Истреби в себе змею

– Гремлины? Но ведь 'гремлины' - это…

– Нам известно, что 'гремлинами' твои люди назвали автономные энергетические сгустки, которые вы запускали в компьютерные сети. Забавное совпадение. Но настоящие гремлины - это мы: чёрные индиго. А ваша идея свести с ума все компьютеры интересна по замыслу и изящна по исполнению - мы будем иметь её в виду. На будущее.

– Моих посланцев остановили вы? - Серпента видела ауру Эннея и понимала: да, это действительно человек-индиго. Сильный противник. Или всё-таки союзник?

– Мы. Это было непросто. Но наши труды окупились сторицей - мы вышли на тебя по следу твоих 'гремлинов': отследили точку их рождения и пришли навестить родителей. И к нашему величайшему удовольствию, у колыбели оказалась и ты.

– Удовольствию? Шестеро твоих, Энней, - так тебя зовут? - за это удовольствие…

– Может, хватит изощряться в остроумии? - похоже, генералу надоело изображать из себя гостеприимного хозяина. - Не забывай, Серпента, - мы сильнее. Ты без наручников, но попробуй-ка зацепить хоть толику энергии!

'Уже попробовала, - зло подумала Змея. - Обошлась и без твоего напоминания!'. Она действительно попробовала - сразу же, как только к ней вернулось сознание. И второй раз - уже здесь, в этой комнате. И оба раза испытала сильную боль, словно на её тянущуюся к оружию руку грубо наступили кованым солдатским сапогом. Сначала Змея подозревала, что тут замешана техника, однако увидев гремлинов и поняв, кто они такие, догадалась: против неё работает магия.

– Так, - повторила она, сохраняя равнодушный вид. - Перейдём к делу? Что тебе от меня нужно и о чём мы можем говорить? Если можем, конечно.

– Всё очень просто, - лорд-протектор жестом остановил Эннея, снова пытавшегося что-то сказать. - Твоя концепция - очистить эту планету от обезьяноподобных для истинно новых людей - мне известна. Ты очень удивишься, но я добиваюсь того же самого - да, да, того же самого! Критерии отбора несколько иные, но задача - та же. А теперь, когда эти славные молодые люди, - генерал показал на гремлинов, - изъявили желание сотрудничать со мной, моя - наша - доктрина доработана и приобрела законченный вид. А у тебя нет выбора, неистовая амазонка: или ты с нами, или… Твои ньюмены разобщены, мои гремлины собраны в ударный кулак. Они могут выслеживать твоих бойцов гораздо эффективнее, чем самая лучшая аппаратура, и располагают надёжным укрытием. Исход противостояния - если оно будет продолжаться - не вызывает никаких сомнений: вы будете истреблены. Но зачем, когда можно встать плечом к плечу? Я предлагаю тебе и твоим людям перейти на нашу сторону: цели, повторяю, у нас общие. Ты обратишься к своим и объяснишь им ситуацию - думаю, к твоему голосу прислушаются самые непримиримые.

– А где гарантия, что это не ваша хитрая уловка? - Серпента прищурилась. - Мы умеем сражаться, и твоим гремлинам придётся дорого заплатить за победу! А если я приведу своих воинов на плаху?

– Ты до сих пор жива - разве это не гарантия? Хотя я понимаю твои сомнения, и не буду торопить тебя с ответом. Подумай, Серпента. И согласись, - генерал тоже прищурился, - ты ведь наверняка прикидывала такой вариант. Мне почему-то кажется, что ты хотела встречи со мной - иначе почему ты не убила себя, воительница? Я прав?

'А ты не так примитивен, Джейк, - особенно для обезьяноподобного. Я действительно искала встречи с тобой. Ну что ж…' - подумала Серпента и сказала, старательно изображая колебания (хотя уже приняла решение с быстротой, присущей людям-индиго):

– Хорошо. Я… подумаю. Но для начала, - она испытующе посмотрела в глаза лорду-протектору, - я хотела бы поговорить с тобой наедине. Для пущей гарантии - в знак доверия. Или ты опасаешься будущего союзника?

Серпента не сомневалась, что Блад обязательно примет меры предосторожности - не настолько же он глуп, чтобы совать голову в змеиную пасть! - но ей важна была его реакция: что он на это скажет?

– Охотно, - без промедления ответил генерал. - Сегодня же, только чуть попозже - у меня много дел. А пока отдохни - тебя проводят.

Предводительница ньюменов опустила глаза и послушно поднялась со своего кресла. Она не заметила искорку, промелькнувшую в глазах красивой женщины, сидевшей рядом с Бладом, - Змее было уже не до того. Она привычно коснулась змеиной головки на ожерелье - слава Творящим Миры, её талисман при ней; значит, и удача тоже.

А Стэрди, не произнёсшая за это время ни слова, видела всё. 'Джейк, - думала она, - ну, с ним ясно: наш неугомонный бабник заинтересовался новой юбкой. А вот Энней… Что-то странно он смотрел на эту Серпенту и… на меня - словно сравнивал… Знать бы ещё, что на уме у этой убийственной красотки, которая полностью соответствует своему имени…'

* * *

– Можно считать, что соглашение достигнуто, господин Селим-уль-Захр-ибн… 'Чёрт бы побрал эти ваши имена!'… и мы можем оформлять документы?

– Конечно, - кивнул безукоризненно одетый моложавый араб с чуть порывистыми движениями. Он достал изящную ручку-факсимилятор, воспроизводящую неподделываемую подпись идентифицируемого по множеству параметров владельца этого микрокомпьютера, и коснулся ею первой страницы договора.

Глава совета директоров транснациональной корпорации 'Global Technology' Михаэль Клейн затаив дыхание следил за шелестящими белыми листами, на которых появлялся автограф одного из богатейших людей планеты. 'Невероятно, - думал он. - Такая удачная сделка! Они получают контрольный пакет? И что из этого? Акционерам нужны дивиденды - им плевать, кто является собственником компании! В глобализированной экономике подобные мелочи не имеют никакого значения. Зато мы получим…'

– Поздравляю! - с чувством произнёс господин Клейн (подавив невольное желание добавить: 'И себя тоже!') - И трансфер будет осуществлен…

– Простите? - Брови Селима слегка дрогнули. - Мы ведь с вами предварительно уже обсудили это вопрос. В условиях общей нестабильности в мире ни одна из мировых валют не может рассматриваться в качестве надёжного средства платежа - да ещё в таких размерах. Одни только дневные колебания курса съедят несколько миллионов долларов! Мы выплатим вам всю сумму золотом.

'Миллиард долларов! Двадцать одна тонна золота! - промелькнуло в голове Клейна. - Я сплю? Фантастика!'

…Эта сделка была далеко не единичной. Элегантные и вежливые смуглокожие люди оформляли покупки международных холдингов в Европе и Азии, в Америке и на райских островах. По законам бизнеса подобные грандиозные сделки окутывала завеса секретности: имена истинных покупателей держались в тайне, документы оформлялись на всевозможные 'дочерние' и 'сыновние' фирмы и фирмочки, возникавшие со скоростью пузырей на лужах во время сильного дождя, а просачивающиеся в средства массовой информации слухи тут же опровергались пиар-менеджерами, ревниво оберегавшими реноме своих концернов.

Контрольные пакеты акций добывающих, обрабатывающих и производящих компаний переходили в другие руки - долевое участие сменялось безоговорочным главенствованием новых хозяев. Кое-кто из прежних владельцев колебался, но уж больно соблазнительными выглядели предложения: все сделки оплачивались не бумажками, за которыми стоял только авторитет печатавших их государств, а золотом - основным мерилом ценности всего и вся с незапамятных времён. Блеск жёлтого металла завораживал даже самых матёрых монстров большого бизнеса.

Золотые ручейки, превращавшиеся в полноводные реки, втекали и в другие сферы: в транспорт и телекоммуникации, в империи развлечений и шоу-бизнеса. И криминальные боссы, контролировавшие тайные потоки 'прелести' и 'блаженства', активно потребляемых боящимися завтрашнего дня людьми, тоже уступали соблазну: зачем хвататься за оружие и отстаивать своё право потихоньку выкачивать прибыль, когда тебе предлагаю всё и сразу? И не в каких-то там долларах, евро, юанях или динарах - в золоте!

Через Атлантику шли, раскачиваясь на штормовых волнах, новые 'золотые галеоны'. Только шли они не из Нового Света в Старый, а в обратном направлении: время повернуло вспять. Бесценный груз принимали на борт боевые корабли - доверять десятки и сотни тонн золота трюмам торговых судов казалось верхом безумия. Конвои щетинились орудийными стволами и установками ракет класса 'поверхность-поверхность' и 'земля-воздух'; за ними следили всевидящие глаза орбитальных спутников. Над