, который никогда не плавал, бесполезен на флоте.
Но это было еще полбеды! Буквально через десять дней военно-морское министерство объединили с военным министерством – в Министерство обороны. Объединили и политорганы.
Брежнев вообще остался без работы и в мае 1953 года написал слезное письмо главе правительства Маленкову:
«В связи с упразднением Главного политуправления ВМС, я обращаюсь к Вам, Георгий Максимилианович, с большой просьбой... Почти тридцать лет своей трудовой деятельности я связан с работой в народном хозяйстве. С 1936 года на советской и партийной работе. Люблю эту работу, она для меня вторая жизнь... Теперь, когда возраст приближается к 50 годам, а здоровье нарушено двумя серьезными заболеваниями (инфаркт миокарда и эндотернит ног), мне трудно менять характер работы или приобретать новую специальность.
Прошу Вас, Георгий Максимилианович, направить меня на работу в парторганизацию Украины. Если я допускал в работе какие-либо недостатки или ошибки, прошу их мне простить».
Слово «эндартериит» (серьезное заболевание ног) Брежнев не смог написать правильно.
Маленков послание переадресовал Никите Сергеевичу. На письме осталась пометка «Хрущев ознакомился». Ни Маленков, ни Хрущев на мольбу Леонида Ильича не откликнулись.
Брежнева сделали заместителем начальника Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота. Приказом министра обороны № 01608 21 мая он был возвращен в кадры Советской армии. В порядке компенсации за понижение в должности 4 августа 1953 года ему присвоили звание генерал-лейтенанта.
Леонид Ильич в ГлавПУРе тосковал и затаил обиду на Маленкова. Служба эта ему не нравилась, ездить по частям он не любил, армейская жизнь его не интересовала. С начальником ГлавПУРа генерал- полковником Алексеем Сергеевичем Желтовым отношения у него не сложились. Но Желтов трогать бывшего секретаря ЦК не решался.
