— Говорила. Но мне кажется, ты не до конца понял все значение моих слов. Тебе необходимо осознать, что любое использование магии открывает Зверю твой след.
— Как я сказал, ты уже предупреждала об этом.
— Это означает любое использование дара. — Когда он уставился на нее с непонимающим видом, она нетерпеливо постучала его пальцем по лбу. — Думай.
Он все еще не понимал, и она сказала.
— Это включает пророчества.
— Пророчества? Что ты имеешь в виду?
— Пророчества создают волшебники, имеющие особый дар. Обычный человек, читая пророчество, видит только слова. Даже Сестры Света, хранительницы пророчеств, никогда не видели пророчество в его истинном виде. Ты — боевой маг, этот дар означает наличие разных скрытых способностей. И часть этого то, что ты можешь пользоваться пророчествами, чтобы понять свое предназначение. Вот видишь, как легко ты можешь случайно использовать дар? Неважно, как ты им воспользуешься: призовешь магию меча, исцелишь кого-то или призовешь молнию — это не важно; в любом случае ты откроешь себя Зверю. Все твои действия для Гончей Крови означают одно и то же — точное указание на место, где ты находишься. Неважно, каков объем применения магии, для Зверя применение дара — есть применение дара.
Ричард глянул недоверчиво.
— Ты хочешь сказать, что если я просто исцелю кого-то или просто вытащу меч из ножен, это тут же приведет ко мне Зверя?
— Да. И при этом, ты точно укажешь ему, где находишься. Зверь — существо, объединяющее в себе обе стороны магии, только частично принадлежащее этому миру. Для него не существует препятствий, так же, как не существует расстояний или времени. Однако он не устает, не ленится, не злится, не бывает нетерпеливым. Я вовсе не хочу сказать, что Зверь немедленно начнет действовать, едва лишь ты используешь дар. Как я уже говорила, его действия невозможно предугадать, поэтому не обязательно использование магии вызовет немедленные последствия в виде нападения. Это всего лишь увеличит вероятность его прихода. Но никто не может точно сказать, как он поступит в действительности.
— Великолепно, — бормотал Ричард, шагая туда-сюда.
— А как можно убить этого Зверя? — спросила Кара.
— Зверь — не живое существо. — Пояснила Шота. — Убивать Гончую Крови — это все равно, что пытаться убить валун, падающий на тебя, или сражаться с дождем, чтобы помешать ему намочить тебя.
Судя по виду, Кара была расстроена так же, как и Ричард.
— Но должно же быть что-то, чего она боится.
— Страх — чувство, присущее только живым существам.
— Может быть, что-то, чего она не любит.
Шота нахмурилась.
— Не любит?
— Ну, огонь, вода, свет… Что-то, чего она будет избегать.
— Сегодня она может избегать воды, а завтра попытаться стянуть его в болото, чтобы утопить. Она перемещается через наш мир, и ничто не может оказать на нее большого влияния.
— А кто мог придумать такое создание? — Спросил Ричард.
— Думаю, Джегань обнаружил эту идею в древних книгах, описывающих оружие времен Великой войны. Он много лет собирает и изучает древние книги. Но, подозреваю, к древней идее он добавил свои собственные. Он мечтает победить тебя. Я знаю, что он использовал самых сильных Сестер, чтобы создать Зверя. Судя по тому, что они использовали Магию Ущерба вместе с магией, отнятой у волшебников, они вполне могли использовать людей с даром в качестве составных частей Зверя, отнимая у них души, разрывая их на составные части, чтобы затем объединить в это невероятное создание. Это — оружие, превосходящее все, с чем мы сталкивались до сих пор, и Джегань — тот, кто приказал его создать. Его необходимо остановить, пока он не придумал что-нибудь более ужасное.
— Не могу не согласиться, — пробормотал Ричард.
— Но ты не сможешь остановить его, если не прекратишь гоняться за призраками, — сказала Шота.
Ричард замер на месте и уставился на нее.
— Шота, ты не можешь наговорить мне всего этого, не объяснив, как можешь мне помочь.
— Ты пришел ко мне и начал задавать вопросы. Я не искала и не звала тебя. И потом, я уже помогла тебе. Я рассказала все, что знаю. Возможно, эта информация поможет тебе прожить на несколько дней больше.
Ричард услышал достаточно. Гончая Крови не имела естества, но в некотором смысле это и было ее естеством. Значит, кое-что из того, что его интересовало, он все же узнал. Это могло оказаться правдой, поскольку Шота предупреждала, что нет никакой возможности предсказать ее действия. Но нехватка понимания или знания не означала нехватки естества. Однако по этому пункту спорить не стоит. Он понимал, что рано или поздно это может стать важным, но не прямо сейчас. Слова Шоты в достаточной степени подтверждали то, что уже сообщала Никки. Однако она добавила детали, о которых Никки не знала. Правда, Шота не подсказала ни одного решения.
Фактически, казалось ему, она сделала все, чтобы нарисовать картину, как можно более безнадежную.
Ричард почти положил руку на рукоять меча. Но вместо этого остановился и взъерошил пальцами волосы. Его разум отказывался воспринимать информацию. Он отвернулся и устремил взгляд на деревья в долине, глядя, как их листья мерцают в последних солнечных лучах.
— Значит, я ничего не могу сделать, чтобы защититься от Гончей Крови.
— Я этого не говорила.
Ричард резко обернулся.
— Что? Ты хочешь сказать, что способ есть?
Шота невозмутимо смотрела ему в глаза.
— Полагаю, один способ у тебя есть… защититься.
— Какой?
Она переплела пальцы, с минуту рассматривала что-то на земле, и затем решительно встретила его пристальный взгляд.
— Ты можешь остаться здесь.
Он заметил у своих ног Самуэля.
Ричард снова обернулся к Шоте, стоящей в ожидании.
— Что значит, остаться здесь?
Она пожала плечами, словно в ее словах не было ничего особенного.
— Оставайся здесь и я смогу защитить тебя.
Кара выпрямилась и развела руками.
— Ты можешь это сделать?
— Думаю, смогу.
— Тогда пойдем с нами, — предложила Кара. — Это решило бы проблему.
Ричарду идея Кары не понравилась.
— Нет, — ответила Шота. — Я могу защитить его только здесь, в этой долине. У себя дома.
— Я не могу остаться, — произнес Ричард, стараясь, чтобы его слова прозвучали не слишком серьезно.
Шота потянулась и мягко взяла его за руку, не давая ему возможности легкомысленно отмахнуться от этой проблемы.
— Можешь, Ричард. Разве тут настолько плохо?
— О таком способе я не подумал…
— Тогда оставайся со мной.
— Надолго?
Ее пальцы немного напряглись, словно она боялась произнести следующие слова, боялась его
