той четверки, что сопровождала огромный рой полупрозрачных «икринок», завернул полубочку, и он снова не смог поймать его в прицел – маневренность у мерзавца была просто потрясающая, а ракеты Ружер давно потратил. В сущности, он не сомневался в исходе боя, просто ощущал, что крутить в небе карусель нельзя, нужно беречь силы, ибо сегодня еще будет жарко, да не раз. Один из серых истребителей, с ходу заваленный Эйком, уже догорал где-то в недалеком лесу, а сам он как раз сейчас разбирался со второй парой, почему-то бросившей своих подопечных на произвол судьбы.
Серый закрутился винтом, уходя к самой земле, и в этот момент Ружер все-таки загнал его в алую рамочку прицела. Есть засечка!
– Анхель, слева! – услышал он крик ведомого, но отреагировать уже не успел, все его внимание было поглощено серой машиной, несущейся над желто-зеленой равниной. Пушки рявкнули, он успел увидеть, как от вражеского истребителя полетели клочья, и он, кувыркнувшись в воздухе, скрылся в оранжево-черном облаке взрыва. Теперь Ружер посмотрел на экран кругового обзора и обомлел – левее его, имея преимущество по высоте в две сотни метров, мчались еще восемь таких же треугольников. Ружер мгновенно ушел вниз, затем, поняв, что нападать на него они не собираются – не видят что ли, олухи?! – дал полный газ и, оказавшись у них за спиной, надавил на гашетку. Восьмерка шла двумя «коробочками», он атаковал двух самых левых, и они, тут же окутавшись густым дымом, пошли вниз. Два истребителя зачем-то полезли в набор высоты, не меняя курса, при этом Ружер легко свалил нижнего. В этот момент в кабине раздался предупреждающий писк. Боеприпасы закончились, у него оставался один короткий залп. Пользуясь явным преимуществом своей машины в скороподъемности, Анхель воздел нос истребителя и пошел на сближение с уходящим к облакам серым. Он подошел к нему на две сотни метров и удивился, почему тот не пытается хоть как-то сманеврировать, а все так же тупо набирает высоту. Выстрел!
В последние доли секунды мозг подполковника Ружера еще успел понять, что серый треугольник неожиданно сбросил скорость, но отреагировать он уже просто не мог, как не мог и представить себе такого странного маневра уклонения.
Его машина, двигавшаяся на скорости около двух М, влетела в искореженный огнем корпус вражеского истребителя, и тело Анхеля смешалось с кипящим металлопластиковым месивом, валящимся вниз, навстречу чужой для обоих пилотов саванне.
За несколько секунд до его гибели Эйк Синг Ти легко уклонился от четырех синих трасс, резавших небо за хвостом его машины, позволил своему последнему противнику проскочить у себя над головой и, чуть приподняв нос своего истребителя, отправил джера к предкам. Нелепая смерть командира, случившаяся буквально у него на глазах, заставила Эйка похолодеть от ужаса. Он нервно облизнулся, посмотрел на индикатор расхода боеприпасов – унитаров к пушкам осталось совсем мало, и тут увидел следующую четверку. От нее можно было бы легко уйти, но он и так уже пропустил к базе двоих, а других истребителей в этом районе не было.
Эйк визгливо выругался и дал полный газ, устремляясь навстречу джерам, летевшим почти над самой землей в семидесяти километрах восточнее его.
Первую пару он атаковал на скорости, практически исключавшей уклонение – к тому же, как он уже понял, пилоты джеров почему-то панически боялись перегрузок и старались маневрировать как можно аккуратнее, единственным исключением был тип, за которым долго гонялся Ружер. Ему показалось, что пилоты сбитых им машин даже не успели увидеть несущийся на них черный истребитель с клыкастой лисьей рожицей на борту. Вторая же пара, промчавшись под ним, неожиданно синхронно развернулась и выпустила ракеты.
Это было что-то новенькое, сегодня ракетами баловались лишь второй раз, очевидно, джеры берегли их для наземных целей. Истребитель Эйка выбросил пакет ловушек и заревел реверсируемым двигателем, уходя к земле. Но их было слишком много. Будь рядом напарник, Эйк сумел бы завалить и этих, но от второго ракетного залпа он уйти уже не смог, это было выше сил измотанного долгой каруселью пилота, тем более что джеры, кажется, решили покончить с ним любой ценой.
Одна ракета сбила ему край левого крыла и взорвалась в районе носа – на Айка полетели обломки приборной панели, однако он все еще был жив, вторая попала в двигатель, но, о чудо, не взорвалась. Катапультироваться Айк не решился. Истребитель с чихающим и дымящим двигателем мчался над самой землей; он что было сил дернул рычаг аварийного сброса фонаря и, молясь, реверсировал тягу. Двигатель за спиной жалобно заверещал, но скорость упала до сорока километров в час. Эйк вырубил энергосистему, сжался в своем чашеобразном бронекресле и толкнул ногами штурвал. Едва искореженная машина замерла, майор выскочил из кабины и, петляя, как заяц, помчался в сторону каких-то зарослей. Только упав в кусты, он решился посмотреть в небо.
Но там было пусто – разделавшись с ним, серые истребители ушли к базе.
Эйк понял, что сидеть тут ему придется долго.
На подходе к долине Ланкастер выбросил наноскаут. Крохотная глазастая «муха», мигом домчавшись до цели, выдала довольно странную картинку. Густо заросшие цветущим кустарником склоны были усажены сотнями желтых сферических капсул, некоторые из них имели следы лучевых поражений, и кругом, особенно внизу, среди приземистых домиков с соломенными крышами, там и сям лежали изуродованные «жуки» джеров. Живые, не больше ста особей, столпились зачем-то на берегу озера, вяло двигаясь взад-вперед.
– Вот как! – удивился Ланкастер. – Да, кажется, они и впрямь совершенно не похожи на нас. Ну что ж, заходим с двух сторон и обрабатываем эту падаль, как на полигоне.
– Командир, две воздушные цели, дистанция восемнадцать, выскочили из-за горы…
К долине подходили два довольно крупных носителя. Внешне они выглядели почти по-человечески: вытянутые сигарообразные корпуса, даже некое подобие аэродинамических плоскостей в кормовой части.
Ланкастер хлопнул по подлокотнику и выдвинул на себя панель управления ракетными барабанами. Всего ракет у него было восемь, и далеко не самых крупных, зато десантный катер имел оснащен посолиднее. Первые четыре ракеты влипли в нос головного носителя, сразу сбив его с курса и вызвав струи пламени вперемешку с дымом, но он, очевидно все же сохранил способность держаться в воздухе, и из него посыпались уже знакомые капсулы. Второй носитель, обогнав ведущего, успел занырнуть в долину.
– Выбрасываемся на краю! – приказал Виктор следовавшим за ним десантникам.
Командирский катер скользнул вниз, еще две ракеты достали второй носитель, и он наконец разломился на две части, не успев дойти до своей цели менее километра. Синий веер орудийных выстрелов прорезал воздух, поражая миниатюрные и, очевидно, вообще никак не защищенные самоходные капсулы джеров, которым удалось покинуть сбитый корабль. Они приближались к краю долины беспорядочной толпой, даже не предпринимая попыток рассредоточиться, и на их уничтожение ушло меньше минуты.
– Вот интересно, зачем лезть туда, где тебе уже поджарили хвост?
Десантный катер, быстро выбросив свою роту, нырнул вниз, и засадил половину запаса своих ракет в носитель джеров, повисший над серединой озера – из него в это время горохом сыпались десятки желтых капсул с десантом. Двенадцати ракет носителю хватило вполне, он получил три огромные пробоины, из которых уже привычно брызнуло пламя и, взвыв двигателями, сместился к берегу, где и рухнул.
– Ну, поехали, ребята!
Ланкастер выскользнул из машины по антигравитационному столбу и бросился к поросшему мхом валуну, возле которого проходила широкая тропа, ведущая вниз. Рядом с ним тут же оказалось отделение десантников, имеющее стандартный приказ прикрывать командира. Двое из них были оснащены пехотными «ракетницами», и сейчас уже пристраивались с краю валуна, выбирая себе наиболее удобную позицию.
Командирский катер прошел у них над головой и завис не несколько секунд носом вниз, поливая высадившихся джеров огнем носовой артиллерии. Те неожиданно начали шевелиться, навстречу катеру полоснули голубые молнии, но броня выдержала, отразив импульсы в скалу.
– Уйди оттуда! – приказал пилоту Ланкастер. – Сейчас мы их поджарим без особого риска! Давай, парни! Давненько мы не воевали!
Рота, залегшая на краю обрыва, ответила ему восторженным ревом, и вниз помчались миниатюрные ракеты. Там, где они попадали в цель, вспухало белое облачко – все, что осталось от недавнего десантника в многоногом скафандре-транспортере. Джеры неумело рассредоточились (Ланкастер подумал, что эсис их
