начальника.
Из отделения девушку отпустили через час, даже без штрафа. К тому времени ее друга и возлюбленного привели в чувство, после чего штатный фельдшер тут же вызвал скорую, доставившую Даню прямиком в Московскую объединенную психиатрическую больницу.
Заплаканная Анна сумела пробиться к главврачу больницы.
Бодрый психиатр — худой, как щепка, длинноволосый и усатый профессор — отрекомендовался Юрием Арагорновичем Семецким. С дежурной улыбкой сообщил он ей, что ничего страшного не случилось и все будет в порядке. Нужно-де преодолеть атавистический страх перед душевными болезнями, ибо наука далеко шагнула вперед и теперь излечивается не только шизофрения, но даже и некоторые формы врожденной глупости.
Тем не менее Семецкий подробно расспросил Нюшку о поведении Даниила в последние дни. Не было ли чего-то необычного? С немалым интересом выслушал ее рассказ о его выступлении в стриптиз-клубе и странном диком танце, сделав какие-то пометки в ноутбуке.
(Господи, как она раньше не догадалась — именно тогда начала проявляться его болезнь!)
А в итоге успокоил ее объяснением, что, видимо, с Даней случилось то, что иногда называют «синдромом старательного школяра» — когда перегруженный мозг умученного науками студента начинает глючить, как перегруженный компьютер, путая учебники с реальностью.
И вообще, обнадежил профессор девушку, в этом году он успешно справился с несколькими аналогичными случаями. Месяц назад у него лечился студент МАИ, вообразивший себя древней авиационной турбиной; пару месяцев тому — выпускник Ветеринарной академии, решивший, что он попугай ара, больной несварением желудка; три месяца назад… et cetera, et cetera…
Первые дни она и в самом деле надеялась, что все это скоро кончится, что медицина вернет ее любимого в реальный мир.
Чтобы отвлечься, Нюшка даже принялась с удвоенной силой писать давно затеянную статью для журнала своей alma mater — относительно изменения длины и количества нижних юбок у придворных дам во Франции эпохи Людовика XV в зависимости от политической обстановки.
Но дни шли, а рассудок Дани продолжал пребывать в тенетах безумия.
Парень не узнавал родителей, друзей, преподавателей — никого, кроме нее, да и ее имя не мог назвать правильно.
Он не знал ни про Россию, ни про Мировой Совет, ни про компьютеры, не помнил, что такое автомобили, гравипланы, астронавтика и космическая (да и обычная) археология. Ничего не знал о Первом, Втором и Четвертом великих кризисах, Шестинедельной войне, Большом договоре… А ведь это изучают еще во втором классе!
Словно бы в сегодняшний день был действительно перенесен каким-то дьявольским способом древнеегипетский неджес.
Вначале его лечили обычными средствами — глубоким электрогипнозом, биохимическими препаратами и психотерапией. Последнее всего-навсего значило, что врачи доброжелательно и обстоятельно объясняли пациенту, что он вовсе не младший помощник писца Джеди, а Даниил Горовой, родившийся в XXIІ веке в Москве, которая далеко на севере от Египта (и он теперь не древний, а мусульманский) и что ему вскоре предстоит защита диплома.
Но это оказалось бесполезно. По-прежнему в ответ на все уверения добрых докторов слышались только жалобные призывы к каким-то «нетеру» или «владыкам высот». Ему показывали фильмы о жизни современной цивилизации, конечно, только положительного содержания.
Пару раз его даже пытались запустить в Сеть, но он решительно отказался надевать шлем с электродами, и врачи не стали настаивать, боясь насилием еще больше травмировать его психику. Все было без толку.
Психотерапию усложнили — допрашивать парня начали специально приглашенные специалисты- египтологи. Иных он осмеивал, называя дураками, другие же сами, выйдя из его палаты, усмехались: дескать, почти коллега, а словно бы дурачок, начитавшийся дешевых книжонок о древних тайнах. А некоторые удивленно хмурились и просили сообщить, когда пациент выздоровеет: им очень любопытно узнать, из каких таких малоизвестных источников он почерпнул свои познания?
Тогда профессор Семецкий решил поступить похитрее и попробовать ролевую игру — это изобретение позапрошлого века использовалось в психиатрии весьма широко.
Обычно, когда с одержимым манией, к примеру, с вообразившим себя королем, начинают дружно соглашаться, то довольно скоро тот осознает, что он не король, а, допустим, сантехник.
Несколько студентов-медиков из игрового клуба поклонников страны фараонов «Пасынки Хнума» принялись разыгрывать перед Даниилом представление из жизни Древнего царства, при этом всецело соглашаясь, что он — неджес Джеди. Один из парней даже, поскольку был у себя в клубе не кем иным, как заместителем «верховного жреца», попытался покрикивать на Даню.
Эффект превзошел все ожидания, но был вовсе не таким, на какой рассчитывали инициаторы игры.
Горовой в полчаса разоблачил студентов, уличив их в незнании элементарных, по его словам, вещей, обругал детьми каких-то «акху» и еще разными непонятными выражениями, а затем полдня молился на чистом русском языке богам Древнего Египта.
Кстати, этот жрец-ролевик (у-у, Толкиена на всех них нет!), как потом узнала Нюшка, настойчиво пытался проникнуть к Джеди… То есть к Даниле… (Господи, вот и она стала называть любимого этим чертовым древним именем!) Он все порывался заставить Даньку повторить все услышанные от него выражения и формулы проклятий, поскольку ни в каких книгах их не обнаружил, хотя и считался в своих кругах знатоком.
Как ни старались медики, никакого прогресса в состоянии пациента не наблюдалось. Он по-прежнему отказывался считать себя студентом из России XXI века и только и знал, что призывать на помощь этих своих гнусных крокодилоголовых и клювастых богов. Даже на Аню стал смотреть как-то странно и прохладно.
Наконец было проведено глубинное аудиовизуальное ментоскопирование — профессор Семецкий на
