совершенно уверен, что никаких сгустков энергии не видел. Это-то и есть самое странное…
Чтобы лучше мыслилось, я поудобнее устроился в кресле, и сам не заметил, как задремал.
Разбудила меня яркая вспышка «телепорта». Из нее вышел плотный человек в красной ливрее и с черным посохом в руках.
Посох был исключительной прерогативой Высших Ремесленников, потому что лишь они могли наложить соответствующие заклинания, да и никому кроме них посохи были просто не нужны. Они использовали посохи для более сложных заклинаний, и, кроме того, каким-то образом аккумулировали в них «маги». Посох в руках этого человека был сделан из черного дерева «тувит», по слухам растущем где-то в Шатере, и на нем были начертаны какие-то непонятные узоры. Я поневоле уставился на посох, потому что никогда еще не видел ничего подобного.
Посох этот человек тут же кинул в угол и он завис там в вертикальном положении на равном расстоянии от каждой из двух стен и пола.
— Ну что ж, теперь поговорим с вами господин как вас там, — весело сказал Высший Ремесленник, садясь во второе кресло.
Я перевел взгляд с посоха на Высшего Ремесленника Ромиуса, как я полагаю, его звали именно так. Он как раз вышел из тени и я, наконец, смог его рассмотреть: длинные рыжие волосы ниспадали на весьма широкие плечи, ростом высок, лицо сразу располагает к себе, и весь его вид говорит — этому человеку можно доверить все, что угодно. Сразу на ум приходит какой-нибудь добрый дядюшка из дальней родни, который всегда рад помочь своему родственнику.
Он продолжил.
— Что вы скажете в свое оправдание?
Вот такого я совершенно не ожидал, и удивленно застыл, глядя на Ремесленника.
— В каком смысле? — наконец пришел я в себя.
— Вы стоите на площади, льете слезы и кричите неизвестно чего. Какое у вас оправдание? — спросил он серьезным тоном, причем глубоко в его глазах таилась явная насмешка.
— Да вот, дай, думаю, повеселю Ремесленников. Стоите на площади, скучаете, а так хоть какое-то развлечение.
Ремесленник усмехнулся.
— Да уж, повеселил, что уж говорить. Я догадываюсь, что случилось на площади, — перешел он на серьезный тон. — А что ты сам об этом думаешь, что по твоему мнению произошло?
Ну что тут скажешь?
— Я сам не знаю, — начал я. — Понимаете, я уже собрался уходить, когда вдруг увидел эту вашу призму. Она висела над двором и была настолько изуродована каким-то извращенцем, что мне ее стало просто по-человечески жалко. Настолько жалко, что пришлось мне выделить все четыре цвета. Кто же знал, что они так светиться ярко начнут…
Ремесленник молча кивнул, показывая мне, чтобы я продолжал.
— Ну и все… у меня резко заслезились глаза, а дальше вы видели.
— И что ты об этом думаешь? — спросил он.
— В общем-то, все понятно. То, что я смог собрать все четыре грани, указывает на то, что у меня одинаковый талант ко всем стихиям…
Ремесленник согласно кивнул.
— А касаемо ослепления… об этом я ничего сказать не могу, но зато могу добавить, что есть во всем этом одна странность. Я несколько раз до этого проходил по двору и, совершенно однозначно могу сказать, что не видел в воздухе никаких магических призм.
Ремесленник удивленно приподнял одну бровь.
— Значит так, да? — задумчиво произнес он. — А что ты делал в тот момент, когда увидел головоломку?
— Ничего особенного, шел мимо вас, и слушал музыку.
— Музыку? Интересно, и что именно?
— Да обычную композицию, — неуверенно ответил я.
— Какую композицию? — подавшись вперед, спросил он.
Пришлось признаться, что свою собственную.
— Интересно, — опять произнес он. — Значит так, наш разговор останется сугубо между нами. Испытания тебе проходить бесполезно, потому что ты их все равно не пройдешь…
— Как это?! — обиженно вскрикнул я.
— Очень просто, у тебя нет силы. Вернее есть, но немного, чуть больше чем у среднего человека, но много меньше того, что требуется для прохождения испытания. Так что в чем-то ты прав, у тебя действительно равная склонность ко всем стихиям, но способности настолько малы, что ты не должен был не то что собрать, но даже увидеть «призму». Но сейчас это не важно, потому что я тебя все равно зачислю. С твоим случаем стоит разобраться, а на первых порах обучения недостаток силы можно списать на простую нехватку умения. Если тебя о чем-то будут спрашивать, то ты можешь смело отвечать, что все испытания прошел, а какими именно они были… это сугубо личное дело. Испытания у каждого свои и многие не любят про них вспоминать…
Что же это за испытания такие?
— …В общем, пока ты можешь отправляться домой, а завтра, в конце учебного дня, тебе придется еще раз зайти ко мне, чтобы мы в спокойной обстановке и на свежую голову обсудили все, что произошло на площади. Если ты не знаешь, то меня зовут Мастер Ромиус Никерс.
Я и так от удивления не знал что сказать, но когда он произнес название своего рода, я удивился так, как еще в жизни не удивлялся.
— А…
Ромиус посмотрел на меня.
— Ты что-то хочешь сказать? И кстати, назови, наконец, свое имя. Не стыдно тебе? И чему вас только в школах учат?
— А… Закери… Закери Никерс, — с трудом проговорил я.
В комнате повисло молчание.
— Ты случаем не с тетей Элизой живешь? — спросил он, наконец.
— С ней самой, — радостно сказал я.
— И как там поживает моя сестренка? — улыбнувшись, спросил Ремесленник Ромиус Никерс или, проще говоря, мой дядя.
Действие 3
