– Браво, господин поэт! Сергунь, сегодня ты просто сыплешь афоризмами… – бодро раздалось за нашими спинами. – А теперь попрошу всех к столу! Чем богаты, как говорится… Но главное, что есть повод.
Мы с ангелом обернулись и ахнули… На аккуратно расстеленной газеточке стояла запотевшая бутылка «Гжелки», открытая баночка кильки в томате, порезанный толстыми кружочками сервелат, длинный турецкий батон и три пластмассовых стаканчика. Не могу даже сказать, чему я в большей степени удивился или обрадовался – еде или самому факту ее появления. Мои духи частенько откушивали вместе со мной, но чтобы еще и угощали?! Нет, должно случиться нечто из ряда вон выходящее…
– Прошу садиться! – несколько смущенно суетился Фармазон. – Чувствуйте себя как дома, извините, если что не так. Как мог, как успел, как уж получилось…
– Да что, собственно, произошло? – искренне поинтересовались мы с Анцифером, садясь прямо на холодный пол.
– Сначала нальем по маленькой. – Черт быстро свернул горлышко бутылке и набулькал всем по полстакана. – Так, взяли? Теперь позвольте небольшой тост. Дорогие мои…
Мы с ангелом переглянулись. Наш нечистый торжественно поднял руку, его голос надломленно вздрагивал, а глаза предательски блестели.
– Сережа… и ты, Циля, вы… вы оба сделали для меня очень большое дело. Если помните, я как-то говорил, что у меня серьезные неприятности на работе. Ну, другие бы плюнули и были рады, раз у черта неприятности, им-то от этого только лучше… Да, так рассуждает большинство. Но не вы! Вы… оказались, то есть показали себя настоящими друзьями. Вы не сказали: «Да пошел ты, Фармазон!» Все так говорят, всегда… Так вот… о чем это я? А, вы оба пообещали мне помочь, прикрыть от начальства, давая мне возможность время от времени чинить положенные черту пакости. Ну, чтобы все чин чинарем, согласно штатного расписания. Вы дали мне возможность показать себя и… Короче… вот! – Фармазон продемонстрировал отворот балахона: на черном шелке алела красная шестиугольная звезда с золотеньким черепом в середине.
– Мой… первый… орден.
– О-о-о, ну, за такое событие грех не выпить! – поддержал я, подпихивая локтем светлого духа.
Анцифер поморщился, поджал губки, но, встретив умоляющий взгляд братца, тоже поднял стаканчик:
– Это, конечно, против моих принципов… Ведь ты, изменник, получил высокую награду, толкая нашего хозяина в пасть Геенны огненной, но… Не будем портить праздник. В конце концов, такое действительно бывает не каждый день…
– За вас, друганы!
– Ваше здоровье, Фармазон!
Пожалуй, что пьяными мы не были. Просто в ближайшие два часа я наконец-то познал чувство полнейшей гармонии. Светлая и темная половинки моей личности не перегавкивались, как обычно, и не лезли друг с другом в драку, а слаженно исполняли старинный русский романс «Гори, гори, моя звезда…». Фармазон из ниоткуда выудил цыгановатого вида гитару, а у Анцифера оказался великолепный оперный тенор. При определенно спевшемся дуэте это было что-то! Раньше я искренне считал, что все лучшие певцы встречаются не на эстраде, а в КВН, но сегодня сменил точку зрения. Тот, кто хоть один раз слышал пение ангела без фонограммы, – может умереть спокойно: жизнь прожита не зря! Очень вежливо со стороны ацтеков было то, что нас не беспокоили… То ли вообще забыли, то ли оставили на торжественную часть, после ужина. За окошком начинало смеркаться – золотистый солнечный свет сменился оранжево- розовым сиянием. Нимб чуть поддатого ангела романтично озарял всю камеру, придавая нашему мужскому междусобойчику налет некой питерской ностальгии. Я прикрыл глаза и вспомнил Наташу… На мгновение мне показалось, что мы безумно далеки и между нами целая вечность. Нет, умом-то я понимал отсутствие любой серьезной опасности – случись что, Анцифер и Фармазон подцепят меня под белы рученьки и мигом доставят… куда-нибудь. В Город точно не попадем, у них это не получается. Ну и ладно, поблуждаем по Темным мирам, пока наконец моя дражайшая супруга не найдет меня сама. Наташа – прирожденная ведьма, ей не составит никакого труда выяснить у крысюков, куда я направился и где меня поймать. Да, крысюки! Совсем забыл, я же пообещал добыть для них восемь золотых змей. Надо будет как-то решить этот вопрос с местными касиками. Может быть, они мне их просто подарят, в знак дружбы и добрососедских отношений? Ой, что-то много вопросов навалилось сразу, я бы предпочел как-то более последовательно, по мере разрешения, так сказать…
– Слышь, Серега! Серега-а! Циля, он не реагирует.
– Не приставай, видишь – человек пребывает в состоянии легкого, возвышенного забытья…
– Дебилизма!
– Забытья! И не смей в моем присутствии дурно говорить о Наталье Владимировне!
– Да я и сказать-то еще не успел… Ладно, не буду. – Черт отложил гитару в угол и вновь настойчиво потеребил меня за плечо.
– Вы что-то хотели? – очнулся я, стряхивая со лба золотые грезы.
– Хотел, Сергуня, поговорить с тобой хотел. Мы тут посоветовались с братишкой и тихо порешили тебе помочь. Не спорь! – Фармазон протестующе поднял ладонь, и ангел согласно кивнул. – Не переживай за меня, я от начальства далеко, так что всего не проконтролируют. К тому же, помогая тебе, я не обязательно сотворю доброе дело. Ну, короче, ты меня понимаешь…
– Не совсем.
– Он имел в виду, Сереженька, что дело спасения вашей жизни, несомненно, благое и хорошее, но добиться данного результата можно разными способами… – завуалированно пояснил Анцифер.
– А-а-а… – сделав вид, что понял, протянул я.
– Так вот, по моим прикидочкам, поведут тебя, добра молодца, в казенный дом и будут там сидеть три важных короля, а один из них – козырный! Как начнут они решать-советоваться, судьбу твою крестовую восьмеркой забубенной по усам бить – ты и не теряйся. Увидишь по углам двух тузов марьяжных, как они заговорят – ты джокера из колоды тотчас хватай, не глядя! И будет тебе тогда, яхонтовый мой, жизнь полной чашей и денег по маковку, и дама червовая в супружницы с известием хорошим, и удача во всех делах наиполнейшая…
– Фармазон, – спросил я, когда он выдохся, – у вас в роду цыган не было?
– Ай, морэ, морэ! Размар ман о кхам – кого там только не было… – прищелкнул языком нечистый и начал заворачивать в газету остатки нашего пиршества.
– Мы куда-то спешим?
– Пожалуй, да… – с печальной улыбкой поглядел на меня Анцифер. – За вами скоро должны прийти. Не бойтесь ничего, я почти наверняка смогу защитить вас от местных языческих богов. В чем-то наука, несомненно, права: Господь действительно обрушил испанцев на инков как небесную кару за их ужасающие преступления. Человеческое жертвоприношение ничем нельзя оправдать! А значит, как верный сподвижник истинного Бога, я приложу все усилия, чтобы положить этому конец, и вы, Сереженька, будете моим оружием…
И мой светлый дух исчез прежде, чем я успел его окликнуть.
– Ну, чего нос-то повесил? Циля ушел, я остался. Хочешь, с тобой на эшафот пойду? Давненько мне на трибуне выступать не доводилось…
– Не хочу! – В моей памяти мгновенно всплыла драка в католическом монастыре. Там Фармазон не только лез в текст со своими подсказками, но еще и вселился в меня в самый неподходящий момент, вследствие чего треть стражи была покусана, поцарапана и оплевана. Повторять подобный эксперимент, пожалуй, больше не стоило…
– Как знаешь… Я от всей души, можно сказать… – участливо похлопал меня по спине разочарованный черт. – Не буду мешать вашей приватной беседе, уже слышны шаги твоих храбрых тюремщиков. Не скучай, пиши. Будут сложности – высылай телеграмму. И помни: мой дом – твой дом! Но лучше наоборот…
Буквально через минуту раздался тяжелый скрежет сложной системы открывания двери. Там, как помнится, стояла монолитная плита, и ее можно было лишь отодвинуть. Техническим достижениям ацтеков я удивлялся чуть позднее, а сейчас четверо смуглых мужчин в длинных черных безрукавках молча кивнули
