Из темноты появился малый.
– К тебе Захад, хистар.
– Сюда его.
У костра облаком пятнистого мрака материализовался невысокий крепыш в лохматом балахоне.
– Я узнал, хистар.
– Говори.
– На арфанов напали трое. Четверых убили. Двоих забрали. Котлы, лошадей тоже забрали.
– Порадовал ты меня. Возьми.
Сорвал с пальца перстень с большим полированным красным камнем, протянул собеседнику. Тот слегка привстал с корточек, ухватил подарок, глянул.
– Красиво, – поблагодарил. Не глядя, кинул за пазуху.
– Еще я узнал, хистар.
– Говори.
– Там, за увалом, дюжина десятков. Тех, что от Серых Кольчуг остались. Их старший со мной пришел.
– У меня на тебя перстней не хватит, – довольно заворчал Ваттард.
– Ты и так щедр, хистар. Силен тот, кто в тяжелый день не скорбит о потерянном.
Ваттард благодарно склонил голову.
– Хорошо. Пусть позовут его.
В крут света мягко, барсом, вошел поджарый воин с лицом старого беркута.
– Я Мараг, сотенный.
– Я Ваттард, хистар клунга. Садись. Добрый лорд вино прислал. Пей.
– Нам тоже прислал. И лекарей прислал. У меня много побитых.
– Хорошо бьются.
– Хорошо.
– Добрый лорд в гости зовет. Пойдешь со мной?
– Как не пойти.
Два хищника понимающе глянули друг на друга.
Улыбнулись, ощерив зубы.
– Пойду к своим.
– Иди. Утром одним строем пойдем.
– Это как добрый лорд скажет.
– Ты мудр.
Когда моложавый старик ушел, Ваттард хлопнул ладонью по земле рядом с собой. Захад, как кошка перетек. Притянул его голову к своей.
– Сейчас возьми своих. Тебе я дам два малых журавля. Найди арфанов и приведи ко мне. Быстро приведи. Пока мы к лорду в замок не вошли. Не спрашиваю, сможешь ли. Говорю – приведи.
– Приведу, хистар.
– Иди.
Ваттард довольно смотрит на игру углей. Вскидывается.
– Эй, там, если я старый, мне уже жареного мяса никто не дает?
Ест горячее полусырое мясо. Глаза смеются. Добрый лорд. Добрый.
Неожиданный подарок был чудо как хорош. Изящный решетчатый приклад, облитый кожей, помповый магазин, удобное подвижное цевье, легкие дуги лучка. Игрушка, а не оружие. Одно плохо. Пластин было маловато. Щедрые дарители решили, что они как раз мне ни к чему. Я так не считал.
И нелегкая понесла меня пошляться по полю битвы, пособирать эти такие нужные в хозяйстве штуковинки. Дареный арбалет заряжался легкими стрелообразными пластинами. Это, конечно, не болты, но предмет тоже весьма неприятный, тем более что сам арбалет трехзарядный и весьма-таки скорострельный.
Прогулка по этому полю была не самой лучшей моей идеей. Груды порубанных, поколотых тел, между которых бродят в поисках еще живых лекари, друзья павших, не могли быть приятным антуражем для вечерней прогулки. Грустное в высшей степени зрелище.
Очень скоро я нашел то, что искал. Изрубленные антикавалерийские сооружения, густо утыканные пластинами. Домовитость – величайший элемент моей сущности, и вскоре стрелками был плотно набит предусмотрительно прихваченный мешок. Пора было двигать к своим. Даже несмотря на внезапное замирение, встреча с нашими недавними оппонентами, по моему глубокому убеждению, вряд ли могла принести волнительные моменты радости. Очень уж нечеловеколюбиво смотрел на меня рогатый дядька. Зарядив самострел и навьючив мешок с пластинами на плечи, я уже было направился к нашему бивуаку,
