— Да ладно, чего там, — отмахнулся Серогор.
— «О великий Даромир, победитель черных сил» — ваша работа? — ехидно прищурилась Сима.
— Вам что, не понравилось? — чуть не плача, дрожащим голосом пролепетали спиногрызы.
Конечно, Сима была вся в меня и уже открыла рот, чтобы что-то съязвить, но удержалась. Нетрадиционная нечисть слишком близко к сердцу воспринимает свое произведение, чтобы спокойно перенести шуточки моей бабаньки. Что с них взять, это же луговые спиногрызы, некондиционные со всех сторон.
— Да, в общем, ничего, — снисходительно заметила Серафима. — Только уж очень этот обалдуй хорошим получается.
Интересно, а я что, не хорош?
— Что вы, что вы! — затараторил Тинки.
— Наоборот, нам даже пришлось немного умерить пыл, чтобы не получилось слишком пафосно, — поддержал коллегу Винки.
— А в жизни Даромир еще лучше!
Вот это абсолютная правда — от первого до последнего слова! Да я еще и не такое способен отчебучить.
— Ладно, — поспешила согласиться Сима. — Я в вопросах искусства не сильно разбираюсь. Будем считать, что вы правы.
Как бы моя бабанька ни бухтела, а ей всё равно приятно услышать такие слова про своего воспитанника. Вон опять разрумянилась. Как-никак на всем белом свете я у нее единственный родной человек. Ну разве еще только Серогор.
— Скажите: а где вы прятались всё это время? — сменила тему Селистена.
Прежде чем ответить, зверушки по традиции смутились и, пошелестев бантиками и ленточками, ответили:
— Конечно, нам было очень страшно.
— Но мы не могли оставаться в стороне от происходящего.
— Нам надо было видеть всё своими глазами…
— Прятались где? — остановил я луговых, зная, сколько эти вежливые болтуны могут расшаркиваться.
— На дереве, — признался Тинки.
— На каком?
— Прямо перед раскрытым окном, — пояснил Винки.
— Так это что, Сантана мимо вас прошмыгнула?
— Да. Она нас чуть с дерева не сшибла.
— Хорошо еще, что мы держались крепко.
— Хорошо, что я вовремя разобрал, кто вы есть, — вмешался Серогор. — А то поначалу думал, очередные Сантанины прихвостни, и чуть было серебро не применил.
— Не надо серебро! — взмолился Винки.
— Мы же хорошие! — поддержал собрата Тинки.
— Да знаю, знаю, — отмахнулся белый колдун. — И вообще, вас бантики спасли.
— В смысле? — удивился я.
— Просто сложно представить горного спиногрыза или другую нечисть в таких вот рюшечках, — пояснил Серогор.
Нестандартные расплылись в блаженных улыбках и на радостях поправили друг у друга бантики на шее.
— Я же говорил, что это не только красиво, но и полезно, — важным голосом заметил один из луговых.
Лично я мог бы поспорить с этим высказыванием, но, пожалуй, на сегодня хватит.
— Ладно, потом проблемы моды обсудим. Вы как, с нами или по домам?
Зверята переглянулись и синхронно вздохнули.
— Всё самое интересное уже позади, так что, наверное, домой.
— Просто не терпится изложить в стихотворной форме всё то, что мы пережили и увидели.
Жалко, конечно, расставаться. Привык я к этим нестандартным, да уж, видно, ничего не поделаешь.
Как ни крути, но на встречу с Бодуном со спиногрызами не пойдешь — не поймет.
Прощание было недолгам, просто все присутствующие пожали луговым лапу. Отверженные и нечистью и людьми, луговые спиногрызы настолько расчувствовались, что даже прослезились. Соленые капельки текли из огромных васильковых глаз, и луговые стряхивали их лохматыми лапками с устрашающими когтями, которые никогда не применялись по назначению и служили только для расчесывания их шерсти.
Но всё-таки выглядели они счастливыми. Как оказалось, этим зверятам для счастья нужно было совсем немного: крепкое рукопожатие и чуточку душевного тепла.
— Благодаря всем вам мы наверняка станем самыми известными среди нашей братии, — сообщили мне по секрету Тинки и Винки, перед тем как покинуть нас.
— Да ладно, — отмахнулся я, — это всё благодаря вашему таланту.
— Мы сложим прекрасную песню, — мурлыкнул Тинки и буквально растворился в кустах.
— Это будет наш подарок к свадьбе, — поддакнул Винки и последовал за своей парой. Ведь все знают, что спиногрызы, они парами ходят.
Кстати, зря луговые спиногрызы считали, что ничего интересного нас уже не ждет. Но лучше всё по порядку.
Как и обещал, Серогор перенес нас на небольшую полянку недалеко от лагеря Бодуна и испарился в мерцающем синем сиянии перстня великого Сивила. Уж не знаю, откуда ему было ведомо, где расположился князь, но факт остается фактом.
— Только предоставь мне говорить с князем, — принялась меня обрабатывать Селистена, пока мы шли к лагерю. — У меня это лучше получится, тем более что Бодун меня с малолетства знает, и даже на своих коленях качал.
С моей точки зрения, этот факт к нынешнему делу никакого отношения не имеет, но спорить я с мелкой не стал. Чем бы дитя ни тешилась, лишь бы не плакало. Посмотрим, какие у нее получатся переговоры.
А переговоры моя мелкая начала просто уникально. У нее вообще одни крайности. То до сути не доберешься, а то с первого слова — и в самую точку.
— Здравствуй, дядя Бодун! — сказала Селистена, когда мы появились в лагере и несколько удивленная стража проводила нас в княжеский шатер. — Ты только не волнуйся, но у тебя жена ведьма, а батюшка ни в чем не виноват.
Ну разве можно так людей пугать? Мало ли у кого жена в ведьмах значится, так к этому факту надо подходить постепенно, осторожно, а не вот так, с налету.
Однако на этом рыжая останавливаться не собиралась. И пока ошарашенный Бодун пытался сообразить, что к чему, продолжила в своем неповторимом стиле:
— Но ты не волнуйся, мы вывели ее на чистую воду, так что можешь считать себя опять вдовцом.
— Ага, — поддакнула Матрена. — А ладью твою мы случайно утопили. Но тут уж донные водяные Лабос с Ритосом постарались.
После услышанного мне оставалось только простонать.
— И беспорядки на базаре мы спровоцировали исключительно из лучших побуждений.
— Да, просто хотели, чтобы бабы с базара твоей страже перья пощипали, — не осталась в стороне хозяйка трактира.
— Со стражей на пристани это, конечно, мы переборщили, — продолжала гнуть свою линию боярышня. — Но они первые начали, хотели нас в темницу засадить.
— А Даромир из твоей темницы сбежал, так это фактически случайно получилось, ты уж на него не сердись.
— И на то, что Демьяна с его шайкой разогнал, тоже не сердись.
