непредельщиками. Направлялись мы в то самое недостроенное здание, которое мне в свое время показывал Рингил. Какой простой я тогда считала стоявшую передо мной задачу! А может быть, тогда я как раз была права, и сама все переусложнила? На этой мысли я остановилась, когда мы входили в здание. Внутри оно выглядело не так презентабельно, как снаружи, но это явно было сделано специально. Вход никто не охранял и не собирался преграждать дорогу желающим полюбоваться на вестибюль. У самой двери стоял обшарпанный стол – близнец того, за которым сидел Аллой в третьей общаге. На столе сидела очень даже знакомая мне личность и сосредоточенно вносила свой вклад в его общий дизайн при помощи сломанной отвертки. Я приложила огромные усилия, чтобы не закричать «Сулмор!». Не потому, что за упоминание всуе своего имени Ангмарская меня бы убила вне зависимости от того, с какой целью она сюда пришла. А цель явно серьезная. Моя лучшая подруга по жизни якобы настолько погрузилась в свое занятие, что только я заметила украдкой брошенный на меня взгляд. Когда весь глаз, по сути, один сплошной зрачок, угол обзора значительно больше, чем у стандартных органов зрения. Мешающий мне жить гибрид апатии и депрессии испарился на корню. Сулмор есть Сулмор, что-нибудь она точно придумает, и не из таких завалов проблем выход найдем, если будем действовать вместе. Вроде бы Дэз не заметила, как я посмотрела на хейтершу на столе. Ну и отлично. Выход из вестибюля в основную часть здания, естественно, уже был не таким простым. Я наконец-то увидела воочию, как выглядит переходник. Естественно, не межреальностный, как в Департаменте, а местный, но дизайн у них должен быть по идее одинаковый. Несимпатичная конструкция, у создателей основной концепции, как и у моих, тоже с желанием сделать работу красиво были проблемы. Короче, выглядит все это дело примерно как ворота из каких-то арматурин и кусков пластика. Сбоку пристроилась фантазия на тему банкомата или чего-то в этом роде, не главное. В общем – это ящик с реагирующим на прикосновения дисплеем. Я не видела, что именно набирала Дэз, но не сомневалась, что в хорошее место мы не попадем. Так и вышло. Оказались мы на самом верху здания, на открытой площадке с недостроенными стенами. Вся эта радость сверху была прикрыта полупрозрачным колпаком, в котором я опознала поле абсолютной защиты, двустороннее для полного счастья. Ошибочка, часть конструкции поднималась еще выше, но там уже нельзя было устроить слегка подходящее для жизни пространство.
-Возвращение назад предусмотрено только для вас? – поинтересовалась я у Дэз. Впрочем, вопрос был риторическим и я это понимала.
-Надеюсь, высоты вы не боитесь, – ответила непредельщица. – Перемещения, естественно, блокированы. А так… Здесь вполне комфортабельно, если не придираться. Тебе ведь хотелось увидеть образцы моего дизайнерского искусства?
-Ничего, терпимо, – я посмотрела вниз. – И долго нам здесь куковать? До скончания века не получится, так что просьба уточнить сроки.
-Обойдешься, – сказала Дэз и уже собралась исчезнуть. Я успела только крикнуть:
-«Поводок» сними!
Сильвер хмыкнула и сбросила ограничитель. Потом растворилась в воздухе. Я обернулась посмотреть на Рингила и Змея. Первый все еще не приходил в себя. Второй, что выглядело несколько смешно, упорно пялился на точку у себя под ногами. Я вовремя одернула себя, вспомнив, что большую часть своей жизни ставший сегодня полноценной личностью товарищ провел под землей. Может, со временем и привыкнет. Я подошла к Рингилу, оценить состояние. К счастью, использованная Дэз пакость не повредила с таким трудом восстановленные мной связи энергетической структуры. У хейтера просто шок. Что неудивительно. Я восстановила заряд портативного нормализатора. Лучше так, чем совсем без поддержки. Сделав все, что могло сойти за помощь, я подошла почти к самому краю. Не будь защитного поля, я бы уже прыгнула вниз и покончила со всем этим.
Упаднические настроения поддерживало в первую очередь то, что я не знала, вмонтировали ли мне, грубо говоря, механизм самоуничтожения или нет. И, соответственно, был ли он снабжен таймером. От товарищей любителей беспредела всего можно ждать.
-Слушай, Мэл, а тебе какие больше нравятся – темные или светлые? – я обернулась. Змей рассматривал себя в осколок зеркала, валявшийся на полу, и экспериментировал с цветом волос. Вероятно, на подсознательном уровне ощутил, что серебристые у меня вызывают нехорошие ассоциации.
-Умные, только тебе это не грозит, – на автомате ответила я. – Но если ты насчет волос, то можешь хоть зеленые сделать, я не против.
-А такие? – не знаю, как товарищи с хорошим цветовым зрением определяют этот цвет, но для меня это был бешеный помидор. Поневоле пришлось рассмеяться.
-Это уже перебор, Змей, – мою реплику демон принял за согласие поучаствовать в реальном времени в благородном деле создания его имиджа. Следующие три варианта прически я (а что делать? Размышлять на тему самоистребления?) забраковала, а на четвертом всерьез задумалась, не остались ли у парня змеиные вкусы. – Что за чешуя? Убери немедленно. Да, так тоже носят, но тебе не идет. Давай что-нибудь интересное, но не окончательно вырубающее, а то тебя можно вместо психотронного оружия использовать, для введения противника в глубокий шок… Так, а это ты где видел?
-Что, плохо? – грустно поникнув головой и одновременно пытаясь оценить себя в доморощенном зеркале, спросил змеюк. На голове у него красовалась ар-рыгинальная (пользуясь терминологией моих знакомых вампиров) причесочка, вроде бы виденная мной на персонаже какого-то мультика… Пардон, это был не герой малого экрана, а Стан, имел у него место одно время заскок, связанный с историей своего народа… В отличие от юного ментала, на змеюке смотрелось очень даже ничего. К сожалению, не услышав от меня слов одобрения, товарищ бывший змей опять изменился. Этот вариант я узнала сразу. Тот самый товарищ в хейтерском склепе сто процентов был таким перед укладкой на вечное хранение. В смысле, потом у него волосы пылью покрылись, там же никто и не подумает почистить экспонат. Самое интересное, что в сочетании с оставшимися неизменными остальными параметрами Змею это шло даже больше, чем предыдущий образ. Тем более что менталов в природе завались, а вот таких личностей уже меньше. В конце концов, он отсюда когда-нибудь выберется, и тогда поймет, что у нас на носителей распространенных образов внимание редко обращают.
-Вот это – просто великолепно, – искренне сказала я и с трудом удержала руку, чтобы не шарахнуть себя по лбу. Расстроилась маленькая девочка, понимаете, не нравится ей, что она вечно жить не будет… Если змеюк запросто управляется со своей оболочкой, то кроме перемещений ничего не запрещено, и я смогу найти ту мерзкую недоработку, которую в меня заложили непредельщики. Знать бы, где искать… Ну ничего, еще разберемся. Во-первых, Ангмарская меня видела, и даже если она не в курсе, что весь мой план полетел во всем известном направлении, все равно заинтересуется и рано или поздно поможет. Во-вторых, никто не помешает лично мне попробовать получить помощь на месте. Не намерена же Дэз держать меня в тайне от всего остального народа, за такое ее точно прибьют. Тем более многие уже и так знают. Нейрия, например. Я в ней немного сомневалась, но после того, как, имея возможность порыться в моей голове, она всего лишь мне помогла, уже как-то неприлично ей не доверять. Без нее я бы до сих пор сходила с ума из-за Контера, или по нему, какая формулировка вам больше нравится, не знаю. Брошенный на полу Рингил что-то зашептал, видимо очередные посвященные нелимитированным товарищам эпитеты. Впрочем, нет, в оценке его бреда я ошиблась. Подойдя поближе, с целью поздравить хейтера с возвращением в реальный мир, я услышала нечто совершенно не похожее на банальную (или не банальную) брань. Рингил говорил на эанитском – я хорошо знала этот язык, но произносимые фразы особого смысла не имели. Скорее всего, это было что-то типа стихотворения абстрактного плана, только вот вся загвоздка в том, что эанитский – единственный язык, адекватный литературный перевод с которого невозможен в принципе. Впрочем, просто перевести вполне реально. Чтобы было проще слышать, я опустилась на колени рядом с полосатиком. Вот теперь я в полной мере понимаю значение слова «бред».
-Без этого нельзя жить… Это мир, в котором рождается и умирает мечта… Мой дом не был построен, он вырос сам, на земле, где огонь никогда не гаснет… Это мир огненно-красных теней и ладоней, воздетых в небо… Это мир, в котором хочется родиться и умереть на его руках… Когда я попаду в ад, я там замерзну…
