Шота подошла ближе.
— Магия Ущерба… — пробормотала она про себя. Она снова вгляделась в Ричарда. — Что она сделала? Для чего?
— С ее помощью она уничтожила стрелу, которая застряла в моем теле.
Шота взмахнула рукой, желая, чтобы он продолжал.
— Она сделала что-то еще.
— Еще она с помощью Магии Ущерба удалила из легких кровь, которая скопилась там. Она сказала, что другого способа удалить стрелу и очистить легкие от крови не было. И то и другое убило бы меня.
Шота повернулась к ним, уперлась одной рукой в бедро и сделала несколько шагов, обдумывая услышанное.
— Это объясняет очень многое, — вздохнув, наконец выговорила она.
— Ты подарила Кэлен ожерелье.
Шота хмуро оглянулась.
— Ожерелье? Какое еще ожерелье? И зачем, мой дорогой мальчик? Ты думаешь, я когда-нибудь стала бы делать что-то подобное для твоей… любовницы?
— Жены, — поправил Ричард. — Однажды вы с Кэлен поговорили и достигли взаимопонимания. Это ожерелье было подарком Кэлен, чтобы она и я… чтобы мы могли быть вместе. Камень в ожерелье был зачарован, чтобы мы не зачали ребенка. Хотя я был не согласен с твоим взглядом на будущие события, пока идет война, мы решили принять твой подарок и вместе с ним предложенное перемирие.
— Не могу представить, что я могла поступать так, как ты рассказываешь. Может это плод твоего воображения? — Шота снова повернулась к Каре. — После ранения у него не было лихорадки?
Поначалу Ричард решил, что она издевается, но, глянув на ее лицо, понял, что вопрос задан серьезно.
— Была, — нерешительно ответила Кара. — Небольшая. Никки говорила, что лихорадка отчасти была вызвана ранением, но главным образом тем, что он долго пробыл без сознания. — Кара неохотно говорила с той, в которой видела потенциальную угрозу, но закончила ответ. — Никки сказала, что все это может быть результатом бреда.
Шота сложила руки и вздохнула, не спуская с него миндалевидных глаз.
— Что мне с тобой делать, — пробормотала она наполовину про себя.
— Когда я был тут в последний раз, — произнес Ричард, — ты сказала, что убьешь меня, если я когда-либо вернусь в Предел Агаден.
Она никак не отреагировала на это.
— Значит, сейчас. И почему мне нужно было говорить такое?
— Полагаю, потому, что ты сердилась на меня за то, что я отказался убить Кэлен и не позволил тебе сделать это. — Он указал подбородком на горный перевал. — Я, было, решил, что ты собралась сдержать слово и послала Самуэля, чтобы он исполнил твою угрозу.
Шота поискала глазами между деревьев своего компаньона, который вдруг встревожился.
— О чем ты говоришь? — Она хмуро взглянула на Ричарда.
— Ты будешь утверждать, что ничего не знала?
— Знала что?
Ричард коротко глянул в уставившиеся на него сердитые желтые глаза.
— Самуэль прятался на перевале и напал на меня, когда начался буран. Он столкнул меня со скалы и пытался отнять меч. Я чудом успел зацепиться за камень. Если бы там не было Кары, Самуэль воспользовался бы этим мечом, чтобы заставить меня упасть вниз. Ему почти удалось убить меня. То, что он не преуспел, вовсе не значит, что он не старался.
Горящий взгляд Шоты скользнул к темной фигуре, полускрытой деревьями.
— Это верно?
Этого Самуэль вынести не мог. Хныча от жалости к себе, он опустил глаза в землю. Это был достаточно красноречивый ответ.
— Мы обсудим все позже, — недвусмысленно произнесла она низким голосом, который разнесся между деревьями и заставил Ричарда покрыться гусиной кожей.
— У меня не было такого намерения, Ричард. Уверяю тебя, я не отдавала подобного приказа. Я только послала Самуэля пригласить сюда твоего заблуждающегося прелестного охранника.
— Знаешь что, Шота? Я уже изрядно устал от твоего Самуэля, который пытается убить меня; да и от тебя, когда ты уверяешь, что не давала ему подобных приказов. Возможно, однажды так и было, но это уже становится обычным делом. Твое невинное удивление — в который уже раз — начинает мне казаться очень удобным. Такая позиция один раз оказалась полезной для тебя, и ты решила придерживаться ее.
— Ричард, это не так, — рассудительным тоном ответила Шота. Не поднимая глаз от земли, она сжимала и разжимала руки. — Ты носишь его меч; Самуэля это немного раздражает. Поскольку он не вернул меч добровольно — его забрали силой — это означает, что оружие все еще принадлежит ему.
Ричард чуть было не начал возражать, но напомнил себе, что не собирался обсуждать эту тему.
Шота подняла глаза и пристально глянула ему в лицо. В ее глазах был гнев.
— Как смеешь ты жаловаться, что Самуэль обходится без моего разрешения, когда ты сам сознательно несешь в мой мирный дом смертельную угрозу?
Ричард был озадачен.
— О чем ты?
— Не изображай дурака, Ричард, тебе это не идет. Над тобой нависла страшная угроза. Сколько людей уже погибло потому, что имели несчастье оказаться рядом с тобой, когда зверь пришел за тобой. Что, если оно придет сюда, чтобы убить тебя. Но ты пришел сюда без приглашения, высокомерно рискуя моей жизнью, просто потому, что тебе что-то нужно? Ты считаешь правильным, что из-за твоего желания я подвергаюсь смертельному риску? Значит, ты считаешь возможным распоряжаться моей жизнью потому, что у меня есть что-то, что нужно тебе?
— Конечно, нет. — Ричард сглотнул. — Я никогда не думал об этом таким образом.
Шота вскинула руки.
— Ах, значит твое оправдание в том, что я должна подвергнуться опасности просто потому, что ты не подумал.
— Мне нужна твоя помощь.
— Ты хочешь сказать, что пришел сюда как беспомощный нищий проситель, не думая об опасности, грозящей мне, потому что тебе что-то нужно.
Ричард провел пальцами по лбу.
— Послушай, я не знаю ответов на все вопросы. Но могу точно сказать, что имею серьезные основания полагать, что я прав. Кэлен действительно существует, и она исчезла.
— Как я уже сказала, ты чего-то хочешь, но при этом не даешь себе труда подумать, что кто-то еще подвергается риску.
Ричард шагнул ближе к ней.
— Это не правда. Разве ты не видишь? Ты не помнишь Кэлен. Никто не помнит Кэлен, Кроме меня. Думай, Шота, думай о том, что это может значить. Прав ли я?
Ее брови озадаченно вскинулись.
— О чем ты говоришь?
— Если я прав, значит в мире что-то неправильно. Происходит что-то серьезное, и это касается всех живущих. Все забыли ее. Она стерта из памяти каждого. Но есть нечто более серьезное. Не просто Кэлен, память о которой исчезла из сознания каждого. Воспоминания обо всем, что происходило с каждым, кто хоть раз с ней столкнулся, тоже исчезли. Часть этих воспоминаний может быть обычной повседневностью, но что-то может быть жизненно важно. Ты не помнишь, что обещала убить меня при следующей встрече, если я когда-нибудь вернусь сюда. Это означает, что по твоему мнению, угроза так или иначе была связана с Кэлен. Она заставила тебя произнести ту угрозу. Но теперь, когда ты о Кэлен забыла, ты также не можешь вспомнить своего обещания. Что, если точно так же ты забыла что-то очень важное для тебя? Забыв Кэлен, ты потеряла часть своей собственной жизни, часть своих действий, своих решений. Ты же не можешь полностью осознать, что именно стерто, сколько важных моментов пропущено. Сколько в твоей жизни было
