все еще называли морской, хотя, пожалуй, давно пора было переименовать в “звездную', но против были сами пехотинцы) составляла порядка 70 % от численного состава. Вот уж где почти никогда не наблюдалось дефицита кадров, доморощенные культуристы просто обожали этот род войск. Как правило, многих из них ожидало глубокое разочарование — быть самым «крутым» в поселке не означало сохранить за собой этот статус среди нескольких сотен не менее развитых молодых людей.
В секторе “научников' было всего трое — явный недобор, и, похоже, большой. Не удивительно, сюда в основном шли выпускники Гарварда, Оксфорда и других подобных заведений. Как правило, это были парни постарше, хотя попадались и мужчины лет под тридцать — здесь же явно простые выпускники местной школы, бороться на равных с юными дарованиями из престижных университетов им будет довольно сложно. Впрочем, этот факультет не гнался за количеством — рады были заполучить хоть кого-нибудь из талантливой молодежи. Избытка кадров у них никогда не было, но то, что они имели, составляло цвет мировой науки.
Неожиданно много было будущих контактеров — видимо, на общественном мнении сказалось обнаружение в прошлом году еще двух разумных рас, хотя и находившихся примерно на уровне раннего периода железного века. Как правило, такое событие сопровождалось мощным притоком кадров на этот факультет, однако далеко не все желающие изучать, к примеру, ленитов, действительно попадали туда, куда хотели. Хотя, конечно, личные пожелания в какой-то мере учитывались, но на первом месте всегда стояли соображения руководства по наиболее полноценному использованию возможностей своего персонала.
Медики, как всегда, собрали более чем достаточно желающих — служба медперсонала в Патруле, как правило, мало чем отличалась от аналогичной работы на планете, но выше оплачивалась и давала возможность раньше выйти на пенсию. Кроме того, уровень подготовки в Академии был несколько выше, чем в гражданских университетах, хотя и обучение было сложнее. Случаи, когда после окончания Академии новоиспеченные врачи покидали Патруль и приступали к частной практике, разумеется были, и не так уж и редко. Академия закрывала на это глаза — на службе оставалось вполне достаточное количество специалистов. Медицинский факультет был единственным, где ставилось жесткое условие — после окончания отработать во Флоте не менее трех лет. С точки зрения тех, кто заведомо не собирался посвятить свою жизни Патрулю, эта задержка была вполне приемлема, уровень подготовки того стоил.
Дик наконец добрался до своего участка. В четвертом секторе было немноголюдно — многих отпугивала сложность курса и тот факт, что универфак предполагал пятилетний курс обучения, на год больше всех остальных. Около десятка парней и девушек, среди которых Дик с внутренней радостью (хоть одно знакомое лицо) увидел девушку, с которой разговаривал у табло, ожидали офицера. Брюнетка тоже его заметила и, судя по выражению лица, была несколько удивлена.
— А тебя как сюда занесло? Я была уверена, что ты идешь на техфак…
— Почему это? — Дик в глубине души слегка обиделся, хотя понимал, что при первом знакомстве проявил себя не с лучшей стороны. Если бы не она, он вообще не отметился бы…
— Да так… Может представишься?
— Ричард Старк… то есть Дик, конечно. Рост сто восемьдесят пять, вес девяносто три, девятнадцать лет и один месяц, глаза зеленые, Лев, холост… но вы можете это поправить. Что еще угодно знать миледи…?
— Джоанна Диксон, можно Джоан или Диди. Овен, чуть пониже, немного моложе, гораздо легче… А насчет поправить, так тебе еще надо меня в этом убедить.
— А я Рихард Ауэрбах — вмешался невысокий светловолосый парень, явно не знавший, к какой компании примкнуть и не желавший стоять один — Почти тезка, между прочим. Два года назад приехал с предками из Новой Германии. Кстати, меня обычно зовут Рич… Миледи, который час?
— 8.23… — Джоанна взглянула на миниатюрные часики — У тебя что, часов нет?
— Есть, конечно, только хочется твой голос услышать.
— Еще наслушаешься, за пять лет.
— Внимание, господа универ-стажеры — в открывшейся двери стоял офицер со знаками различия лейтенанта. Он был официален просто до отвращения, а выправка сразу выдавала новичка, слишком уж старался — прошу пройти на посадку в транспорт, стоянка номер четыре. Отправление через 6 минут. Прошу не задерживаться.
Вся группа вышла из здания. В полусотне метрах от входа стоял десятиместный стратоплан с эмблемой универсалистов. Дик попутно обратил внимание, что размеры аппаратов были разными, в зависимости от числа кандидатов. Видимо, спланировано заранее, для будущих маринеров подогнали довольно крупный транспорт, одним махом вмещавший в себя не менее полутора сотен человек. Тех, впрочем, было немногим меньше.
После того, как все расселись и машина стартовала, в проход между креслами вышел уже знакомый лейтенант.
— Прошу внимания. Наш полет продлится четыре часа. Основная база факультета универсалистов находится в Средней Азии, в пятидесяти километрах от города Канибадама. По прибытию всем вам надлежит зарегистрироваться в первом корпусе, второй этаж, кабинет 203. После этого получите форму и снаряжение — корпус 6, склад, подвал. Жилой корпус — третий, вам укажут ваши комнаты. На всё обустройство вам дается полтора часа. В 14–00 — сбор всего потока, корпус 2, второй этаж, большой зал. Вопросы есть?
— А кормить будут? — вопрос задал худой как щепка парень с последнего ряда. Собственно, эта тема волновала и Дика, но не настолько, чтобы лесть с вопросами к подчеркнуто официальному лейтенанту.
— Прежде всего, обращаясь к старшему по званию, вы должны встать и представиться. Кроме того, принято говорить “Сэр'. Вы поняли?
— Да…
— Я должен повторить?
Худой вскочил и, не рассчитав усилия, вписался головой в потолок — он был сантиметров на двадцать выше Дика, и стратоплан на его рост явно рассчитан не был. По всему салону послышались смешки, но на лице лейтенанта не отразилось никаких эмоций.
— Да, сэр! Понял, сэр! Кадет Дженнингс, сэр! Нас будут кормить, сэр!?
— Прежде всего, вы еще не кадет, а если не научитесь себя вести, то никогда им не станете. До тех пор, пока тесты не показали вашу пригодность к службе универсалиста, вы — стажеры. И не более. Питание вам будет обеспечено на базе, после общего собрания. — Лейтенант повернулся и вышел из салона, спиной выражая недовольство.
— Слышь, бедняга, хочешь гамбургер? — Рич явно получал удовольствие от происходящего, однако делал героические усилия, чтобы скрыть иронию в голосе — А то, глядя на тебя, я боюсь, что ты не доживешь до обеда.
— Давай — В глазах Дженнингса появилось чувство глубокого удовлетворения. — Да, позвольте представиться. Меня зовут Боб…
Пока Дженнингс уничтожал запасы из сумки Рича, он рассказал, что родился в Вашингтоне, окончил колледж и намерен сделать карьеру в Патруле. Что касается его худобы, так это у него от рождения. Почти постоянно испытывая чувство голода, он никак не может поправиться, что, впрочем, нисколько ему не мешает. И вообще, он очень рад познакомиться, и … Тут, в очередной раз сунув руку в сумку, он понял, что ничего съедобного там не осталось.
— Ой, я, кажется, все смел… — он даже слегка покраснел. — Спасибо… Извини…
— Да ладно, на здоровье — Рич сунул опустевшую сумку под кресло. “Ну, и лопает — подумал он — тут на троих хватило бы…' — А почему ты, собственно, подался в универсалисты?
Дик все это время был поглощен видом, открывающимся с высоты полета стратоплана. Поднимаясь на высоту восьмидесяти километров, аппарат пикировал со все нарастающей скоростью к конечной точке маршрута и тормозился буквально в сотне метров над землей. Гражданский транспорт обычно летал на более низких высотах и, конечно, всячески избегал перегрузок. Пилоты Патруля, напротив, на первое место ставили скорость, а удобство пассажиров отходили на второй план, если не дальше. Сейчас машина набирала высоту и находилась уже километрах в пятидесяти над землей.
