расплывчатое лилового цвета и распростерло руки. Я рухнул в теплое «гнездо» из густых волос и некоторое время лежал там, не двигаясь, стараясь перевести дыхание.
– Спасибо, Корреш, – прохрипел я.
– Ерунда, старик, – галантно произнес тролль.
Немного придя в себя, я замахал рукой со словами:
– Отпусти меня. – Корреш опустил меня на пол. – А где?..
– Вот он. – Корреш сделал брезгливый жест, указывая на тело, лежащее на полу.
Оно ничем не походило на Скива, а было маленьким, волосатым и насмерть перепуганным.
– Что это такое? – спросил я с отвращением.
Корреш отодвинул свою ногу от горла распростертого на полу существа. Тощее создание, которое, выпрямившись, едва достигло бы мне до бедра, тяжело дыша, лежало на полу. Шкура у него была покрыта короткой шерстью светло-коричневого цвета, и только хвост оставался совершенно голым. На голове шерсть была немного длиннее, еще светлее и завита в стиле эпохи Людовика XV. На тощей спине негодяй носил мешок, напоминавший маленький рюкзачок. Люди Парваттани быстро связали подонка петлей из молний, которой я научил их пользоваться только накануне утром, и конфисковали весь его груз.
– Это пассажная крыса, – объяснил Парваттани с презрительной усмешкой на своем в общем-то приятном лице.
– Существо, обитающее в закрытых торговых пространствах на Флиббере, – пояснила Эскина. – Они отличаются невероятной жадностью и очень любят воровать. Вполне естественно, что Раттила решил воспользоваться услугами создания, столь близкого к его собственному биологическому виду. Но они не очень умны. Было бы крайне затруднительно научить пассажных крыс тому, что делают другие «оборотни».
Наверное, он единственный представитель своего вида среди прислужников Раттилы.
– И кого это вы называете не очень умны-ы-ым? – пропищало распростертое на полу существо.
– Не вас, – признала Эскина. – Вас очень глупым не назовешь.
– И на том спасибо, мадам, – пробурчал «оборотень», присаживаясь на корточки рядом с нами.
Парваттани наступил ему на хвост, гвардейцы тем временем обыскивали рюкзак крысы. Внутри они обнаружили только стопку карточек.
– Они похожи на те, которые использовала извергиня, – заметил я.
– Что это такое? – спросил Парваттани, размахивая одной из них перед носом у пленника.
– Не имею ни малейшего представления, – ответил тот с выражением тупого изумления на физиономии. – Довольно-таки милые, э?
– Где ты их взял? Как они работают?
– Я не говорить флиббер, мсье.
– Он идиот, – вздохнула Эскина.
– Отнюдь, – возразил я и приблизил свою физиономию к крысиной мордочке. – Он достаточно умен, чтобы понять, что я вот-вот начну отрывать у него по одной конечности, если он не согласится с нами сотрудничать!
– Эй, охладись, охладись, Зеленый Пижон! – затараторил крысеныш, попытался отодвинуться от меня как можно дальше и перевел жалобный взгляд на Парваттани, а с него на Корреша. – Это мои карточки, мсье. Верните их мне, силь ву пле. Я без них попаду в очень большую беду.
– Ты с ними понаделал множество всяких бед, – возразил ему Парваттани торжествующим тоном. – Господин Ааз, окажите нам честь…
– Минутку, – остановил я его, подняв руку. – Давайте вначале удостоверимся, что имеем дело с тем, кто нам нужен. Маша, перед нами тот самый субъект, которого мы преследовали несколько дней назад?
Маша извлекла из гроздей всякого рода подвесок на своей массивной груди амулет – детектор магии – и провела им над пленником.
– В точности он!
– Значит, – сделал вывод я, – среди этих карточек есть такая, которая позволяет ему превращаться в Скива.
Маша пожала плечами.
– Собственно, я могу только предполагать. Детекторы магии – вещь довольно коварная. До тех пор, пока он не покажет нам, как совершал свои деяния, мое предположение останется всего лишь предположением.
– Который? Тот длинный пентюх со светлыми волосами? – Я обернулся и взглянул на проходимца, выставившего вперед свой длинный нос. – Никак невозможно, мсье. По заявкам не работаю.
– Итак, с какой руки начинать, с левой или с правой? – спросил я как бы между прочим.
Глаза крысы расширились, превратившись в две маленькие голубые лужицы, наполненные искренним ужасом.
– Эй-эй, я вовсе не говорил, что вообще отказываюсь с вами сотрудничать!
– Превосходно. – Я развернул карточки веером у него перед носом. – Как они работают?
Его физиономия вновь сделалась тупой и ничего не выражающей.
– Просто… как это у вас там говорится?.. Я просто беру ее. Говорю слова. И она начинает работать.
– Да уж, все очень ясно и просто, – угрожающе проскрежетал я зубами.
– Ааз, подожди, все действительно очень просто, – попыталась успокоить меня Маша. – Ты произносишь соответствующее заклинание точно так же, как при пользовании любым магическим амулетом. А вы как думаете, Эскина?
Следователь из Ратиславии едва заметно кивнула.
– Да, изначально предполагалось, что инструмент должен быть несложен в обращении.
– Ааз? – Морда проходимца осветилась радостной улыбкой. – А я вас знаю. То есть карточка вас знает.
– Заткнись! – рявкнул я. Мне невыносима была сама мысль о том, что эта жалкая вошь может знать самые сокровенные мысли моего друга. – Маша, кто-нибудь может работать с ними или они настроены только лично на него?
Маша нахмурилась.
– Жаль, что с нами нет босса.
– Что уж жалеть, если его нет! – рявкнул я громче, чем следовало. – И ведь у нас механиком по магическим устройствам считаешься ты, а не он. Всякие магические прибамбасы – твоя профессиональная область. Думай!
Маша взглянула на меня удивленно, но задание поняла.
– Полагаю, что нет, – произнесла она спустя какое-то время, правда, не очень уверенно. – Если верно то, что сказала Эскина, и они действуют на основе закона контагиозной магии, значит, они должны быть индивидуально настраиваемы.
– Нужно ли быть волшебником, чтобы суметь ими воспользоваться?
– Сомневаюсь, – ответила Маша.
– Хорошо. – Я повернулся к нашему пленнику. Если бы мохнатые существа были способны потеть, он бы уже промок насквозь. – Говори заклинание!
– О мсье, я не могу его сказать!
– Сможешь! – настаивал я. – Говори, иначе всю оставшуюся жизнь будешь есть одну овсянку.
Глаза пассажной крысы расширились от ужаса.
– О мсье, вы не станете этого делать!
Я продемонстрировал ему все свои зубы.
– Не веришь?
Крысеныш что-то очень тихо пробормотал.
– Громче! – приказал я.
Я уставился на него.
– Какой идиотизм!
