уже много лет.
— На этот раз мы не будем брать тебя под стражу, — сказал Гайсе без улыбки. — Но, черт возьми, Малисандис уже вернулся из той комнаты, где Тив с ребятами тебя арестовали. Нашему дознавателю стало совершенно ясно, что бедная девушка подверглась нападению двух мужчин, которые оставались там достаточно долго, чтобы напитать комнату своими аурами. Ни один из них не является фиракийцем, так же как и ты вне подозрений.
Ганс по-мальчишески широко раскрыл глаза.
— Я-то это знал.
— Ух! Так что с тобой все ясно. Ну-ка, Нэт, верни Гансу его оружие.
Ганс посмотрел в глаза Нэту, и Красный протянул ему изрядных размеров мешок, издававший знакомый лязг. Нэт опустил глаза. Гане взял мешок, оказавшийся довольно увесистым.
Сержант Гайсе приподнял брови.
— Здесь, э-э-э, изрядное количество боевой стали, — заметил он.
Ганс счел за лучшее воздержаться от комментариев. Рассовывая ножи по своим местам, он сказал:
— Гм-м, полагаю, здесь попахивает чародейством... иногда…
— Чародейством?
— Я имею в виду свидетельство Малисандиса. Гайсе кивнул.
— Ах, это. Ну да. Иногда я просто об этом забываю. То есть принимаю это как должное. Это же часть нашей работы.
— Только здесь, в Фираке, поверь мне, Гайсе! Ганс одернул свой шагреневый ремень, пристраивая поудобнее меч и ибарский нож. Он заметил, что прохожие далеко обходили отряд стражников, но не обращал внимания на неприязненные взгляды, которые они бросали на него. Покончив со своим арсеналом, Ганс отвел Гайсе в сторону.
Сержант сохранял простодушно-открытое выражение, когда они отошли к выщербленной стене невысокого здания, которое, как ни странно, не было выкрашено в розовый цвет.
— Не хочешь ли сказать мне, кого вы подозреваете в этом убийстве?
— В этом нет нужды, — сказал сержант. — Два сумезца по имени Катамарка и Йоль. В конце концов, это был их номер. Двое моих людей уже разыскивают их с того самого момента, как я услышал о найденном теле, но они надежно спрятались. Их нигде нет. И привратники у городских ворот не помнят, чтобы подобные люди выезжали из города. Мои ребята с ног сбились, разыскивая их.
— Я могу поставить золотой на то, что они не только не покинули Фираку, но даже и не собираются, Гайсе. Во всяком случае, пока.
Гайсе склонил голову набок.
— Стоит ли мне задавать вопросы по поводу твоего загадочного замечания?
— Не стоит, если ты ждешь ответа.
— Понимаешь, Ганс, — сказал Гайсе, с предельной серьезностью глядя ему прямо в глаза, — твои дела обстоят не блестяще. Если бы кто-нибудь другой, кроме человека, спасшего Фираку от Корстика, проделал все это в тюрьме и сбежал из-под ареста, он сейчас был бы в большой беде.
— Я понимаю и очень сожалею об этом. Я совершенно потрясен, Гайсе. Несколько дней назад я провел вечер с женщиной, с которой только что познакомился, и с человеком, с которым вместе провел две последние недели. Здоровый добродушный малый, отличный боец, и, представь себе, он был убит в считанные секунды. Тогда же я познакомился с двумя другими и даже спас их от бандитов, готовых на убийство, и вот эти двое провели меня, из-за них я чуть не погиб, а потом они убили ту женщину и исчезли. Мне не нравится то, что люди, с которыми я знакомлюсь, умирают.
«Если бы я рассказал тебе все, что со мной случилось с того вечера!»
Широкая грудь Гайсе поднялась от тяжкого вздоха.
— Смерть, похоже, ходит вокруг тебя, Ганс. Но почему-то она всегда промахивается.
— О, она была близка, и не один раз, поверь мне. Гайсе опять посмотрел ему в глаза, которые никогда не были безмятежными.
— Знаешь, я верю всему, что ты мне сказал, Ганс.
— Угу.
Они вернулись к остальным. Ганс заметил, что Нэт нервничал, и понял, что ревнивый стражник, по всей видимости, решил, будто именно он являлся предметом секретной беседы. Ганс улыбнулся про себя, решив оставить стражника в плену его заблуждений.
Один из людей Гайсе выразил желание узнать, каким образом Ганс «расправился с теми прутьями».
— Я как-нибудь расскажу, — отвечал им Ганс, — но сейчас очень спешу. Меня задержали, причем довольно грубо, по ложному обвинению. Поэтому, простите. Может, расскажу завтра…
— Э… Ганс… Ганс обернулся.
— Что... никак это ты… Нэт?
— Да, я... э-э-э…
— Видишь ли, Нэт, ты напоминаешь мне одну птицу, — начав с такого загадочного предисловия, Ганс выдержал томительную паузу, убедившись, что привлек всеобщее внимание. — Тоже дерьмом питаешься, Нэт.
На этой ноте он собирался эффектно удалиться, сопровождаемый всеобщим смехом и чьей-то веселой репликой:
«Да он о тебе все знает, Нэт!», но в этот момент кто-то ухватил его за рукав. Ганс уже готов был вывести Нэта из строя на несколько недель, но вовремя разглядел, что в него вцепился не стражник, а Дэрри.
— Ээ... как там насчет кружечки, о которой ты говорил… Ганс протянул ему монету, потом добавил еще одну.
— Выпей две, Дэрри. И держи глаза открытыми. Ты более наблюдателен, чем большинство стражников, которых я знаю.
— Он тоже многих знает, — заметил Гайсе. Они с Гансом обменялись взглядами и прыснули со смеху.
Ганс уже удалялся по улице, когда услышал голос Смоки, вышедшего из трактира и жаловавшегося на то, что присутствие такого количества Красных отпугивает постоянных клиентов.
— Я, конечно, не говорю о Дэрри.
Шагая по улице Акаций, Ганс вздрогнул при звуке знакомого голоса, раздавшегося дюймах в трех над его левым плечом.
— Приветствую тебя!
— Bay!
— Какой мудрый ответ! Направляешься обратно к Корстику? — небрежно спросил Блуждающий Глаз.
— Черт возьми, Глаз, — сказал Ганс, не желая даже повернуть голову в сторону собеседника, — это тебя следовало бы назвать Шедоуспаном! Все время пугаешь меня! А как насчет того, чтобы переместиться на другую сторону?
— Как пожелаешь... — После короткой паузы голос раздался в трех дюймах над правым плечом Ганса:
— А почему?
— Потому что я левша.
— О! А я и не заметил Тебе кажется, что так ты сможешь лучше наблюдать за Блуждающим Глазом?
— Да. А кстати, скажи, как это тебе удается исчезать и становиться незаметным для окружающих?
— Очень просто, — отозвался голос тем же небрежным тоном. — Я моргаю.
На этот раз Ганс не смог удержаться: он повернул голову и уставился на большой зеленый шар с черным зрачком в центре. На таком расстоянии он выглядел поистине огромным.
