черти с уродливо огромной мускулатурой и самыми зверскими выражениями лиц. Окруженный этими громилами сэр Нюф еще раз прорычал девиз Ордена и бросился на врага. Силы были более чем неравные. Однако когда связанного магистра представили Владыке, его сопровождали лишь четверо амбалов. Четверо! Из пятидесяти! Остальных не мог починить ни один санитар. Сэр Нюф был страшным противником.
Некоторое время спустя жалкие остатки пехоты приволокли Чау-Чау. Благородный рыцарь был буквально упакован в толстый слой пластилина. Как его смогли победить, толком не мог объяснить никто. Бедные черти тряслись, бормотали что-то невнятное и со страхом оглядывались на пластилиновый ком, опасаясь, что оттуда вновь вырвется грозный рыжий рыцарь, похожий на медведя. Но больше всего хлопот чертям доставил… сэр Гай! Маленький рыцарь, как и всякая чистопородная дворняжка, был необыкновенно смел, вертляв и нахален. Сэр Гай обошел все ловушки, не попался ни на одну хитрость, и если не мог нанести очень серьезное увечье, то кисточек от хвостов пооткусывал больше полусотни. Самые ловкие черти буквально сатанели от ярости, безуспешно пытаясь сцапать неугомонного пса. Да, сэр Гай умел драться в толпе! Здесь он был, что называется, в своей стихии. Он путался под ногами, заставляя всех спотыкаться и падать, он кусал все, до чего дотягивался, он ругался на шести языках и, казалось, мог измотать всех, но… Благородный сэр Гай попался на мелочи – цапнул за пятку какого-то генерала и намертво увяз зубами. Тут его и повязали. Правда, генерал остался хромым, пятку пришлось ампутировать, так как сэр Гай не желал с ней расставаться…
Подвиг сэра Самюэля
Догадка сэра Готварда была правильной. Правда, для исполнения задуманного нужно было растолкать сэра Ля Порта. Итак, на спину ризеншнауцера влез спаниель, на него другой, на вершину пирамиды вскарабкался Роберт. Лемох свесил свой хвост вниз и покрепче уцепился за края банки. Роберт подпрыгнул и, удачно уцепившись за хвост, вылез наверх! У бедного чертенка слезы выступили из глаз, но он все же помог щенку выкарабкаться.
– Я крайне благодарен вам, уважаемый сэр. – Роберт церемонно поклонился Лемоху.
Племянник суперагента очень смутился и тихо пробормотал:
– Ну что вы… Это все мой дядя придумал…
– Сэру Самюэлю я выражу благодарность позднее, – еще раз поклонился Роберт. – А сейчас я должен бежать за помощью.
– Я с тобой, – подскочил Лемох, и друзья вприпрыжку бросились вперед.
В ту же минуту из-за угла вышли остатки «непобедимой» армии пластилиновых чертей. Роберт и Лемох поняли, что пропали! В отчаянии они кинулись бежать, кое-как влезли на стопку книг и встали спина к спине. Отступать было некуда! Пластилиновые черти устало взглянули на них, побросали новых пленников в банку, закрыли их пластмассовой крышкой и спокойно расположились возле маленьких беглецов.
Владыка подсчитывал потери. Из двух сотен пехоты осталось пятьдесят чертей, амбалов всего четверо. От выползал вообще ничего не осталось. Из генералов уцелели только двое, причем один все равно хромой. Из суперагентов – один Сэм. Но он один и был, так что все в порядке. В Великом сражении Самюэль не участвовал, философски заявив:
– Вас всех много, а я один! Если даже генерала убьют, то их еще пять штук останется. А если суперагента? Ну уж дудки!
В другое время за это бы грозил трибунал, но в пылу боя разбираться некогда. Дело оставили на потом.
Жлоб Полын-Бурьянов был чрезвычайно зол. Подумайте только, потери огромны, а ведь билось всего пять рыцарей. Где-то бродят еще четверо, и, значит, война продолжается. Такая победа равна поражению! Моральное состояние войска угнетенное и подавленное. А тут еще вопиющие факты нарушения дисциплины. Суперагент отказался сражаться, а его племянник, похоже, помог бежать фарфоровому щенку. Владыка решил во всем разобраться сразу. В сопровождении двух амбалов он подошел к Роберту и Лемоху и, глядя снизу вверх, грозно потребовал:
– Эй, вы! А ну быстро вниз! – Друзья молчали. – Вниз, негодяи, и целуйте мне ноги, чтоб я вас простил!
Глаза Роберта вспыхнули зеленым огнем, шерсть на загривке поднялась, а с губ срывалось грозное:
– Р-р-р-хо-хо!
В тот же момент щенок встретился взглядом с сэром Готвардом. Наставник что-то кричал. Слов не было слышно, но взгляд был красноречив. Роберт понял. Усилием воли он погасил клокочущую в нем злость и, поклонившись врагу, как можно вежливее спросил:
– Может быть, многоуважаемый Властелин пластилиновых чертей окажет мне честь честным поединком? Или, возможно, я смогу освободить вас от какого-нибудь обета? Моя честь и зубы к вашим услугам!
– Ах ты, вша собачья! – взревел Полын-Бурьянов. – Живо сюда, я сказал! И этого толстого кретина с собой прихвати!
– Вы не смеете оскорблять Роберта… – тонко проверещал Лемох.
– Что? Я не смею? Сэм! – гневно взревел Владыка. – Это и есть твое воспитание?!
Суперагент задумчиво пожал плечами, за него ответил Лемох:
– Дядя здесь ни при чем! Это я сам! Сам! Долой тиранию!
Владыка опешил. А когда упоенный своею смелостью Лемох спел два первых куплета «Марсельезы», отвисла челюсть даже у Сэма.
– Ах, вот оно что! Ах, вот, значит, вы как! Да-а… – обиженно протянул Владыка. – Революцию решили устроить?! Так…
– А что такое революция? – шепотом поинтересовался Роберт.
– Сам толком не знаю, но играют – все! – многообещающе ответил чертенок.
В это время Полын-Бурьянов кивком головы указал на двух друзей, и четверо пехотинцев двинулись в атаку. Владыка мстительно улыбнулся. Суперагент Самюэль вышел вперед и загородил дорогу нападающим.
– Что ты делаешь, Сэм? – удивленно спросил Владыка.
– Что я делаю… – тоскливо пробормотал Сэм, ударом кулака нокаутируя ближайшего черта.
– Измена! – взревел Жлоб Полын-Бурьянов. – Взять предателя!
– Измена! – взвыли два генерала, а оставшиеся пехотинцы бросились исполнять приказ Владыки.
Суперагент дрался как черт!
– Какая жизнь! Какая карьера! – со слезами в голосе приговаривал Сэм, нанося «уракен» в нос очередного противника. – Какая служба, награды, регалии! И все… все коту под хвост! – Суперагент уже почти рыдал от обиды. – Ради чего?! Ради чего, я вас спрашиваю?! Ну какое мне дело до всей этой свары? Лемох – интеллигент паршивый! В монастырь надо идти с такими принципами! И Роберт тоже хорош – лезет куда не просят! Псих контуженный! – Сэм сорвался на истерический крик, не забывая отвешивать на все стороны полновесные удары у-шу, карате и английского бокса. – Я-то здесь при чем? За что мне все это? Мама… Мама!!! Мамочка-а-а!!!
Мое почтение
