близлежащих стойбищ, многие вожди и доблестные воины приносили ей дорогие украшения. Но Чиука умна. Она не берет золото, ибо не желает быть обязанной никому. Никто не знает, кому принадлежит её сердце. А других украшений у неё великое множество, подарки сыплются отовсюду подобно снегу в обильный снегопад, её братья шутят, что скоро придется устанавливать отдельный чум для хранения безделушек.
– Столь привередливую жену удивлять подарком суть пустая трата времени, храбрый охотник, – вежливо произнесла юная девушка. – Уверен ли ты, что она заметит твой знак внимания в изобилии прочих таких же?
– Я знаю об этом точно! – вновь улыбнулся Лицуро.
Эта девушка для своих лет мудра, и ей можно рассказать всё, как есть. Тем паче, что больше ему не с кем поговорить о подобном, обсуждать свою любовь к Чиуке в стойбище он никогда бы не рискнул. А Белые Великаны слишком высоки для того, чтобы сплетничать о сердечной боли какого-то охотника из чужого народа.
– Иногда я ловлю мимолетный взгляд её восхитительно прекрасных глаз, – объяснил он, – и чувствую в них теплоту! Скоро праздник, на котором множество воинов вновь будут осыпать Чиуку дарами, предлагая ей сделаться хранительницей их очага. Я буду среди них. Я понимаю, что первая красавица племени не выберет простого охотника, и нет у меня богатых даров, но всё же я хочу, чтобы мой подарок остался для неё особенным. Пусть где-то глубоко в своем сердце Чиука навсегда сохранит частицу моей любви. Так будет, ибо её глаза шепчут мне об этом. Ваши золотые изделия прекрасны, я бросил бы их все к её ногам, но не смогу купить и малого кусочка самого маленького украшения.
– Чего же ты хочешь отыскать, охотник? – оказалось, что торговец Белых Великанов тоже прекрасно говорит на языке Великого Дракона. В первое мгновение Лицуро даже немного испугался, ведь за всё время торгов с важными роданами седобородый не произнес на их языке ни слова. Уж не колдовство ли это?! Однако взгляд великана не таил в себе ничего дурного, и Лицуро успокоился.
– Что-то особенное, – признался он. – Такое, что не похоже на большинство подарков. Что-то очень ценное, но не потому, что золотое, а потому, что не такое, как у всех.
– Например? – хитро прищурился седовласый Белый Великан. – Есть ли у тебя на примете такое?
– Я хочу подарить ей вещицу из священного металла Белых Великанов, – решился Лицуро.
Какая теперь разница? Если они воспримут это как оскорбление и прогонят его, хуже уже не будет. А так хоть кто-то выслушает скопившуюся на его сердце печаль.
– Такую заколку, как та, что скрепляет прекрасные волосы вашей красавицы дочери, – он вежливо указал на голову девушки. – Чтобы волшебный металл берег её от болезней, ведь об этом я молю добрых духов и Великого Дракона каждую зарю! Чтобы клинок заколки своей остротой напоминал Чиуке остроту моей любви! И чтобы сам подарок был всегда рядом с её восхитительным лицом, как всегда будет находиться рядом с ней моя душа. Но на торжище нет таких изделий, зато полно заколок из кости, рога и древа, но это совсем не то!
– Железо Хорса[2] суть священный металл нашего народа, и обережные поделки из него абы кому не даются, – неторопливо ответил торговец. – Потому и не возим мы их на торжище. Не найдешь ты тут такого, даже если всё трижды осмотришь.
– Папа! – юная девушка обернулась к седовласому гиганту и тихо заговорила с ним на языке Белых Великанов, при этом её руки едва заметными движениями рисовали в воздухе нечто замысловатое и загадочное, не то гору, не то пирамиду, не то какой-то волшебный знак.
Понять, о чем идет речь, Лицуро не мог, лишь небесные глаза торговца, не отрываясь ни на миг, смотрели столь пристально, будто великан сейчас разглядывает его душу. Охотнику вновь стало не по себе, и вновь это чувство быстро улетучилось, будто изгнанное дуновением загадочного ветра. Наконец их непонятный разговор закончился, и торговец едва заметно кивнул. Его дочь подошла к горящему неподалеку костру и вынула из волос заколку. Тяжёлые кольца косы рухнули вниз, распрямляясь до самых бедер юной девушки, и она осторожно забросила косу за спину. Приблизившись к огню едва ли не вплотную, девушка круговыми движениями четырежды пронесла заколку над пламенем и вернулась к отцовскому прилавку.
– Возьми, – она протянула её Лицуро. – И будь с ней осторожен, охотник. Эту вещь сотворил искусный мастер, а после заворожил великий и могучий шаман. В руках людей недобрых, с душою черною, она будет лишь заколкой, металлом темнеющей всё сильнее с каждой луной. У людей же душою чистых быть ей суждено оружьем грозным против зла всякого, хвори и немощи.
– Вы… – Лицуро задохнулся от изумления. – Отдаете это мне? Правда? Простому охотнику? Редкостное сокровище из священного металла?
– Ну, женская заколка сама по себе не такое уж редкостное сокровище, – улыбнулся седовласый Белый Великан. – Сила этой вещицы зависит от человека, ею владеющего. Она всегда будет искать достойную владелицу, и ныне, и спустя тысячи зим. Сейчас же она твоя, ибо сердцем ты чист, хоть родом и не вышел. И мы её не отдаем, а меняем на плоды твоего труда. Неужели искусному охотнику нечего предложить нам взамен?
– У меня есть соболиные шкурки! – Лицуро торопливо сорвал с себя заплечный мешок. – Семь штук! Отборные, я специально выслеживал самых лучших зверей для этого торжища! И ещё четыре Корня Жизни! – Он быстро развернул тряпицу, протянул коренья торговцу и схватился за тесемку висящего на груди амулета: – И свой амулет! Он из оленьих рогов, приносит удачу на охоте!
– Амулет оставь себе, – жестом остановил его седовласый великан. – Он к тебе приучен и нам ни к чему. А вот Царь-корень[3] возьмем, вещь это знатная! И шкурки у тебя добрые, вижу, хороший ты охотник, не зря мену с тобой ведём. – Торговец забрал у Лицуро товар. – А теперь ступай себе с миром, солнце уж садится, нам прибраться и потрапезничать надобно. Ступай!
Лицуро, не веря своему счастью, рассыпался в поклонах, стянул рукавицу и бережно сжал в ладони выменянную заколку. Священный металл Белых Великанов неожиданно оказался теплым, почти горячим, но тепло его было мягким и ласковым, совсем не таким, как пламя согревающего стойбище костра. Лицуро огляделся, опасаясь быть замеченным кем-либо из своих соплеменников. Если вождь узнает о его приобретении, волшебную вещь Белых Великанов у него тотчас отнимут! На его удачу, вокруг не оказалось никого из каравана, и он быстро спрятал вожделенную вещицу глубоко в одеждах. Теперь осталось сохранить её до празднества, никто не должен увидеть диковину до того самого мгновения, когда Лицуро преподнесет свой дар прекрасной Чиуке. Но с этим он справится, у него есть несколько надежных тайников в тайге, недалеко от стойбища, там волшебное сокровище не разыщет никто. Охотник забросил за спину заплечный мешок и заспешил к своему лагерю. Добравшись до чумов, он посетовал остальным на дороговизну изделий и скупость Белых Великанов и уселся у костра, принимая недовольный вид. Кто-то из охотников поддержал его жалобы, остальные равнодушно жевали разогретую на огне мороженую строганину. Вождь и его воины пребывали в прекрасном расположении духа, хвастая только что приобретенным оружием и доспехами из многослойной кожи, отделанной прочной звериной костью, и более на Лицуро никто внимания не обратил.
Весь следующий день он не покидал лагеря, демонстративно восхищаясь покупками торговцев и приближенных к вождю воинов, и изо всех сил старался не смотреть в сторону прилавков Белых Великанов. Однако едва его мысли уносились туда, к седовласому торговцу, на какое-то мгновение Лицуро будто ощущал его взгляд, направленный точно на него, и спрятанный на груди волшебный подарок на краткий миг становился теплее. С такой вещицей прекрасная Чиука не замерзнет в самые лютые морозы, даже если, упаси её духи и сам Великий Дракон, надолго окажется вдали от стойбища и костров. Весь обратный путь Лицуро шел дозором впереди каравана и не проронил ни слова.
Глава вторая
Три сотни воинов крались через заснеженную лесную чащу, ставя снегоступы точно след в след. Десяток человек, идущие последними, забрасывали следы снегом, сбитым с ветвей кустарника, и заметали засыпанную борозду еловым лапником. Конечно, таким способом не скрыть всех следов, но кто бы ни нашел эту тропу, ему не понять, каково точное количество прошедших здесь воинов. Синзяо многообещающе улыбнулся. Белые Великаны огромны и могучи, но они не ждут нападения здесь, в глубине своих земель. Поэтому его набег удастся. Он всё продумал и тщательно подготовился. Торговцы его племени долго водили караваны к Белым Великанам, внимательно запоминая расположение сторожевых
