— Ты это серьезно? — недоверчиво спросил ближайший к меню монстр, пожирая глазами ценник.
Чайханщик мужественно кивнул. В глазах его блестели крупные слезы.
— Так чего стоишь?!! Мне вот этого, этого и еще вот…
Клиенты рванули к ценнику, забыв про зоны и сферы влияния.
— А мне…
— Эх, денег мало!!!
— Саид, — задумчиво спросил домовой. Услышав его тихий голос, все замерли. — Все до последней крошки, говоришь, а потом Багдад?
— Ну… да…
— Угощаю! — грохнул кулачком по столу Чебурген. — И все чтоб всё до последней крошки! Наша цель — Багдад, где нас ждет…
Что их там ждет, было уже никому не интересно, а вот слова нового босса насчет последней крошки сработали, как спусковой крючок. Чайханщик не успел даже охнуть, как все съестные припасы, даже те, которые не успели поджарить или сварить, оказались в луженых глотках оголодавших клиентов. А чайхана не успела переместиться ко дворцу Ад-Димирияту, потому что ее просто отнесли туда на плечах. Чебурашка стоял на крыше, простерев руку вперед, вдохновляя свою верную паству, которая неслась в указанном направлении.
— Правильным путем идете, товарищи! — вещал сверху министр финансов.
«Товарищи» мчались вперед, не разбирая дороги, ориентируясь на указующий перст вождя, а потому стены были для них не преграда, не говоря уже о такой мелочи, как взрывы гранат и пулеметные очереди. Этого вообще никто из них не заметил.
44
Шум за спиной заставил Илью насторожиться. Судя по топоту, их настигала солидная толпа.
— Верблюдов в круг!
Диспозиция была не очень. Караван находился в ложбине между двумя барханами. Команда Ильи торопливо спешилась, занимая круговую оборону.
— Кого там черт несет? — проскрипел зубами Илья, укладывая на песок верблюда, пытаясь схорониться за его горбом. Любая задержка была подполковнику как нож в сердце. — Если это не наша разборка, — повернулся он к друзьям, — в бой не вступа… Тьфу!
Лавина песка, обрушившаяся сверху, заставила его заткнуться. В центре круга бушевал ураган.
— Ты что делаешь?!! — заорал Молотков, прикрывая лицо рукой.
— Окапываюсь, — ответил Мурзик.
Над поверхностью торчал только хвост, из-под которого летели фонтаны песка.
— Дайте кто-нибудь ему по загривку! — распорядился подполковник, не отрывая глаз от гребня бархана, со стороны которого доносились подозрительные звуки.
— С удовольствием, — прошипела Жасмин, ныряя в яму. Оттуда раздался жалобный мяв.
— Тише вы! — рявкнул Илья. — Демаскируете.
— Да, — согласился Шухерман. — А вдруг не заметят.
Подполковник покрутил головой. Багдадского вора рядом не наблюдалось, хотя голос звучал буквально над ухом.
— Ты где?
— Рядом, — сообщил Багдадский вор, — прикрываю тебя грудью.
Перед грудью Ильи в качестве бруствера был только верблюд. Илья перегнулся через него — пусто. На всякий случай подполковник подтянул к себе морду флегматичного животного и попытался заглянуть внутрь. Кроме приличного заряда слюны, там ничего не оказалось.
— Ладно, потом разберемся, — пробормотал Илья, утираясь.
Сзади зашуршал песок. Жасмин волокла за хвост любителя окопной войны на передовую. Мурзик упирался всеми четырьмя лапами, яростно разевая пасть. Разевал он ее молча, ибо прекрасно понимал: стоит только мявкнуть, эта дикая кошка (мысленно иначе он Жасмин не называл) сделает так, что мявкать вообще будет нечем, а Молотков ей поможет. Ишь, как глазами зыркает! Не дай бог его пассию зацепят! На всякий случай Мурзик убрал когти и прекратил сопротивление.
— Тихо! Притворитесь мертвыми, — подал команду Илья. — Они спешат. Возможно, обойдемся без боя. А если что, мочить всех подряд!
Топот приближался. Команда Ильи замерла.
Первой на гребень бархана вылетела странная личность синюшного цвета в драном, пыльном халате с огромной шишкой на голове, которую не могла скрыть даже чалма. Следом лавиной выкатилась пошатывающаяся толпа таких же синих оборванцев с красными носами.
— Шеф, — простонал один из них, — может, помагичим?
— Я вам помагичу, морды пьяные! Абдулла уже помагичил…
Махмуд, а это, разумеется, был он, выдернул за уши кролика из-под полы халата. Кролик был абсолютно никакой. Он крепко держал лапками бутылку с недопитым экстра-эликсиром, которую у него так и не смогли отнять, и при этом еще пытался что-то петь. Как читатель, возможно, уже догадался, первый помощник Иблиса сумел-таки растолкать свою пьяную армию и вел ее на решительный бой. Он решил перехватить Папу у стен Багдада-101.
— Видите, трупы лежат? Значит, Папа здесь уже проходил. За мной!
Толпа пронеслась над залегшим караваном, перепрыгивая через неподвижные тела, и скрылась за соседним барханом.
— Дикий народ. — Молотков мотнул головой, стряхивая с головы песок.
— Восток… — прошипел Мурзик, косясь на Жасмин. — Они все тут ненормальные.
Вновь назревающий конфликт был прерван возмущенным воплем Шухермана:
— Я этого Шахрияра убью!
Верблюд, за которым недавно укрывался подполковник, недовольно покосился на свою поклажу. Из мешка вынырнул Багдадский вор.
— Дырявые подсунул! Точно помню, здесь было тысяча триста монет, а осталось только двести!
— А ты халатик наизнанку выверни, — посоветовал Молотков, — да встряхни.
— Ой! Пардон…
Потайные карманы халата угрожающе трещали под тяжестью уворованного у себя же золота. Все, кроме Ильи, покатились по песку, задыхаясь от хохота.
— Отставить! — хлопнул в ладоши подполковник. — Веселиться будем, когда детей спасем. Ну-ка, аборигены местные, — вопросил он вора и Жасмин, — далеко еще до Багдада?
— Сейчас, — заторопился Шухерман, пересыпая деньги обратно из халата в мешок. — Судя по солнцу…
Карта Веселого Али выскользнула из рукава и спланировала к ногам подполковника.
— Мы уже пришли, — ответила за воришку Жасмин.
— Ах вот что у нас по солнцу… — засучил рукава Илья, мрачно глядя на воришку.
Шухерман понял, что срочно нужен отвлекающий маневр.
— Папа, может, перекусим перед боем?
Из-под полы халата воришки начали появляться бутылки экстра-эликсира, молниеносно втыкаясь в раскаленный песок. «Стол» был накрыт буквально за две секунды и состоял именно из этих бутылок. Закуски на нем не наблюдалось.
— Это еще откуда? — выпучил глаза подполковник.
— Да тут только что какие-то придурки пробегали, ну я у них и прикупил… — Вор честными глазами смотрел на Илью и хлопал ими так трогательно-наивно, что все невольно прыснули.
— Ты ж в тот момент мешок обчищал, — склонился над ним Молотков.
