— Нет. — Карину бросило в краску. — Только… некоторые.
— Зачем?
Стриптизерша вспомнила маньяка и свои танцы у шеста, и ее передернуло. Но ответила она лишь:
— Работа такая.
Кириена чуть поджала губы:
— И вам такая работа нравилась?.. Впрочем, отряды наших дев-смертниц тоже бросаются в бой, имея из одежды лишь ножны для своих мечей. Но их нагота призвана навести дополнительный ужас на противника, тогда как ваша…
— Давайте сменим тему разговора. — Карина вымученно улыбнулась. — Разве не удивительно, что мы с вами оказались в загадочном месте и, кроме того, заметьте, обе говорим не на родных языках, но вполне понимаем друг друга? Просто фантастика!
—
— Ну, сказка…
Когда Система Окон сработала положительно и бесчувственные тела обеих женщин оказались лежащими на блестящих столах в комнате Гогейтиса, спешно переделанной под лабораторию, восхищенный результатом эксперимента герцог Рено беспокоился лишь об одном: смогут ли женщины понимать друг друга и освоить язык Тарсийского Ожерелья? На что Уильям ответил:
— Не тревожьтесь, созерен! Я ввел дополнительную программу лингвистической унификации.
Судя по тому, как легко общались меж собой Кириена и Карина, программа Уильяма Гогейтиса, как ни странно, сбоев не давала.
— Сказка? То есть устное либо письменное изложение событий, заведомо не происходивших и не имеющих отношения к обычной жизни? — переспросила Кириена. — О нет! В Монохромме давно запрещены сказки и подобные им баснословные истории. Они оказывают растлевающее влияние на сознание подрастающего поколения и отвлекают детей от их основной задачи…
— Учиться, учиться и учиться? — вспомнила избитую фразу Карина.
— Именно так, — согласилась Кириена и удивленно выгнула бровь. — Неужели и в вашей стране известны заветы Великого Сновидца Светлого Будущего?
— Известны, — кивнула Карина. — Только по этим заветам давно уже никто не живет.
Кириена нахмурилась:
— Что же это за страна такая?
— Россия…
Теперь пришла очередь Кириены строить догадки. Она сурово поджала губы:
— Не слыхала о такой державе. Скажите, почтенная Карина, не входит ли ваша страна в так называемый Альянс Левых Сил? Не выступает ли она под знаменами Общины Разъединенных Племен? Монохромма вот уже много веков ведет с ними непрекращающуюся кровопролитную войну…
— Первый раз слышу. Я, вообще-то, всякими войнами не увлекаюсь.
Кириена пристальным взором окинула с головы до босых пяток Карину и сказала:
— Это заметно.
Карина между тем, осмелев, двинулась по периметру опочивальни. Покрывало на кровати из неизвестного пышного меха, напоминавшего своей невесомостью и воздушностью пену с кружки какао со взбитыми сливками, привело ее в тихий восторг. Шиншиллы, соболя, голубые норки и облезлохвостые песцовые шубки были забыты в один момент. Карина твердо для себя решила, что готова отдаться любым экспериментам инопланетян над собой, лишь бы в качестве моральной и материальной компенсации они вручили ей палантин (лучше пару-тройку), сшитый из такого фантастического меха. Она погрузила в податливый ворс руки по локти, прижалась к меху голой грудью, вдохнула исходящий от покрывала смешанный дурманно-нежный аромат и ощутила почти экстатическое чувство.
— Карина, опомнитесь! — строго одернула ее дама-двойник. — Мы у чужих. А если все эти услады для взоров, тела и слуха на самом деле таят в себе смертельную опасность?!
Карина нехотя рассталась с мехом. Кириена, словно закованная в незримые латы, осматривала комнату.
Рядом с кроватью дамы констатировали наличие высокого резного шкафа, инкрустированного яркими камнями, и после эмоционального, но короткого совещания решились его открыть.
В шкафу оказались вовсе не чудища и не наемные убийцы (и не инопланетяне, как домыслила Карина, посчитавшая шкаф искусно закамуфлированной кабиной для нуль-транспортировки и прочих гиперскачков).
В шкафу оказались наряды. Но какие!!!
— И это называется платье? — во весь голос изумлялась Карина. — Да если я его надену, то стану похожей на золотую бочку с серебряными крылышками!
Следует отметить, что в гардеробе парадной опочивальни Главного Советника действительно хранились костюмы, не предназначавшиеся для повседневной носки. Это были церемониальные и свадебные облачения, принадлежавшие покойным родителям герцога Рено и оберегавшиеся как драгоценная реликвия.
— Вряд ли эти наряды предназначены для женщин. У них вид какой-то очень уж… ритуальный, — осторожно сказала более догадливая архелая. — Знаете, Карина, меня все больше и больше занимает мысль о том, что чьей-то недоброй волей мы с вами из наших родных стран перенеслись в совсем иной мир и стали… пленницами.
— Блин! — ругнулась Карина. Кажется, ее опасения насчет инопланетян начинали обретать под собой почву. — Так я и знала! Ну нету в жизни счастья! Нет бы мне в какое толковое место попасть, в зону какую-нибудь курортную, в санаторий, на пляж с коктейлями, яхтой и яхтсменом — так ведь все выходит наоборот! А почему вы, почтенная Кириена, вдруг решили, что мы находимся в плену?
— На этих нарядах я вижу вышитые символы черной эзотерики, — прошептала Кириена. — Они встречались мне на знаменах и полковых значках, оставшихся от древних враждебных армий и безжалостных завоевателей. Видимо, эти облачения предназначены для местных жрецов. Или, хуже того, колдунов. Взгляните, подол этого плаща весь разрисован переплетенными в кольцо стрелками! Это же недобрый знак Возвратно-Поступательного Зла!..
Карина вгляделась внимательнее в значки и вдруг рассмеялась:
— Да в нашем мире такие знаки везде понарисованы! Даже на расческах! Они означают, что предмет сделан из веществ, не приносящих никакого вреда природе! Брехня конечно. А что до нарядов этих… Хоть они и блестят, как новогодние елки, я бы их даже на дружескую вечеринку надевать не решилась.
— Я с вами совершенно схожего мнения, — кивнула Кириена, хотя словосочетания «новогодняя елка» и «дружеская вечеринка» были для нее новы и непонятны.
Женщины закрыли шкаф и вернулись к камину.
— Здесь нет ни одного окна, — заметила Кириена. — И ни одной двери.
— Боятся, что мы сбежим, — без интонации разъяснила архитектурный недостаток Карина и только потом спросила себя:
Примерно с четверть часа Карина и Кириена провели в бесплодном диалоге, посвященном двум вышеприведенным вопросам.
Но даже эти важные вопросы в конце концов отступили перед довольно громко заявившими о себе естественными человеческими потребностями.
— Пленных, между прочим, кормить положено, — в пространство заявила Карина, кутаясь в утащенное-таки с кровати меховое покрывало. — И вообще… предоставлять им все необходимые удобства. Хотя бы биде!
— Я бы не стала здесь есть и куска хлеба, — гордо ответила на это Кириена, пропустив «биде» мимо ушей. — Неизвестно, чего от нас добиваются, почтенная Карина. Может быть, нас примутся долго морить голодом, а потом за сытный ужин заставят предать родину!
— Почему за ужин?
