действию есть противодействие, да?
– Нет. Это, скорее, из физики.
– Сдаюсь.
Охранник наклонился к моему уху и прошептал:
– Кто не спрятался, я не виноват.
– Что?! Это закон сказки?
– Именно.
– Не понимаю.
– Со временем поймете. А сейчас давайте исправим допущенное вами отклонение от сказочных нормативов.
– Что?!
– Ваш компьютер… Его придется изъять. В сказке ему не место. Согласитесь, это так.
– Но я же без него работать не смогу! Мне диссертацию писать надо…
В ответ на мои жалобные вопли Охранник сказал:
– Будьте так любезны, пойдите и откройте холодильник.
Я повиновалась, полагая, что мой собеседник хочет холодного пива или же, к примеру, колбасы. Но я ошиблась. В отношении продуктов холодильник был вопиюще пуст. Но зато на его полках лежали целые пачки бумаги ZOOM. И блестящий пенал из красного кожзаменителя.
– Вот вам и все принадлежности для научной работы. Между прочим, когда здесь гостил Александр Сергеевич, бумага была гораздо хуже. И писать приходилось перьями. Что вы так на меня смотрите? Был здесь Пушкин, был. И многие другие. Но то был золотой век! К сказке относились бережно и осторожно, никаких инноваций в нее не вводили, а чтоб какую-нибудь типографию сюда протащить – и речи не было! Так что постоит тут ваш драгоценный компьютер среди остальных вещдоков. И не волнуйтесь, у меня он целей будет.
Охранник развязал дерюжку, осмотрел мою технику, для чего-то прижался щекой к системному блоку и присвистнул:
– Ого! Теперь это точно должно храниться только у меня!
– Что такое? – удивилась я.
– Ха, вот Руфина молодчина! Это же надо было до такого додуматься!
– Объясните же!
Глазастый сдернул с раскладушек обвисший надувной матрац, расстелил его на полу и поставил на этой «скатерти» все мое машинное хозяйство. Причем, к вящему моему удивлению, это хозяйство не прекращало своей деятельности.
– Идите сюда, – усевшись по-турецки перед монитором и положив на колени клавиатуру, позвал меня Охранник.
Я не заставила себя просить дважды.
Глазастый пошуршал клавишами, потом указал мне курсором на одну из надписей:
– Знаете, что это?
Надпись была нечитаема. То есть явно зашифрована. И я этого сделать не могла.
Охранник щелкнул мышкой, открывая файл, но не тут-то было.
– Требуется пароль, – сказала я.
– Сейчас, – кивнул охранник и забарабанил по клавиатуре.
Благодаря его стараниям файл открылся. Только текст в нем опять-таки состоял из самых непонятных значков-закорючек.
– Что за чепуха? – поморщилась я.
– Это не чепуха, – торжественно объявил Охранник. Это закодированный полный текст Альманах-книги. Руфина его просто скопировала, зная, что тут он будет, в безопасности…
– Но зачем?!
– Потом как-нибудь объясню. Охранник перевел машину в ждущий режим.
В который раз подивилась тому, что за странный это человек. Охранник сказок… Продвинутый технарь… Маньяк на фольклорной почве…
– А вот за это я и обидеться могу, – буркнул Охранник. Я такой же маньяк, как вы – куст цветущего жасмина,
– Вы читаете мои мысли? – взъярилась я.
– Не все. Только те, что касаются непосредственно меня или моей деятельности. Я свой телепатический диапазон специально сузил. Потому что иначе столько всякой дряни в иных мыслях встречается, что просто становится стыдно за человечество.
– Я вас понимаю. Только… что же нам с Василисой делать?
Охранник удивленно вскинул брови:
– Живите пока у меня. Здесь безопасно.
– Дело в том… Дело в том, что мы бежали из Кутежа не для того, чтобы отдыхать. Нам надо вызволить из плена близких людей, а для этого победить Аленку и ее приспешников. Мы только не знаем, как это возможно сделать.
– В принципе это несложно. Есть даже несколько вариантов. Тем более что Аленка сама нарушила причинно-следственные связи своей сказки. Она тоже привнесла туда слишком много факультативных элементов. Брахма Кумарис тот же… Разве ему место в порядочном Тридевятом царстве? Да его даже в хрестоматию зарубежных сказок не возьмут! И те репрессии, которыми так увлеклась Аленка, тоже превосходят все границы и нормативы. Отрицательным героям этого делать не положено. Скромней надо быть… Иначе получится не сказка, а ужас, леденящий душу…
Охранник говорил, а на меня между тем наваливался сон и ватная, бесконечная усталость. Но у меня еще хватило сил задать вопрос:
– Для вас все люди – только отрицательные или положительные персонажи? Действующие лица сказок?
– Да, – спокойно ответил Охранник. Потому что я здесь – самое реальное лицо.
– От скромности вы не умрете.
– Я вообще не умру.
– Даже так?
– Так.
– Почему?
– Я живу, пока живы сказки. Кстати, я полагаю, что вам сейчас следует отдохнуть. Идемте, я провожу вас в спальню…
– Надеюсь, вы не воспользуетесь моей беззащитностью и не…
– Никоим образом. Мне этого по штатному расписанию не полагается. Поэтому можете не опасаться.
– А если бы расписания не было?
– Вы не в моем вкусе.
– Спасибо за комплимент. Вы тоже – не в моем. Кстати, а сколько вам лет?
– Много.
– А все-таки?
– Скажем так: я помню, как горел Рим при Нероне.
– О!
– Вот и спальня. Постарайтесь не разбудить вашу прекрасную подругу. На заре она сладко так спит…
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи. Нет, вот за это не беспокойтесь.
– А за что я сейчас беспокоилась?
– За то, что я скопирую себе этот злополучный Альманах и тем самым получу неограниченную власть и силу.
– Д-да… Были такие мысли.
