другой стороны, по лесу бродит какое-то неизвестное науке чудовище и убивает живых существ, в том числе людей. Реакцию властей на мое сообщение я себе представлял, поэтому без твердых доказательств своих слов никуда идти не собирался. Вообще, многовековой опыт русского народа заставлял держаться подальше от властей. По идее, надо вернуться в Нижнеивановск, дождаться результатов поисков, потом вернуться на болото с камерой и попытаться найти логово этих существ (или даже захватить одного). От сложности задачи волосы вставали дыбом, было даже странно, как такая идея пришла в голову. Поэтому я решил еще один день побродить по лесу, может, что найду интересное, а завтра с утра выступать обратно.
Пройдя немного по своему вчерашнему маршруту, я двинулся на север, планируя дойти до маленькой речушки, своеобразного ориентира в этой местности. Почва стала более сырой, деревья начали чередоваться с полянками мха, самого болота видно еще не было, но тяжелая влажность и прочие признаки неопровержимо выдавали его приближение. Погода стояла теплая, день был ясный, дул легкий ветерок, который принес ко мне запах дыма. Принюхиваясь, как собака, я пошел по запаху.
Мне открылся покрытый скошенной травой луг, на котором стояла охотничья избушка, четырехугольный сруб с прямой крышей. Возле сруба горел костерок, на котором стояла кастрюля с каким-то варевом, источавшим аппетитный аромат вареного мяса. В толстый пень воткнут топор. Скорее всего, хозяева сейчас находились где-то поблизости. Я подошел поближе и закричал:
— Есть кто-нибудь?
Из-за избушки послышался шорох, я подождал немного, но на мой крик никто не вышел. Видимо, придется подойти самому. Обогнув избушку и никого не обнаружив, я зашел внутрь домика. Пара лежаков, открытый очаг, в углу свалены припасы и различная утварь, куча учебников и тетрадей. Интересно, они-то здесь зачем?
Странное поведение хозяев заставляло делать шаг мягче, невольно прислушиваться к доносящимся из-за стены звукам. Колени согнулись, дыхание стало тихим и ровным. Я поймал себя на том, что крепко сжимаю копье, держа его острием вперед и отслеживая все свои движения. Странное чувство помешало открыть дверь и выйти из избушки. Хотя не было абсолютно никаких признаков того, что за дверью кто-то есть, я точно знал, что метрах в трех впереди стоит человек, молодой, волнуется, испуган, сжимает в руках оружие. Скорее всего, ружье. Не знаю, откуда пришла уверенность, но тогда у меня не было никаких сомнений в правильности возникшего знания, я даже почувствовал, что могу предсказать действия незнакомца, и точно знал, как уцелеть самому. Повторяю, я не обдумывал ситуацию, я просто знал.
Если дверь откроется, раздастся выстрел, мальчишка со страху нажмет на курок. Надо подойти к двери, шагнуть в сторону, спрятавшись за косяком, одновременно с шагом открывая дверь, затем выпрыгнуть из дверей и подкатиться под ноги, сбить, вырвать ружье. Пора начинать.
Шаг первый, дверь открывается, мимо проносится заряд дроби. Шаг второй, земля приближается, левое плечо вперед подбородок к груди перекат, схватить ружье, пнуть ногой. Шаг третий, ружье отброшено, я сижу на испуганном парне лет восемнадцати, под глазом у него наливается чернотой свежий синяк.
— Ты что делаешь, придурок?
У мальчишки задрожали губы, и он выдавил:
— Извините…
— Что значит — извините? Ты меня чуть не убил!
— Я думал, это волк…
— Ты не слышал мой крик? Разве волки разговаривают по-русски?
— Извините…
В конечном итоге, учитывая хорошее поведение и глубокое раскаяние в содеянном, свободу пацан получил. Звали его Даниилом, в лесу он готовился поступать в медицинский институт. На мой недоуменный вопрос, почему он выбрал такое странное место, несколько удаленное от библиотек и прочих источников информации, прозвучал несколько невразумительный, но логичный ответ: «Зато от военкома далеко». Парень прятался от призыва.
Куда интереснее мне показалась причина испуга, заставившая его палить в мирного прохожего. Две ночи подряд в дом к нему пыталась вломиться какая-то тварь, Даниил показал длинные глубокие царапины на двери и бревенчатой крыше избушки. Я без особого удивления опознал следы, оставленные моим вчерашним знакомым, и стал расспрашивать подробности. Как оказалось, Даниил истратил коробку патронов на зверюгу, стреляя в узенькие оконца, но никакого эффекта не получил. С рассветом существо исчезало. Рассмотреть тщательно зверя ему не удалось, но когда я начал описывать убитую вчера тварь, он сказал, что похоже. Судя по выражению лица, новость его обрадовала.
— Здорово, авось он там один был, я уж хотел домой бежать.
— Что значит «там»? Ты знаешь, где его логово?
— Ну, не то чтобы знаю, прошелся позавчера по следам, думаю, смогу найти. А что?
Такой шанс упускать было нельзя. Возможно, это глупость, но после ночной схватки я чувствовал себя намного увереннее, чем раньше, и был готов идти хоть к черту на рога. Соблазн выяснить, откуда взялись загадочные твари, оказался непреодолимым. Надо убедить парня показать мне дорогу, благо узнав, что я убил уже двоих загадочных хищников, он стал относиться ко мне с почтением необычайным.
— Значит, ты останешься здесь?
— Ну да, ты ж его убил, что ж теперь.
— Так где один, там и другой — мальчишка нервно сглотнул — Сам понимаешь, может их здесь не одна пара была, а стая. Пока не выясним, сколько их на самом деле, расслабляться тебе не стоит.
— А что делать-то?
— Надо сходить, посмотреть. Если эти звери были парой, можно логово поискать. Ты говоришь, они днем не показывались?
— Да, до рассвета уходили.
— Странно, сами слепые, а солнечного света боятся.
Даниил долго не соглашался идти со мной, но в конечном итоге признал, что сходить надо. Выходить решили завтра ранним утром, чтобы иметь в запасе целый день. Вечером мы долго сидели у костра, разговаривали о жизни, строили предположения, откуда взялись опасные гости. Даниил был согласен с тем, что они выпадают из обычной классификации животных нашего мира, он тоже уловил ауру чуждости вокруг приходившей к избушке твари.
Ночь, перед самым сном, Даниил долго глядел в огонь, а потом сказал:
— Вроде, нет никого, спать можно спокойно.
— Откуда ты знаешь? — удивился я.
— Да когда эта зверюга подходила, я ее чуял. Ну, и она меня. Сидишь, на огонь смотришь, а мысли твои далеко бродят, всех животных в округе видишь. А зверь этот на меня глядел в ответ, как будто шершавую лапу на затылок положили. Я почему сегодня днем испугался, ты на меня так же глядел, я решил, все, зверь днем пришел. Днем-то я в огонь не смотрел.
Я только пожал плечами. Со мной тоже происходили всякие странности, слова Даниила показались мне заслуживающими внимания, но не более того. Будет время, тоже так попробую, а сейчас надо спать.
Раннее утро в понимании Данила означало часов пять, так что выспаться не удалось. Впрочем, поход по сырому утреннему лесу быстро прогнал сон. Идти пришлось недалеко, километров шесть. Следы привели нас к небольшому оврагу, в глубине которого виднелась пещерка метра полтора высотой. Вокруг было полно следов когтистых лап, кусты были помяты и частично выдраны, словно по ним волокли что-то тяжелое. Мы медленно приблизились к пещере. Солнечный свет не попадал внутрь пещеры, но нам удалось разглядеть, что она уходит далеко вглубь, медленно сужаясь. Было страшно идти в эту опасную темноту, я начал быстро привязывать к поясу веревку, усердно подавляя липкий голосок внутри себя, настойчиво советовавший не ходить, остаться на поверхности.
— Слушай внимательно. Сейчас я пойду внутрь, а ты через каждые пару минут дергай веревку. Если я дерну в ответ, все в порядке, если нет, начинай тащить. Веревка длинная?
— Метров двадцать.
— Должно хватить. Все, я пошел.
Мне потребовалось определенное усилие, чтобы сделать первый шаг. Вход в пещерку был словно
