— Хорошая идея, надо подумать. Попробуй сказать Сергачеву, ты его увидишь.
— Он не заходил?
— Заходил. Ты в это время у Данила был, потому и не видел. Сергачев теперь генерал, говорит, будут создавать отдельную службу, специально для борьбы с чужаками. Сначала отдельное Управление при ФСБ, потом выделят в самостоятельную организацию. По-моему, проще сразу создать новую структуру, но руководство считает иначе.
С Сергачевым я переговорил. В его приемной действительно сидело много народа, но секретарша, услышав мою фамилию, пропустила меня без очереди.
— Здравствуй, Аскет — любопытно. До этого Сергачев называл меня по имени-отчеству.
— Здравствуйте, Александр Васильевич.
— Ну хоть ты выздоровел. Со Студентом говорил? — я кивнул — Как он?
— Нормально. Но если его не приставить к какому-нибудь делу, может сорваться.
— Я уже говорил с Коробком, ему нужны люди с большой оболочкой. Студенту даже увольняться не придется, напишем приказ, мол, капитан Семенов Александр Владимирович переводится на должность исследователя-испытателя.
— Может быть, лучше к Призраку? — мне действительно казалось, что Студенту будет лучше у разведчиков. Сергачев задумался, потом кивнул.
— Я спрошу у Фролова — он еще подумал, затем переключился на другие вопросы — У меня для тебя несколько хороших новостей. Во-первых, за проявленные мужество и героизм ты награжден орденом Красного Знамени. Поздравляю.
Я кивнул. Честно сказать, орден оставил меня совершенно равнодушным. Сергачев пристально на меня посмотрел и вздохнул — Когда будут награждать, скажи «Служу Российской Федерации», не забудь.
Далее. Ты уже знаешь, что создано Управление при ФСБ, которое будет заниматься чужаками?
— Мне казалось, так было уже давно.
— Нет. Раньше разные службы, занимавшиеся проблемой Вторжения, принадлежали к разным Управлениям. У меня было свое начальство, у Коробка свое, Призрак вообще в СВР работал. Ты не смотри, что у него вид «семь классов, ПТУ, спецназ». А сейчас все отделы объединили под крышей нового Управления, в котором создан Отдел ксеноопераций, где ты и будешь работать. Начальником отдела назначен я, моим замом Чижов, ну а ты, Плетка и Палач — командирами взводов. На четвертый взвод я хотел поставить Злобного, но теперь просто не знаю, стоит ли.
— Я поговорю с ним.
— Поговори. Не хотелось бы искать кого-то другого.
Нельзя сказать, что я выздоровел полностью, связки еще побаливали. Но форму надо было набирать, поэтому ближайшую неделю я посвятил тренировкам. Приходилось быть очень осторожным, чтобы случайно не травмировать себя. К счастью, все обошлось.
Не смотря на то, что официально структура Отдела не была утверждена, Сергачев разбил всех новичков на четыре группы, в каждую из которых нас назначили инструкторами. Злобный вроде пришел в себя, хотя его группа стонала. Такое решение позволило мне познакомится со своими будущими подчиненными, которых сплетники уже успели обозвать «ангелами».
В каждом взводе было семь человек, большая часть которых раньше участвовала в зачистках Гнезд. Из моих только два человека пришли со стороны, уже знакомая Ольга и молодой парень Саша Мальцев, раньше служивший вертолетчиком. Уровень подготовки у всех был приблизительно одинаковым, различие шло в опыте.
Из внешнего мира приходили интересные новости. Крупнейшие религиозные объединения наконец- то определились в своем отношении к чужакам и связанным с ними событиям. Все церкви дружно прокляли чужаков, объявив их кто исчадиями ада, кто «Знамением Божьим, ниспосланным за грехи», и призывая людей покаяться в своих грехах. Рациональнее всех подошел к вопросу Далай-лама, выразив надежду, что неизвестная раса со временем прекратит убийства невиновных и мы сможем жить в мире.
Куда интереснее, с моей точки зрения, была реакция на известия о способностях псионов. Протестантские лидеры в дружном порыве осудили их, прокляв противных Богу чернокнижников и заклеймив нас «пособниками Сатаны». Католическая церковь воздержалась от заявлений на эту тему, папский престол еще не выработал определенной позиции. И только Православная Церковь заняла откровенно дружественную позицию, объявив, что псионические способности не имеют никакого отношения к сверхъестественным силам, а являются результатом изначально дарованного Богом могущества. Подобное дружелюбие объяснялось просто — представители Кремля долго и подробно объясняли Патриархии, какая позиция правильная, а какая нет.
Все это, похохатывая, рассказал нам Призрак. Сергачев временно передал нас ему в подчинение, на пару дней, для выполнения одного специфического задания.
— Дошел до нас слушок нехороший — Призрак в своей шутовской манере рассказывал о предстоящей операции — что есть в городе Москва организация под названием «Институт исследования проблем разума», и в институте том хранятся знания запретные, нашим западным друзьям ужас как интересные. И должны этой ночью тати лихие в институт забраться, да кое-какие документы утащить. Вообще говоря, это идиотизм. Куда проще подкупить кого надо, или закладку в мозг поставить.
А вас мы позвали, потому как в той команде, что к нам в гости собралась, есть два человечка из отряда «Байярд». Слышали о таком?
О «Байярде» мы слышали. Так же как об английском Д-19, немецкой «Омеге» и китайском «Цае». Все это были спецподразделения, предназначенные для борьбы с чужаками, и тренировавшиеся по схожим с нашими методиками. Если придется столкнуться с «байярдами», схватка будет непростой.
— Эта информация настолько ценна, что они хотят получить ее любым путем? — мне стало интересно.
Призрак помолчал, что-то прикидывая, потом «раскололся»:
— Это не информация. Это артефакт.
Видя наши недоуменные лица, он стал объяснять.
— Во время последней зачистки, на третьем уровне, наши научники нашли странный предмет. Вообще в Гнездах находят самые разные вещи, обладающие интересными свойствами — уже известные вам лечилки, нейтрализаторы яда, много чего. Есть класс предметов, называемых артефактами. Например, взгляните — он достал из кармашка на поясе маленький плоский камушек — что это, по-вашему?
Камень обладал необычайно насыщенной аурой. Кроме того, в отличие от обычных предметов, эта аура была слишком четко структурирована, по какому-то неочевидному принципу.
— Эта структура мне неизвестна. Есть отдаленное сходство с Пыльным Шлемом, но слишком отдаленное — остальные кивнули, соглашаясь.
— С Пыльным Шлемом, говоришь? А теперь возьми его в руку.
Стоило прикоснуться к артефакту, как его аура стала изменяться, приобретая сходство с моей. При этом внутренняя структура камня осталась неизменной, хотя внешнее сходство со мной просто поражало. Можно было подумать, что этот камень пробыл рядом с моим телом не менее нескольких лет.
— Какова девичья фамилия твоей матери? — резкий вопрос Призрака застал меня врасплох. Еще более неожиданным было то, что я не раздумывая ответил:
— Морошкина — казалось, ответ пришел сам по себе, без участия мозга.
Призрак смотрел с улыбкой — Мы называем эту штуку говоруном. Он каким-то образом заставляет людей отвечать на вопросы, в основном правду. Можно солгать, но для этого нужны долгие тренировки.
Он хотел забрать камень, но я знаком остановил его. С каждым разом входить в ментал было все легче, и сейчас я практически без усилий мог изучать энергетику артефакта. Потребовалось довольно много времени, чтобы заметить тонкие нити, тянущиеся от сердцевины камня и уходящие в мою ауру. Перерезав их, я вышел в обычный мир.
— Спроси меня еще раз. — Призрак пожал плечами.
— Сколько человек в вертолете?
Я ощутил, как артефакт снова попытался воздействовать на меня, пытаясь внедрить нити влияния,
