например, он очень обрадовался - его родной мир, опережающий наш на десять лет, пару месяцев назад проводил великого натуралиста в последний путь… Вся страна во главе с генсеком Сауловым на сутки погрузилась в траур. Щученко даже предложил переправить нашего Дроздова к ним, а то советским гражданам его очень не хватает.
Но так тепло он отозвался далеко не обо всех. Галкина, например, потребовал немедленно прибить чем-нибудь тяжелым, чтоб не соблазнял трудящихся своим проклятым миллионерством. Всех диджеев MTV - в прорубь. Радзинского - к ним в КГБ. И бить тяжелыми берцами, пока не запомнит, гадина, что про Сталина с Берией всякие пакости рассказывать нельзя! А потом, конечно, расстрелять.
А уж как досталось политикам! Это просто кошмар. Щученко не пожалел никого… ну, почти. Один человек на нашем политическом Олимпе ему все-таки понравился - товарищ Шандыбин. Вызвал горячую симпатию. А вот Зюганов - только презрение и обвинение в оппортунизме и полумерщине. Что означает это последнее, я так и не понял. Хорошо хоть Путина после моих угроз трогать не посмел - даже неохотно признал, что данный товарищ, в принципе, может возглавить какое-нибудь ведомство. При этом опасливо посматривал на мои когти.
– Замечательный пакет предложений, - поздравил его я, отдавая обратно блокнот. - При случае обязательно передайте по назначению.
– Это, значить, куда? - заинтересовался Щученко.
– А вот как выйдете из кладбищенских ворот, так повернете налево, и там увидите такую железную коробку. Туда и суйте.
– Почтовый ящик?
– Нет, урна.
Я весело заржал, глядя на нахмуренные брови полковника. Тот начал медленно сжимать кулаки, ужасно недовольный, что его ценными указаниями так нагло пренебрегают. И даже советуют поступить с ними таким преступным образом!
Прежде чем он успел что-нибудь сказать, я уже вышел наружу. Тени от деревьев и могильных плит сильно удлинились, солнце клонилось к закату, и я потянулся, расправляя крылья и руки. Меня ждала работа.
Святогневнев пообещал приглядывать за Щученко. А я пообещал купить ему новый телевизор взамен разбитого. Но улетал все равно с тяжелым сердцем - было, было у меня сильное искушение приковать полковника наручниками к батарее. Чересчур уж это буйный тип, чтобы вот так просто оставлять его на свободе. Я помню, что Святогневнев пообещал, но он человек мягкий, интеллигентный, где уж ему уследить за этим чокнутым коммунякой… С другой стороны, Лев Игнатьевич - ходячий мертвец. А еще большой ученый. И тоже капельку ненормальный.
Конечно, абсолютно нормальных людей в мире раз-два и обчелся - по сути, только я сам… Я на лету выстрелил хвостом, протыкая насквозь жирного голубя, отправил его в пасть, выплевывая перья и еще раз подумал, что я, наверное, единственный нормальный человек на всем белом свете…
Ну ладно, надеюсь, Святогневнев не использует Щученко вместо подопытного животного. А то с него станется! Великий ум часто граничит с фанатизмом, даже с безумием - просто когда такая большая часть мозга уходит на что-то одно, за счет этого всегда страдает что-то другое. Скажете, человек использует мозг всего на десять процентов? Дудки! Я тоже раньше так считал, пока Рабан меня не просветил. Оказывается, это всего лишь расхожая побасенка - человек, да и любое другое существо использует мозг полностью. Другое дело, что одновременно занято не больше десяти процентов, это верно. Но ведь каждый раздел отвечает за что-то свое - двигательные функции, нервные, пищеварение, кровообращение… мозг отвечает за все! Да что далеко ходить за примером - ведь это именно мозг управляет каждым вдохом и выдохом. Глаза открыты - мозг постоянно обрабатывает огромные массивы зрительной информации. Уши не заткнуты - обрабатывает звук. Мыслительный процесс, память… нет, товарищи, Творец не настолько глуп, чтобы набивать нам черепа бесполезной серой кашей. Необходима каждая частичка, каждый нейрон.
Полет проходил нормально. Сейчас, когда небо потемнело и покрылось тускло-серыми облаками, я практически сливаюсь с фоном. И это очень хорошо - народу на улицах по-прежнему очень много. Все-таки Москва, а не Крыжополь, тут и по ночам хватает прохожих.
Закапал мелкий дождь. Я раскрыл крылья пошире и прямо в воздухе перевернулся на спину, распахнув пасть. За год постоянной тренировки я научился выделывать такие виражи - любой ас обзавидуется. Яцхеновское тело идеально приспособлено для всяческих кунштюков.
Я пролетел над Москвой-рекой и Красной Площадью. В моем родном мире они по-прежнему находятся на законном месте, там же, где и много веков. Даст бог, будут находиться тут же и много веков спустя…
Мне невольно вспомнились планы, подсмотренные в Кадафе. Планы по разделению Земли, когда Ктулху проснется, и Лэнг хлынет в наш мир. Они планируют в ближайшие годы занять Рари, а затем нагрянуть и к нам, на Землю. Москву и большую часть России выпросил себе Шаб-Ниггурат - он уже давно облюбовал Кремль в качестве своей будущей резиденции. Может, именно поэтому этот полководец мне особенно не нравится. Вот Нъярлатхотеп чуть более симпатичен - он планирует разместиться в Вашингтоне, в Белом Доме. А Носящий Желтую Маску выпросил для себя Тауэр…
– Губа у них не дура, патрон… - хихикнул Рабан. - О, Самотечная…
Мы действительно пролетали над Самотечной улицей - именно здесь располагается квартира Федора Михайловича Бурьянова. А где-то в квартире - заветный сейф…
– Ну что, подождем, пока все не разойдутся? - предложил я, зацепляясь за стенку над самым верхним окном. Направление ясно указывало, что внутри еще есть люди.
– Подождем, - согласился Рабан.
Мы ждали часа три. Рабан увлеченно рассказывал какую-то историю из прежних времен, когда он еще жил в голове Волдреса. Кстати, у меня сложилось такое впечатление, что он весьма доволен сменой патрона - я устраиваю его больше. По двум показателям. Во-первых, я позволяю ему гораздо больше, чем когда-то Волдрес - для жителей того мира мозговые паразиты (точнее, симбионты - он обижается, когда его называют паразитом) керанке представляют насквозь обыденную вещь и с ними не слишком цацкаются. Во-вторых, мне он на порядок нужнее - обеспечивает нормальное функционирование организма, помогает засыпать, переводит между мирами… Волдресу он просто продлевал жизнь. Хотя ничего себе - просто! Собственно, я не слишком удивлен, что в том мире все добровольно пускают себе в мозги этих червяков - платят за проживание они действительно щедро.
– Конечно, платим… - проворчал Рабан.
Я вспомнил, что он отчетливо слышит каждую мою мысль и постарался думать о чем-нибудь другом. Все-таки, без недостатков тоже не обходится - не так уж приятно, когда тебя постоянно кто-то подслушивает. Хорошо хоть, рассказать никому не может. А то сами знаете - сколько ни старайся, а все равно нет-нет, да и подумаешь о чем-нибудь таком, что никогда в жизни не произнесешь вслух.
– Есть хочется… - задумчиво прохрипел я.
У меня просто какая-то наркотическая зависимость от еды - если хотя бы день не поем, уже как-то не по себе. А если затяну на неделю, то, скорее всего, умру… Странно, правда?
– Знаешь, патрон, есть дело, - поведал мне Рабан. Похоже, эта мысль грызла его уже очень давно. - Помнишь, я рассказывал тебе, как мы с Волдресом были в вашем мире в последний раз?
– Это когда вас Краевский прикончил? Помню, конечно.
– Ну вот. Я тебе как сказал - зачем мы тогда сюда приехали?
– Достать вирус «Зомби». Верно? Его Йехудин заказывал… кстати, неудобно получилось, я ведь у него заказ взял, но так и не выполнил…
– Не переживай, патрон, Палач все равно испарился. Где ты его искать-то собрался? А все схемы остались на «Уране»…
– И то верно. Ладно, что у тебя там еще?
– У нас был еще один заказ… побочный. Не хочешь принять эстафету?
– А что за заказ?
– Метро знаешь? Московское?
– Кто ж его не знает… - пробурчал я. - Восьмое чудо света… Только я там давно уже не был. А при чем
