экономических санкций. Однако все эти действия так и не принесли результата, агрессивность и враждебность русских так и остались за гранью здравого смысла, что полностью объясняло истоки столь жестоких законов, царящих в племени дикарей. После обнародования данной информации многие общественные активисты потребовали либо исключить всякую возможность агрессии со стороны дикарей, либо не затевать опасных авантюр с гуманитарной помощью вообще.
Правительство учло требования своего народа, и с суицидным племенем попытались установить радиосвязь. Как и предсказывали ученые, это ни к чему не привело, радиостанций у дикарей не оказалось, что и не удивительно. Тогда было решено отправить к ним беспилотный челнок с грузом гуманитарной помощи: по два центнера консервированной сои и кукурузы, четверть тонны гамбургеров и пятьдесят килограмм ручных зеркал и стеклянных бус яркой расцветки, на последних двух наименованиях ученые настояли особо. Идею с челноком раскритиковала оппозиция, заявившая, что «железная птица», пышущая огнем и с грохотом опускающаяся с неба на землю, ничем не поможет суеверным дикарям, но лишь распугает их и ещё сильнее подтолкнет к суициду. Миссию необходимо либо отменять, либо проводить на пилотируемом шаттле, чтобы вид живых людей, выходящих из него, успокоил насмерть перепуганных дикарей хотя бы частично. Правительство возражало против пилотируемого полета, ссылаясь на трагический опыт Гуманитарной миссии с анклавами, и твердо стояло на том, что нельзя подвергать опасности жизнь пилотов. На что оппозиция, в свою очередь, приводила свою аргументацию: люди, появившиеся из недр пышущей огнем «железной птицы», будут восприняты дикарями чуть ли не как боги, и им ничто не угрожает, кроме разве что слепого поклонения. Споры не утихали до последнего, тем более что постоянно бушующие над Сибирью циклоны, бураны и снегопады сводили работу спутников на нет, и расчет полета неоднократно откладывался.
Наконец над целевым регионом установился недолгий штиль, в течение которого удалось провести спутниковую съемку местности. Картина оказалась крайне непростой. Во-первых, ни самих дикарей, ни их стойбище обнаружить не удалось, хотя местоположение жертвенного кострища было определено с точностью до пяти метров. Во-вторых, район обитания племени находился в непосредственной близости от края наступающего ледника, посреди заледеневшего леса. Несколько сильных геомагнитных аномалий, а также крупных размеров дыра в озоновом слое, пропускающая мощные потоки солнечной радиации, затрудняли подробную разведку местности. В-третьих, само по себе данное местоположение уже являлось проблемой. Мировой ледник, захвативший большую часть планеты, на севере достигал тропика Рака, а на юге почти вплотную подошел к тропику Козерога, покрывая поверхность Земли более чем трехкилометровым панцирем изо льда и снега. Таким образом, Сибирь оказалась лежащей в некоей огромной чаше, образованной возвышающимися вокруг стенами ледника. Ученые объяснили это тем, что основной ледник, наступающий с севера, был рассечен Уральскими горами и разошелся на два потока, между которыми и образовалась чаша. У подножия этих потоков начали возникать менее крупные ледники, которые в настоящий момент медленно поглощают чашу. Судьба дикарей в конечном итоге решена, в этом сомнений нет. Зато посадка шаттла в чашу сопряжена с огромным риском, ведь сверху, на уровне ледниковой поверхности, бушуют ветра огромной силы, и время полета необходимо досконально согласовывать с метеосводкой.
В итоге правительство решило отправлять беспилотный челнок, а если страх перед «железной птицей» не позволит дикарям воспользоваться гуманитарной помощью, то программа будет свернута как не имеющая смысла. Полет тщательно рассчитали, и челнок вылетел к кострищу. В условиях запредельного Холода, безраздельно господствующего за Полярным Кругом, отказывало любое записывающее оборудование, установленное не внутри летательного аппарата, и никакой фото — или видеоинформации получить никто не ожидал, поэтому план был прост. Челнок совершит посадку возле кострища, выдвинет грузовую аппарель и вытолкнет наружу полеты с грузом. После чего останется в таком положении до тех пор, пока погодные условия не позволят ему вылететь обратно. Если кто-то из дикарей за это время рискнет заглянуть в трюм, то внутренняя видеокамера зафиксирует это. Если суицидальное племя русских окажется столь же агрессивным и нетолерантным, как их предки, то на внешней обшивке, а также в трюме, останутся следы от копий, стрел, камней или чем ещё эти дикари попытаются убить «железную птицу». Так что оставалось лишь дождаться возвращения челнока, и Новая Америка с любопытством ожидала завершения столь занятного эксперимента.
Результаты оказались неожиданными. Челнок вернулся назад со своим же грузом на борту. Когда автоматика сообщила о неизменившейся взлетной массе, диспетчер Национального Космического Агентства даже хотел отменить взлет, опасаясь, что горючего не хватит для возвращения столь тяжелой машины. Но метеоусловия над Сибирью стремительно ухудшались, оставлять челнок в котловине почти трехкилометровой глубины означало гарантированно потерять его навсегда, и Агентство решило рискнуть. Летательный аппарат поднялся в воздух и благополучно вернулся в Новую Америку. В первое мгновение после вскрытия грузового отсека механики решили, что автоматика, призванная выдвинуть аппарель и вытолкнуть груз, попросту не сработала.
Однако позже выяснились любопытные подробности. Запись с камеры внутреннего наблюдения показала, как трюм открылся, аппарель вышла, и груз был вытолкнут наружу. Несколько часов ничего не происходило, после чего в трюме появились дикари в одеждах из шкур. Они занесли полеты с гуманитарной помощью обратно и даже закрепили груз, причем довольно толково, благодаря чему он вернулся невредимым. Мнения журналистов, наблюдавших запись, немедленно разделились. Одни считали, что таким образом дикари продемонстрировали добрую волю, другие сочли возврат помощи прямым заявлением о том, что русские, даже одичав, по-прежнему не желают иметь с Америкой никаких дружеских отношений. Их спор разрешился после того, как сотрудники Гуманитарной миссии вскрыли все упаковки с грузом. Ящики с консервами и гамбургерами не претерпели никаких изменений, а вот в последнем коробе зеркал и бус не обнаружилось. Вместо них там оказалось пятьдесят килограмм обработанных звериных шкур. Этот по-детски честный обмен тронул сердца американцев, и Гуманитарную миссию было решено сохранить.
С тех пор вот уже более ста тридцати лет несколько раз в год, когда позволяют метеоусловия, с аэродромного комплекса Нью-Вашингтона стартует челнок с грузом зеркал и бус. Он пронзает исполинские ураганы Полярного Круга и уходит в заснеженную Сибирь, где совершает посадку, если есть на то воля господа и умеренная скорость буранов, гуляющих по поверхности мирового ледника. Бывали случаи, когда сила разъяренной стихии скачкообразно возрастала, и челноки разбивались о ледяной панцирь, сорванные ураганным ветром с расчетной траектории. Чтобы такого не происходило, размеры челноков были уменьшены, обтекаемость и скорость увеличены. За прошедший век русские дикари так и не стали брать у Новой Америки что-то ещё, кроме стеклянных бус и зеркал, так что никакого смысла гонять в Сибирь крупные аппараты, требующие большого расхода топлива, не имелось. Назад челноки всё так же возвращались с грузом шкур, эквивалентным по весу отправленным стеклянным безделушкам.
Со временем интерес к дикарям у широкой общественности пропал, про русских забыли, и лишь Гуманитарная миссия, персонал которой сократился до пары-другой человек, еще помнила о затерянной посреди ледника Сибири. В основном потому, что шкуры пушных зверей, выменянные у полудиких русских на бесполезные стекляшки, с удовольствием покупали представители богатейших семейств Новой Америки. Из шкурок шили весьма теплую и гламурную верхнюю одежду для холодов — женские шубки и мужские куртки, позволить себе которые могли очень и очень немногие. Сказать по правде, Майк сильно сомневался в полезности столь баснословно дорогостоящей одежды: ниже нуля температура в Новой Америке не опускается никогда, а ниже пяти градусов тепла — только в самые лютые морозы. И платить столько денег за тряпку, боящуюся то дождя, то влажности, то каких-то бабочек, — да это полный бред, и только! Тем более что синтетический плащ или пуховик отлично греет и стоит недорого. Но у богатых свои причуды, и это даже хорошо, иначе Гуманитарную миссию давно уже закрыли бы к такой-то матери, и он, Майк, никогда не получил бы эту работу. Ведь челноки на эти свои полеты за мехами жрут топлива раз в десять больше, чем те меха стоят. Хотя, если рассмотреть цены, за которые продают шубы из сибирских шкур, то, может, дело даже выгодное. Но Гуманитарная миссия не шьет шубы, она продает меха дизайнерскому дому «Нуар», входящему в промышленную империю Чарльза Шекельсона. Так что Майк и старый Джеймс получают жалованье благодаря казенным дотациям. Если кто и зарабатывает на этом, то это папаша очаровательной Лив.
Лив. Майк печально вздохнул. Дочь одного из самых богатых и влиятельных граждан Новой Америки,
