времени попадавшихся на пути.
– Хорошо летим! — хмыкнул Муромец и снова кивнул изобретателю. — Ну-ка, пошевели этих деятелей! Да не бойся! Корабль-то мой, я у тебя его купил! А значит, это теперь российская территория! Ты под защитой нашего закона! А у нас всяких эмиров знаешь куда посылают?
– Куд-куда? — внезапно очнулся эмир, вытаращив на богатырей испуганные глазки.
– Далеко, — смутился Муромец. — Отсюда не видать.
– Там, наверное, плохо? — с дрожью спросил визирь.
– Там очень хорошо, — возразил Илья Муромец. — Те, кто там был, еще ни разу не пожаловались!
Эмир и визирь замолчали. Они не имели представления, куда их везут, и, с ужасом вспоминая минувшую ночь, всерьез полагали, что чудом спаслись, избежав страшной гибели. И вот теперь они были в руках у двух страшных людей, похитивших царевича-козленка и походя разрушивших кумарское царство. О, как они хотели, буквально жаждали услышать хоть что-то утешительное! И в конце концов услышали.
– Так кто из вас эмир, а кто визирь? — бесцеремонно спросил Илья, налегая на педали.
– Я! — Эмир поднялся во весь полутораметровый рост и важно выпятил волосатый живот. — Я — эмир!
– Ясно, — кивнул Муромец. — Так вот, уважаемый эмир. Ты объявил войну княжеству Лодимерскому! Стало быть, ты теперь военный преступник и находишься в плену!
– Ах! — застонал эмир. — Ну за что, за что мне такое наказание? И все ты, проклятый! — напустился он на визиря. — Урыльские острова захотел под шумок оттяпать!
– Я протестую! — взревел визирь, вскакивая на ноги. — Это была не моя идея. Я вообще за мир во всем мире! Я — гуманист! У меня высшее образование. И вообще. Я никакого отношения к политике не имею! Я выполнял приказы. И вообще, господа, какой спрос с подчиненного?..
– Спокойно! Сбавьте обороты, уважаемый! В Гааге разберутся! — туманно пообещал Муромец.
– А где эта Гаага? — робко осведомился эмир. — Далеко ли отсюда? И что это? Пыточная?..
Муромец перехватил недоумевающий взгляд Яромира и подмигнул ему.
– Есть такой трибунал, — сказал он серьезно. — Для военных преступников. Мне про него Попович рассказывал, а ему какой-то заезжий чародей поведал. Сам-то чародей приехал из дальних стран, так он все ахал и говорил, что, мол, по вам Гаагский трибунал плачет! Ясно?
– Ясно! — слегка заикаясь, кивнул эмир и, сжавшись в комочек, уселся в углу, чтобы не видеть страшных русичей с их непонятным трибуналом. Однако визирь попытался исправить сложившееся положение.
– Славные витязи, — начал он издалека, — я вижу, что вы великие воины! Но, увы, как это часто бывает, вы, скорее всего, бедны!
– Да уж не богатеи! — кивнул Илья.
– Но ведь вам хотелось бы разбогатеть? — не унимался визирь.
– Богатство еще никому не мешало, — заметил Муромец. — Пенсия-то у нас маленькая, зарплата, считай, никакая... А что?!
– А то! — воодушевился визирь. — Мы можем заключить весьма выгодную сделку!
– Это какую же? — подал голос Яромир.
– А вот какую: вы нас отпускаете домой, а мы вам платим хорошие деньги!
– Хорошие — это какие? — тут же заинтересовался Илья Муромец и даже перестал крутить педали.
– Ну... скажем, по тысяче динаров на брата! Такая сумма вас устроит?
– Что-о?! — Илья презрительно цыкнул и снова принялся крутить осточертевшие педали.
– Две тысячи! — выпалил визирь.
Муромец засопел и поднажал.
– Дурак! — не выдержал эмир. — Сто тысяч динаров и полцарства в придачу!
– Вот это другой разговор, — сразу согласился Илья. — Чувствуется человек с размахом! Короче, так! — Не обращая внимания на изумленного Яромира, Илья слез с седла и подошел к эмиру.
– Мои условия такие: вся Кумария входит в состав великого княжества Лодимерского, на правах автономной волости. Ты, конечно, останешься эмиром. Это само собой. Но верховная власть принадлежит нашему царю! Это и нам спокойней, и тебе выгодней! Впрочем, ты можешь не соглашаться. Море у нас большое, глубокое, сей же час скормим тебя рыбам! Ась?! Кстати, долго думать не советую. Скоро приедем, а там... — Муромец даже закатил глаза, чтобы понаглядней изобразить, что будет «там». Один этот жест пронял эмира до костей.
– Согласен! — махнул он рукой и огляделся в поисках бумаги и чернил.
И тут Бендер-бей проявил должную сноровку. Он опять открыл свой заветный ящичек, извлек несколько листов гербовой бумаги, ручку и баночку чернил.
– Пожалуйста, ваше величество!
Эмир макнул перо в чернила и задумался.
– Да ты не думай, — посоветовал ему Илья, — больше думаешь — хуже напишешь! Ты вот что... Я тебе сейчас буду диктовать, а ты пиши!
Эмир, приоткрыв рот, посмотрел на богатыря, послушно кивнул головой и приготовился писать.
– Та-ак! — произнес Муромец. — Значит, так! Сверху название: «Акт о безоговорочной капитуляции»... Написал? Поставь точку. Дальше... «Я, эмир кумарский, признаю свое поражение и отдаю себя на милость царю Дормидонту. А также выплачиваю богатырям Илье Муромцу и Яромиру сто тысяч динаров в качестве возмещения морального ущерба». Написал? Теперь поставь дату и подпись. Вот так. Молодец! — Он выхватил листок с еще непросохшими чернилами, помахал им в воздухе и, аккуратно свернув, спрятал в карман.
– Теперь можешь быть спокоен. Царь у нас добрый, тебя не обидит!
Вместо ответа эмир потряс головой.
– Эх, покумарить бы!..
– Это в момент! — сказал визирь, доставая откуда-то из бесчисленных складок халата кисет и трубку.
– Отставить! — рявкнул Муромец. — И так дышать нечем! Изнутри решили взять? Не выйдет! Приедем на место — кумарьте сколько хотите, а сейчас, если приперло, вон там настоечка осталась! Она хорошо оттягивает!
При виде настойки кумарские владыки загрустили, но ненадолго. Разыграв остатки араки, они повеселели, затянули какую-то песню, но, утомленные бессонной ночью, уснули.
– Давай-ка, Яромир, покрути! — Илья смахнул с лица пот. — Надоело, честное слово, дай хоть у руля постоять!
– А с курса не собьешься? — насторожился Яромир. — Я уж вроде как пристрелялся!
– Не собьюсь, — отмахнулся Муромец. — Ты же знаешь мое чутье! Я, как кошка, за тыщу верст свой дом учую!
Яромир вздохнул и уселся за педали. Между тем уже рассвело, вода в иллюминаторах просветлела и снова стала нежно-голубой, пронизанной солнцем.
Мимо с поразительной быстротой мелькали рыбы, они даже не успевали удивиться, что это за диковинный зверь мчится в голубых безднах моря? Правда, некоторые из них не успевали увернуться и громко шмякались о борт корабля, грозя пробить в обшивке дыру и затопить судно.
Яромир с тревогой прислушивался к каждому такому удару, а вот Илье Муромцу все это было, как говорил Добрыня, по барабану!
В какой-то момент вода изменила свой цвет и из голубой стала мутно-зеленой, но друзья не обратили на это внимания. Илье было не до того: он усиленно вертел штурвал, словно участвовал в гонках по пересеченной местности. А Яромиру тоже отвлекаться было некогда: он как сумасшедший наяривал, сидя в велосипедном седле и нажимая на педали, дабы не осрамиться перед Ильей. Забеспокоился только изобретатель. Пару раз он приникал к окну, озадаченно мотал головой, но, в очередной раз глянув на богатырей, предпочитал отмалчиваться.
Вскоре и совсем стало темно. Один раз по стеклу клешней процарапал речной рак, откуда-то вынырнул кусок тины и зацепился за обшивку, трепеща в струях воды, словно полотнище флага на ветру. И тут корабль, ударившись обо что-то мягкое, резко остановился и замер. Все, кто был в лодке, по инерции
