Во дворе стояли три иномарки, в которых скучало множество крепких ребят, убитых лазерным оружием. Парочку из них Михаил узнал — это были люди Третьякова. От этого он окончательно отупел.
На входе Громенко оставил двух охранников с категорическим приказом — не впускать никого вообще! Снятием часовых занялась Джина. Она просто вкатилась внутрь, как безумный ежик, развернулась и начала расстреливать их с обеих рук. Сверху ее прикрывал Косколито. Автоматной очередью.
Игольники и лазерные автоматы работают практически бесшумно. Первые — с тихим свистом, вторые — с тихим шипением. Поэтому внутри качалки никто ничего не заподозрил. Хотя, конечно, сильно помог тот факт, что Громенко совершенно не ожидал, что к противнику подойдет подкрепление.
Впрочем, сориентировался он быстро. Как только в тренажерном зале появились новые действующие лица, наемники Куросавы открыли беспорядочный огонь.
И вот тут Ежов понял, почему ему советовали держаться поближе к VY-37. Маленький робот не был снабжен оружием, но зато в нем имелась установка силовых полей. Он со страшной скоростью мелькал между стреляющими и там, где он пролетал, на долю секунды вспыхивали квадратные зеленоватые экранчики. На какое-то мгновение — как раз то самое единственно нужное мгновение, которое нужно было, чтобы отразить лазерный луч. Если бы у людей Громенко было что-нибудь пулевое, VY-37 и с этим бы справился — его силовые поля гасили импульс снаряда, замедляя его скорость раз в десять. Пуля, замедлившаяся так сильно, эффективна не более, чем брошенный камень. Больно, неприятно, но не смертельно.
Хотя, конечно, прикрыть всех пятерых у VY-37 не получалось. Он банально не успевал. Поэтому маленький робот сосредоточился на Ежове и Остапе. Койфман прятался за могучим алкморегом, паля из квантовой винтовки, Джина кувыркалась по залу, уворачиваясь от выстрелов с грацией ошпаренной кошки, а Косколито поливал все вокруг лазерными очередями, включив на полную мощность свой собственный защитный экран, встроенный в скафандр.
Но люди Громенко были облачены в бронескафы, снабженные своими защитными экранами. Превосходными экранами. Лазерная феерия серрана оказывала на них не большее действие, нежели световое шоу Копперфильда, а разрывные иглы Джины просто отскакивали. Да и квантовым пулям Койфмана приходилось несладко. Правда, старичок, как настоящий снайпер, отыскивал-таки уязвимые места в броне, вгоняя туда пулю за пулей.
А вот кто действительно оказался незаменим, так это Остап. Его «Ручная Смерть», огромная топор- пушка, похожая на дубину чудовищных размеров, утыканную секирными лезвиями, крушила все со страшной силой. Тренажеры, стены и, конечно, людей. Наемники бегали, как крысы, пытаясь увернуться от разбушевавшегося алкморега, но получалось это далеко не всегда.
Ежов тоже принял участие в драке. И очень обрадовался, что его «кастет» работает в двух режимах. Стреляя сгустками плазмы, он не произвел на людей Громенко никакого впечатления. Но когда один из них оказался на расстоянии вытянутой руки, детектив рефлекторно переключил оружие на ближний бой и… проткнул его насквозь. Против холодного оружия (условно-холодного) защитные экраны отнюдь не так эффективны, как против огнестрельного. Потому-то в будущем и начали снова использовать рукопашные схватки.
На самом деле все закончилось очень быстро. Минута, вторая, и все уже тихо, а на полу семь трупов. Двое размозженных до состояния кровавой кашицы, один пронзенный насквозь лазерной шпагой, один прошитый насквозь очередью (Косколито-таки раздолбал один из скафандров), один с дырищами в обоих глазах (сразу два выстрела в упор из игольников), один с крошечным отверстием во лбу и один… присутствовавший здесь еще раньше. Третьяков.
VY-37 выпустил тончайший голографический луч, уткнувшийся в толстенную стальную дверь в дальнем конце зала. Остап, недолго думая, потянулся, как большой бурый медведь, и ударил по ней огромным кулачищем, вложив в замах всю руку — от плеча до кончиков пальцев. Надо ли говорить, что дверь не выдержала?..
Знакомство проходило довольно сумбурно. Особенно в таких условиях — когда на полу лежало семь мертвецов (в том числе Третьяков), и все знали, что времени катастрофически не хватает — в любой момент может прибыть настоящая милиция. Общаться с ней никому не хотелось.
— Это Косколито и Джина, пилоты, это Койфман, связист, это Остап, канонир, — быстренько представил членов своего экипажа Моручи. — Это сержант Денисов, это рядовой Перов, это кадет Лапшина. А с вами, сударь, мы еще незнакомы… или знакомы?
— Лейтенант Ежов! — отдал честь Михаил, успевший получить инструкции на этот счет.
— Вольно, лейтенант! — одобрительно посмотрел на него капитан. — Вспомнил — это ведь с тебя все началось? Ну что ж, господа, не просветите ли меня насчет того, что я пропустил?
Койфман, Косколито и Джина начали говорить одновременно. Сверху их всех перекрывал густой бас Остапа.
— Стоп! — гаркнул Моручи. — Говори ты, лейтенант.
Теперь одновременно заговорили Койфман, Джина и Ежов — все трое были лейтенантами. Вот Косколито, как и Святослав, носил звание капитана.
— Тот лейтенант, что не в экипаже! — раздраженно пояснил Моручи. — Лейтенант Ежов!
Михаил постарался изложить все как можно короче и доходчивее. Моручи очень внимательно выслушал, что-то быстренько прикинул и озлобленно сжал кулаки:
— Куросава… Что ему от меня понадобилось?! Я с ним даже никогда не встречался… Ладно, теперь слушайте меня.
Святослав также максимально кратко изложил все, что с ним произошло в этом мире.
— Е-мое, капитан, а ведь я все-таки чуть-чуть сомневался… — зачарованно сказал Денисов, как только он закончил говорить. — Блин, по натуре — инопланетяне!
— Ма… ма… ма… — присоединилась к нему Марина. Она все это время пучила глаза на Косколито.
— Чего смотришь, маленькая человеческая самка? — хмуро спросил серран.
— Мне уже семнадцать! — мгновенно насупилась девушка, терпеть не могшая, когда ее называли маленькой.
— Мариночка, деточка, разве это много? — ласково улыбнулся Койфман, поглаживая винтовку Рихвинда. Прямо на него смотрел мертвый Громенко — у него во лбу можно было разглядеть крошечное отверстие от квантовой пули. — Не торопись взрослеть, успеешь еще…
— Оставить лирику! — нахмурился капитан. — К делу, экипаж, к делу!
— Капитан, чертяка… — расплылся в добродушной улыбке Остап. — Ну просто как огурчик!
— В смысле зеленый и пупырчатый? — саркастично приподнял бровь Моручи. — Ну спасибо, экипаж, порадовали… Лейтенант, сколько у нас времени в запасе?
— Два дня, — откликнулся Ежов.
— Мало, — пожевал губами Моручи. — Очень мало. Ни секунды лишней. Вот и не будем терять их зря! Надеюсь, вы позаботились о способе возвращения?
— Будь спокоен, капитан! — весело ответил Остап. — Это мы завсегда!
— Тогда начинайте. Вы четверо, слушайте мой приказ. Вы остаетесь здесь…
— Э, капитан, у меня еще дело не закончено! — запротестовал Ежов. — Я все-таки детектив, а не горничная! И гонорар мне еще…
— Да какой тебе гонорар, ты!.. — заорала Джина.
— Тихо, второй пилот! — нахмурился Михаил.
— Слушаюсь, капитан! — испуганно вжала голову в плечи десантница.
Михаил пораженно уставился на Джину. Потом перевел взгляд на Моручи и ужасно его зауважал. Это кем же надо быть, чтобы заставить трепетать такую психопатку?
— Объявляю приказ, — задумчиво промолвил Святослав. — Лейтенант Ежов временно зачисляется в экипаж штатным детективом. С минимальным окладом. А там посмотрим. Итак, теперь вы трое…
— Слышь, капитан, а я тоже не останусь! — запротестовал Денисов. — Ты, блин, щас[цензура] на свой Марс, а я тут отдувайся, да?! Ну е-мое, нашел стрелочника! Тут жмуриков, как в морге — их же всех на меня повесят! И эту кралю тоже повесят! У меня три судимости — меня ж так упекут, о-о-о… На худой конец в дурдом, туда тоже не хочу! Не, капитан, так не пойдет!
— А зачем ты нам нужен, мелочь? — брезгливо скривилась Джина.
