Яд Минувшего. Часть 1

пьяным гостем. Гость извинился и принялся собирать рассыпавшиеся ландыши. Жаль вазу, но завтра он пришлет другую, серебряную, ее не разобьешь.

- Вы порезались? - Дрожащий, полный ужаса голосок. Глупышка никогда не видела настоящих ран.

- Сударыня, я готов отдать вам всю кровь, а не жалкие четыре капли.

- Не шутите так, если с вами что-то случится, я… Я не смогу жить!

- Со мной ничего не случи…

- Робер! Робер, вам плохо?

Золотистый ковер, черноволосая женщина с широко открытыми, подведенными глазами. Марианна Капуль-Гизайль… Он напился, и баронесса подарила ему красную розу. Вот эту! Он напился, потому что хочет забыть Дору. И забудет, хотя бы до утра.

- Сударыня, как это ни прискорбно, я все-таки пьян. - Иноходец поднял злополучный цветок, он ничуть не пострадал, а вот рукав отчего-то сделался черным, а раньше был красным. Робер это помнил совершенно точно. Красным, обшитым золотом, нелепым и вызывающим, ничего другого в праздник Повелитель Молний надеть не может.

- Робер, - баронесса силилась улыбнуться, но

в глазах черными бабочками бился страх, - что с вами?!

- Кто здесь? Кто здесь, кроме нас? Там, за портьерами?

- Только Эвро… Мы одни, клянусь вам.

С комнатой все в порядке, она по-прежнему золотистая, а рукав - алый. За портьерой возится левретка, в руках у него роза, а не ландыши. Откуда взяться ландышам в Зимний Излом?

- Почему вы молчите? Что-то случилось? Что-то плохое?

- Говори мне «ты». Только «ты», договорились?

- Мне страшно.

- Не бойся. Я сумею защитить тебя.

- Но не нашу любовь. Они никогда не согласятся, никогда!

- Нам не нужно ничье согласие, мы будем вместе.

- Или умрем.

- Умрем? Нет, маленькая, мы будем жить вечно. Что с тобой?

- Холодно… Окно в спальне, я закрою.

- Боишься замерзнуть?

- Я боюсь потерять тебя. Ты поможешь мне закрыть окно? Его надо закрыть, надо…

- Я не войду в спальню своей невесты до свадьбы. Лучше я закрою дверь.

Двустворчатая дверь со смешными пляшущими человечками, ручка в виде цветочной гирлянды, голубые портьеры… Голубые? Золотые с алыми бабочками!

- Сударыня, что за этим занавесом? Дверь?

- Ложная… Успокойтесь, Коко в отъезде, и он не ревнив, а Эвро я заперла.

- Там двустворчатая дверь, и за ней кто-то есть.

- В моей спальне? Вы шутите! - Хозяйка звонко расхохоталась, вскочила и отдернула занавес. Закатным пламенем сверкнули бабочки-фульги, в окно ударил пахнущий сиренью ветер.

- Смотрите, герцог!

Одностворчатую дверцу украшают виноградные гроздья, костяную ручку-шар поддерживают белые кошачьи лапки с золотыми коготками.

- Первый маршал Талигойи удовлетворен?

- Дверью - да, - лучше казаться пошляком, чем сумасшедшим, - но не в двери счастье.

- Тогда вам следует съесть этот персик! Надеюсь, в моей спальне кто-то и впрямь будет. И этим «кем- то» станете вы.

Золотистый пушистый шарик в розовых ручках, лукавая улыбка, тихий смех.

- Сударыня, персик хорош, но вы - прекрасны!

- Я знаю…

Розовые губы пахнут земляникой, в фиалковых глазах тает весенняя ночь. Они впервые вместе. По настоящему вместе, одни, не считая весны и ландышей. Он нашел свою девочку в окошке и не выпустит даже на мгновенье. Родня переживет, и король переживет, и весь мир, а кому не нравится, могут убираться к Изначальным Тварям.

- Есть в этом доме что-то, без чего ты не можешь жить?

- Ты… Только ты… Я не могу без тебя!

- Тогда идем. - Куда?

- Разбудим какого-нибудь клирика. Завтра я представлю ко двору свою супругу.

- Так сразу? Я никогда не смогу. Отец…

- Отец простит, ему ничего не останется. Ты пойдешь или понести тебя на руках?

- Пойду… Только… Ты не смейся, но я надену другое платье. Я быстро…

- Ты, и в этом лучше всех.

- Старое платье - дурная примета.

- Ты справишься или позвать Тирзу?

- Не надо Тирзу… Создатель!

Треск за спиной, живое, трепещущее тепло у плеча, сдавленный крик. Закатные твари, их все-таки выследили.

- За меня! Слышишь, за меня! Быстрей!

Распахнутые створки, сорванное голубое полотнище, опрокинутый столик, перевернутая шкатулка с бисером. В дверях - десяток человек с обнаженными шпагами. Лица под масками, но одежду и осанку не спрячешь. Это не висельники, это дворяне. Родичи или заговорщики? За ней или за ним?

- Доброй ночи, господа. Как вас много… Молчат и готовятся, молчат и прячут голоса, но

второй слева знакомо сутулится, а тому, кто рядом, не хватает ладони роста. Даже с каблуками. Родичи оказались заговорщиками, а заговорщики - родичами.

- Вы отказываетесь здороваться? Вы невежи или все-таки трусы?

Шаг вперед и в сторону, поклон, улыбка, родное тепло за спиной. Старое платье - «дурная примета», но малышка будет жить! Значит, к Леворукому отправятся убийцы, сколько б их ни заявилось.

2

Перед глазами - шелковые бабочки, в руке - обнаженная шпага. Бред! И вино тут ни при чем, он не пьян, до такой степени не пьян, что самому странно. Бедная Марианна, такого гостя у нее еще не было.

- Герцог, полагаю, я просто обязана подарить этих мотыльков вам. Вы без них просто жить не можете.

- Сударыня, прошу меня простить.