— Тот рассказывал, что у них пьяных воинов окунают в холодную воду, прежде чем отрубить голову.
— Зачем нам рубить ему голову? — удивилась Пантейя.
Зирка пожала плечами. Дебаты прервала неожиданно возникшая в зале тишина.
Отряд из двадцати солдат под предводительством сурового седоусого воина с большой медной бляхой на кожаном нагруднике медленно двигался вдоль столов, внимательно всматриваясь в лица гуляк. Второй отряд, разделившись на несколько групп, поспешно перекрывал выходы из помещения и блокировал узкие окошки, затянутые мутной пленкой из бычьего пузыря.
— Это за нами, — безошибочно определила Пантейя. — Приготовьтесь.
— В этих тряпках двинуться невозможно! — пожаловалась Алфея.
— Режь завязки! — Предстоящая схватка мгновенно преобразила царицу. Здесь все ясно. Никаких тревог и сомнений. Вокруг враги, а рядом пятерка надежных, проверенных воинов.
— Вот они! — Кэссир разглядел наконец в полумраке пестрые платья амазонок. — Раздевайтесь, — распорядился он, — вот до сих… — Ладонь начальника стражи чиркнула по горлу.
— Чего? — выпучила глаза Пантейя.
— Да вы не бойтесь, — успокоил их начальник городской стражи, шурша пергаментом, — если приметы не совпадут — не тронем.
— Что за приметы? — насторожилась Зирка.
— Значит, так, — принялся перечислять Кэссир, — у одной из вас, — воин окинул взглядом пергамент с худороботом, созданным со слов барона фон Деревоза, — должно быть две руки, две ноги и две, — начальник стражи судорожно вздохнул, — груди…
— И больше ничего? — поинтересовалась Алфея.
— Ну, еще ряд незначительных деталей… — покраснел Кэссир.
— А почему до сих? — постукала себя по шее Зирка.
— У той, кого мы ищем, головы нет, — пояснил начальник стражи и задумался, нахмурив брови.
— Пантейя, — успокоила Зирка подругу, — это не нас…
— Пантейя! — радостно подпрыгнул Кэссир. — Попались!!!
Затрещали разрезаемые острыми клинками шнурки, и, как змеи, скидывающие старые ненужные шкуры, амазонки выскользнули из своих разноцветных балахонов. С воинственным кличем, сверкнув упругими, крепкими грудями, воительницы перелетели через стол и замерли в ожидании атаки, встав полукругом в самом углу таверны. Кэссир одобрительно кивнул головой, оценив их маневр. А вот вооружены они не очень. Одни кинжалы. Только Пантейя имела узкий, чуть изогнутый меч. Коротенькие юбочки, едва прикрывающие крутые бедра, заставили судорожно вздохнуть ветерана многочисленных баталий. Тряхнув головой, Кэссир постарался прогнать нахлынувшее наваждение.
— Взять! — И поспешно предупредил ринувшихся вперед солдат: — Живыми, только живыми!
Уточнять, в принципе, нужды не было. Ни у одного из его воинов не поднялась бы рука на такие прелестные формы. А потому опытные солдаты, убрав мечи в ножны, взялись за арканы. Дружно взмыли в воздух крепкие волосяные петли… и шлепнулись на пол, перерубленные острым, как бритва, мечом Пантейи. Но не все. Зирка оказалась дальше других от царицы. Тугая петля рванула ее на пол. Рассвирепевшая Пантейя испустила боевой клич, и девушки прыгнули вперед, как стая разъяренных фурий.
Бурлящий водоворот рукопашной схватки, из которого периодически вылетали вояки Кэссира, медленно, но верно приближался к столу Кирилла. В зону, где в данный момент царила полная идиллия. Нучард, приняв еще на грудь, окончательно отмяк и читал серьезную лекцию своему воспитаннику Диму о вреде пьянства.
Дим соглашался с ним. Больше пяти литров в день пить вредно. Возможности мочевого пузыря не беспредельны.
Кирилл, сидя, дремал, облокотившись о стол и подперев голову рукой, как недавно это пытался делать Саркат. Ему снилась Натали в довольно смелом для принцессы наряде. Она выходила из воды в купальном костюме, едва прикрывающем ее прелести. Капельки воды на смуглом, загорелом теле ярко сверкали под солнцем. Игриво улыбаясь, Натали манила Кирилла к себе, отступая к огромной скирде соломы. Ее рука тянулась к застежке лифчика… Как истинный джентльмен, Кирилл смущенно отворачивал голову — та, естественно, соскакивала со своей опоры и пикировала на стол. Он терпеливо водружал ее на прежнее место, и все начиналось сначала.
Домовой Кузя был счастлив тем, что счастлив его хозяин. Он тихонько спал, свернувшись клубочком на лавке, железной хваткой вцепившись в лямки котомки.
Дим, слушая вполуха наставника, с любопытством наблюдал за развитием конфликта между представителями местной власти и неукротимыми амазонками, не переставая обгладывать так понравившуюся ему оленью ляжку. Разумеется, долго в стороне от потасовки они остаться не могли.
— Ийя! — Ударом ноги Пантейя, потерявшая в схватке меч, подняла в воздух очередной снаряд. Воин Кэссира отключился в полете, а потому контролировать посадку не мог. Его тело проскользнуло по столу между друидом и его воспитанником, смахнув по дороге кувшин с вином и кружку монаха.
— Мой кувшинчик! — обиделся Дим.
Нучард хотел было тоже обидеться, но ему было лень. Кроме того, захотелось посмотреть, не потерял ли малыш сноровку за время скитаний вне стен монастыря. Тело несчастного воина вновь оказалось в полете. На этот раз оно смахнуло по дороге трех солдат Кэссира и Алфею. Вслед за телом ринулся юноша.
— Мой кувшинчик! — периодически доносился до монаха разъяренный вопль Дима, сопровождаемый хлесткими ударами. Обида его была так велика, что он крушил все подряд.
— Надеюсь, дам он обижать не будет… — озабоченно пробурчал Нучард.
В этот момент рядом пролетело тело Пантейи, не успевшей вовремя убраться с дороги Дима, и смачно впечатало Кирилла в стену, за каким-то чертом находившуюся за скамейкой. Это произошло на самом интересном месте: Натали все же добралась до застежки лифчика. Так и не увидев продолжения, Кирилл отключился.
— Тоже мне — герой! — пренебрежительно хмыкнул Нучард и замер: тело Кирилла пошло волнами. — Кирон! — ахнул монах.
Да. Это был Кирон. Вернее, его частица, которая мгновенно активизировалась, воспользовавшись беспомощным положением героя. Открыв глаза, бог с восторгом обнаружил, что в его объятиях удобно расположилась потрясающая брюнетка с бесподобными формами, яростно пытавшаяся вырваться из них. — Куда вы, мадам! — воскликнул бог. — Мы же еще не успели толком познакомиться.
Удивленная железной хваткой на вид не очень крепкого парня, Пантейя удвоила усилия. Она делала это с грацией красивой сильной кошки. «Пантера, настоящая пантера!» — восхитился Кирон.
— Я умоляю вас, мадам! Телефончик или хоть что-нибудь на память… — понесло скоропостижно влюбившегося бога. Он сам не знал, что говорит. В его мозгах крутилась каша из обрывков воспоминаний Кирилла и своих собственных, древних. — Куда вы все время рветесь?
— Наших бьют! — неожиданно для себя выдала Пантейя.
— Давай поможем, — предложил Кирон.
Нучард во все глаза смотрел на Кирилла, мгновенно забыв о Диме. Вот теперь он окончательно поверил, что перед ним герой из предсказания Лосомона. Он почувствовал бога. Как и у любого монаха Дельгийского ордена, с магией у Нучарда все было в порядке, с благоразумием тоже. «Лучше сейчас от него подальше…» — сообразил он. Его желание исполнилось незамедлительно.
— Ну а ты чего глаза выпучил?
Нучард опасливо отодвинулся от Кирона.
— Видишь, девочек обижают? А ну-ка, быстренько наведи здесь статус-кво!
Как и Шура Балаганов, монах не знал, что такое «статус-кво», но правильно сориентировался в интонациях босса и нырнул в самую гущу сражения, быстро прорубившись к Диму.
— Девочек не обижать! — передал он требование героя.
Но достучаться до буйствующего послушника было практически невозможно.
— Мой кувшинчик! — орал он, круша все подряд.
