Как ушел, почему, куда?.. На все эти вопросы индейцы ответить не смогли. Объяснились за них португальцы. Они сказали, что по местным представлениям, время от времени Землю посещает пресловутый злой дух: совершенно непредсказуемо, неожиданно и всегда страшно. Путешествие пришлось по несчастному совпадению обстоятельств как раз на такое посещение.
Тут все стали коллективно думу думать, задавать себе разные заковыристые вопросы. Что же он делает, этот скверный дух, как гадит человечеству?.. Видимо,
Европейцы тоскливо переглянулись. Слушать подобные вещи в конце девятнадцатого века казалось им диким – а вот поди ж ты, крыть нечем… Кто-то вяло высказал: ну хорошо… а почему же тогда на бедного Фрица
Португальцев это лишь потешило немного: да чего ж тут странного? Понятно ведь, что люди разные. Да и на магистра неведомое повлияло; в меньшем, конечно, размере, но повлияло. Для него изменилось время и расстояние – он провалился в забытье почти на двое суток, а для него это был миг, он шел туда семь миль, а обратно – милю, он помутился немного в уме – чего ж вы хотите?..
Бог весть куда завел бы путешественников их спонтанный ночной коллоквиум, если бы кто-то наконец не предложил лечь спать. Да, да… – нестройно поддержали остальные. Завтра отправляться… Время дорого… и тому подобное.
Наутро индейцы собрались, загрузились, как ни в чем не бывало. Позавтракав, экспедиция села в лодки и поплыла. Один из бразильцев коротко перекинулся парой фраз с аборигенами. После чего засмеялся и сказал: все, путь открыт. Чудовище, мол, поглотило жертву и насытилось. Ушло.
Немцы хмуро промолчали. Мутное течение быстро тащило лодки. Курт напряженно всматривался в правый берег, надеясь поймать место трагедии – их с Фрицем неудачную стоянку, где должно остаться кострище. Так и не увидел. Словно и не было того места. Словно не ходили они никуда! Словно не было на свете никакого Фрица Вагнера, студента из Йены.
Экспедиция завершилась благополучно. Подумав, участники ее по возвращении в Европу не стали эпатировать ученый мир скандальными сенсациями – и Фриц Вагнер стал числиться утонувшим. Молчал и Курт Эйсмар, впоследствии ставший профессором зоологии у себя в Мюнхене. Но он ничего не забыл! И после смерти профессора в 1926 году в его личном архиве была обнаружена рукопись, повествующая о невероятных событиях, случившихся давным-давно в дикой амазонской сельве. Надо сказать, что мемуары ученого вызвали некоторый интерес, даже были опубликованы в каком-то довольно пошлом журнальчике – психопатичная Веймарская республика была падка до подобных сенсаций, которые вспыхивали и тут же исчезали. Таким же припадочным фейерверком пыхнула и эта, после чего легко угасла. Ну, а последующие события: Гитлер, Третий рейх, Вторая мировая… понятно, что после них все го, что волновало когда-то человеческие сердца, кружило головы – все или забылось, или стало казаться неимоверно далеким, как другой берег, заблудившийся за туманом.
3, 4. Эти два происшествия объединяет то, что оба они случились в России. В разные, правда, времена. Первое – самое раннее изо всех четырех, оно датируется летом аж 1834 года.
Захолустный уездный городишко, откуда за три года ни до какого государства не доедешь, был прямо-таки взорван известием о возможном появлении инкогнито высокопоставленного лица, с целью тайной проверки – этакого Гарун-аль-Рашида.
Городское начальство впало в тихую панику. Все так и смотрели, выпучив глаза: не явился ли уже проверяющий?.. И, безусловно, он явился!
Странного вида, эксцентричный молодой человек не мог не привлечь внимания. Несколько слов, брошенных им ненароком, мимоходом, – окончательно убедили городские власти в том, что этот юноша именно тот, кого они со страхом ждали. И они простерлись ниц пред ним, выказывая рабскую почтительность.
Он же и бровью не повел, воспринимая всеобщий трепет как нечто само собой разумеющееся. Искрометно шутил, с очаровательной любезностью оказывал знаки внимания дамам, и все это с видом легкомысленным, каким-то балованным – будто смеялся над трясущимися заправилами. Так играючи, он провел день, после чего распрощался и – убыл навсегда.
Уездные столпы перевели дух; на радостях они совсем уж было собрались вкусить яств да отведать вин – как тут для них гром грянул прямо с ясного неба.
Этот молодой человек оказался никакой не проверяющий.
А кто?!
А черт его знает, кто – ни сё ни то, неведомо что!..
Ну, тут уж все и руки расставили. Стали разбираться: прах побери, в самом деле, ну разве он похож на проверяющего? Да нет, конечно, ни копейки в нем нет от проверяющего!.. А как же тогда мы так оплошали?! Да вот так уж – будто пелена застила очи. Немая сцена!
Самое чудное, что никаких следов этого молодого человека не удалось разыскать. Притом что он, ничуть не таясь, назвал свое имя, отчество и фамилию. Сказал, что служит в Петербурге, а едет в свою деревню в Саратовской губернии. В конце концов, даже его лакей был с ним! И тем не менее деревни с таким названием в Саратовской губернии не оказалось, а человека с такими данными – ни в одном из Санкт-Петербургских департаментов. А про лакея и говорить нечего.
Так что ж они были, эти двое, – фантом, мираж, фата-моргана?.. Нет ответа. Исследователи, раскопавшие этот случай в архивах, тоже поставили жирную закорючку вопросительного знака.
Ну а четвертый случай – нет смысла повторяться о нем: знакомая нам история о пришествии «колдуна» в глухую уральскую деревушку Метелю.
ГЛАВА 10
– И это вам рассказал Мидовский? – тихо спросил Егор, когда Беркутов завершил свое повествование.
Лесник кивнул.
– Слушайте… – Княженцев почесал в затылке. – А зачем он с вами так разоткровенничался? С чего бы вдруг?
Беркутов улыбнулся.
– Вот и я недоумевал. Но потом, в свете дальнейших событий…
Дальнейшие события развивались таким образом.
После долгого разговора на вершине офицеры вернулись в часть, как ни в чем не бывало. Потекли день за днем. Мидовский к лесной беседе больше не возвращался, а Беркутов, хоть и ломал голову, помалкивал тоже.
Так миновала неделя, другая. Стояла восхитительная осень, рябиновые зори, золотые дни. И вот в один из этих ясных дней Сергея вызвал к себе командир части.
Лейтенант Беркутов прибыл. Последовало распоряжение: срочно подготовить дополнительную казарму на двадцать человек. Взять старшину, пятерых бойцов, койки, матрацы, белье на складе – и вперед.
Лейтенант откозырял и отправился выполнять распоряжение. Выполнил. Старшина, прапорщик Ложкин, матерился – жалко было белья, теперь уж не сопрешь… Спрашивал: на кой хрен это, пополнение, что ли, ожидается?.. Лейтенант пожимал плечами, отмалчивался. Что толку отвечать на бессмысленные вопросы? Он и не отвечал.
Доложив командиру о том, что задание выполнено, Беркутов вышел из штаба – и нос к носу столкнулся с озабоченным, спешащим Мидовским.
