кольев, неказистые на вид ворота, низенькая вышка и десяток зеленокожих, в вольготных позах рассевшихся вокруг костра. Честное слово, даже несерьезно как-то.
Завидев нас, орки всполошились, забегали и попрятались за своим частоколом, выставив в нашу сторону тупые копья. Часовой на вышке сделал вид, что хочет стрелять из лука.
Инквизиторы нахмурили брови и взялись за ятаганы, но я их остановил. Орки выглядели очень уж жалкими, а проливать лишнюю кровь мне не хотелось.
– Погодите, ребята, – сказал я своим воинам. – Сперва я с ними поговорю.
– Не след христианину с рожами этими зелеными разговаривать, – попытался возразить один особо ретивый. Но я и его осадил:
– Что я слышу? Расизм голову поднял в душе твоей, да? У, поганец! Давай, садись на камушки и грехи замаливай, балда.
Мужик испугался и побежал молиться, а я неспешно двинулся в сторону орочьих «укреплений», демонстративно выдвинув «ША» на живот. Ричард все принял спокойно и остался объяснять обалдевшей Мечте, что я очень люблю разводить лишнюю болтовню. Парням из сопровождения ничего объяснять не пришлось. Я для них был главным, приказы которого не обсуждаются.
– Эй, солдатня! – крикнул я оркам, остановившись метрах в семи от ворот. – Как служба?
– Нормально, – осторожно отозвались они и примолкли.
На беседу не настроены – жаль.
– А командир ваш где? Зовите его сюда – поговорить надо, по душам! – вновь заорал я.
Орки о чем-то зашептались, и через пару минут над стеной показалась голова здешнего комбата. Голова зеленая, красноглазая, с рыжими волосами, заплетенными в две короткие косички, и в кожаной шапке на макушке.
– Чего угодно, милорд? – хрипло, но неожиданно вежливо поинтересовался предводитель.
– Слышь, братан, ты бы пропустил нас, а? – попросил я.
– Не велено, – вздохнул орк. – Устав.
– Устав создан для того, чтобы его нарушать, – философски заметил я. – Кто вас вообще сюда поставил, смертнички?
Орк опять вздохнул и многозначительно показал пальцем в небо. Угу, все понятно.
– И каков приказ?
– Никого не пускать, чужаков убивать, – виновато ответил комбат.
– Так давайте договоримся! Предлагаю беспроигрышный вариант – вы нас пропускаете, а мы вас не обижаем. Согласен?
По лицу командора было видно, что он очень хочет согласиться, но повышенное чувство долга не позволяет. Поэтому он вздохнул в третий раз и решил покачать права и построить из себя крутого.
– Ха-ха-ха, – ненатурально рассмеялся орк. – Поворачивайтесь и бегите по домам, пока наши мечи не обагрились вашей кровью!
Настала моя очередь печалиться. Ну вот, ведь не хочет воевать, но по приказу... Нет, вот как раз сегодня я совершенно не собираюсь никого убивать! Ладно...
Я принял стойку поудобнее и нажал на спуск своего «автомата». Струя белой, как молоко, жидкости коротко ударила в грубо сбитые ворота. Послышался характерный скрип. Дуб, или что там, в мгновение ока покрылся ледяной коркой. Орки пораскрывали рты. Мой отряд, впрочем, тоже. Я же с вальяжностью Брюса Уиллиса подошел к воротам и тихонько пнул их ногой. Створки обрушились грудой битого, измельченного льда, обдав меня крошкой. Я выматерился и отскочил в сторону, но никто этого не заметил. Все были в шоке.
– Ну что, ребята, повторить все или сдаетесь? – радушно поинтересовался я.
Орки опомнились и яростно закивали – да, да, сдаемся, берите нас! Я успокоился – смертоубийства не будет...
Первое время инквизиторы собирались линчевать орков, но я на них наорал, обвинил в самосуде и излишней самонадеянности, а также сообщил, что пленные находятся под моей личной ответственностью, после чего отправил парней замаливать грехи. Как я понял, для них эта команда – святая. Так что при случае буду пользоваться...
Сами же «военнопленные» сидели тише воды ниже травы. Я беседовал с комбатом, имя которому, кстати, Моркрег. Беседовал по поводу предстоящих напастей.
– Так кто, говоришь, приказал всех несчастных альпинистов, забравшихся наотдых в эти милые горы, на тот свет отправлять?
– Милорд, – проникновенно каялся орк, – вот лично мне приказал лейтенант Даргерик, а уж кто ему – не знаю. И, честно говоря, знать не хочу. Мое дело маленькое...
– Ну да, конечно, – покачал головой я. – А сколько всего кордонов на пути?
– Понятия не имею, но точно знаю, что их много и каждый следующий мощнее предыдущего, – ответил Моркрег. – Плюс к этому территорию гор патрулируют отряды троллей, гоблинов и несколько соединений умертвий.
– Много?
– Достаточно. Милорд, поверьте, на вас идет целая армия и даже это чудесное оружие, которым вы разрушили ворота, не поможет.
– Охотно верю... И давно вы тут... службу несете?
– От силы месяц, – пожал могучими плечами орк.
– Угу... А другие пути к Трупному городу есть?
– Есть, – подумав, отозвался Моркрег. – Тоже по горной трепке, в обход. Это путь для передачи продовольствия, так что на нем вам тоже наверняка повстречаются засады, хотя и не в таком количестве.
– Это радует, – обрадовался я. – Можешь дорожку эту показать?
– Могу даже проводить, – невесело улыбнулся орк. – Сдавшись вам в плен, я как бы предал свой клан. Так что выбор невелик. Уйти – обязательно поймают и казнят долгим и мучительным способом. Пойти с вами – есть шанс умереть быстро, в бою. Так что я выбираю второй вариант.
– Зачем же так пессимистично? – попытался ободрить его я. – Может, еще все обойдется.
– Может...
Выступили почти сразу. Кое-кто из нашей милой компании выражал опасения по поводу того, что «подлые орки нас обязательно куда-нибудь не туда заведут, так что давай я их лучше покусаю» (догадайтесь, кто так говорил), но я не поддался общим настроениям и упорно шел вперед. Просто нелогично этим ребятам нас обманывать – в случае подвоха им первым же и снесут головы, а пожить им еще хочется, по глазам видно.
Мы прошли укрепления, а потом, протопав еще метров сто, остановились. Моркрег, который и вел нас, с помощью своих ребят отвалил здоровенный камень от скалы, открыв широкий проход. «Камень от скалы» – это не ляп, просто вокруг тропинки возвышались как бы горные стены, к одной из которых и был привален валун. Причем так хитро привален, что, если не искать специально, подумаешь, что он – часть ее, а не отдельная деталь. С другой стороны прохода – еще одна дорога, шире и удобнее предыдущей. И никакой засады. Прав я оказался.
Правда, у этой дороги было одно очень нехорошее свойство. Особенность. Все лошади, какие были в отряде, наотрез отказывались ступить на сформировавшуюся естественным образом щебенку, покрывшую дно прохода, – ржали, храпели и вырывались из рук.
– Нельзя по тропе этой идти, – пробасил один инквизитор. – Конь, он издали нечисть чувствует.
Да, было над чем подумать. По моему приказанию двое особо хватких парней пошли на разведку по основной дороге и вернулись уже через полчаса. Новости, ими принесенные, были неутешительные – впереди заслон. Причем не в пример мощнее первого. Однако делать нечего – придется идти по этой тропе. Быстро спешились, подхватили весь инвентарь на горб и пошли. На этот раз не гуськом, а полноценным строем. Благо ширина дороги позволяла. В авангарде шли с клинками наголо пятеро инквизиторов, зорко осматривающих окрестность. Чуть позади них плелись связанные орки – печальные и грустные. Наверное, думали о смысле жизни. Ну а замыкали шествие моя команда и оставшиеся воины, в данный момент работающие тягловыми лошадками.
