корабль-невидимку.
Киннисон молчал, погруженный в размышления. Хейнес отпустил чикладорца, распорядившись, чтобы малейшие желания Ксилпика были выполнены, и, обратившись к Киннисону, спросил:
— Какие выводы ты можешь сделать из его рассказа?
— Многие, — мрачно ответил Серый линзмен. — И хуже всего то, что здесь за много миль разит Босконией.
— Может быть, ты и прав, — согласился Хейнес. — Но почему и прежде всего как?
— На вопрос 'почему' ответ простой. И дельгонцы, и босконцы в большом долгу перед нами, и им очень хотелось бы сполна расплатиться. Ответ на вопрос 'как' несуществен. Либо тем, либо другим способом. Важное другое: Боскония и Дельгон действуют теперь заодно, что очень-очень плохо. Можете мне поверить.
— Какие будут приказания? — спросил Хейнес. Он был великим человеком и мог спокойно испросить совета, даже приказа у любого, кто разбирался в деле лучше его.
— Никто не вправе отдавать приказы адмиралу Хейнесу, — слегка передразнивая старого адмирала, но вполне решительно возразил Киннисон. — Мы можем только советовать или предлагать, но…
— Хватит! Я еще задам тебе взбучку, юный нахал! Ты сказал, что принимаешь приказы, исходящие от меня. Так вот, я принимаю приказы от тебя. Какие будут приказания?
— Пока никаких, — задумчиво произнес Киннисон, — по крайней мере до тех пор, пока мы не выясним, в чем здесь дело. Мне понадобятся Ворсел и ван Баскирк. С правителями Дельгона приходилось сталкиваться только нам троим. Мы возьмем 'Неустрашимого', этот корабль обеспечит нам безопасность. Мыслезащитные экраны не позволят правителям манипулировать нашим сознанием, а генератор шума сделает 'Неустрашимый' невидимым.
— Ты считаешь, что вы будете в безопасности, даже если все дельгонцы защищены экранами?
— Я бы так не сказал, К тому же дельгонцы используют босконские супердредноуты, что весьма неприятно. Неделю-другую вам придется подождать, пока мы со всем разберемся. Раз или два мне доводилось ошибаться, и я могу снова сделать неверные выводы.
И, как показали последующие события, Киннисон глубоко заблуждался. Даже столь раскрепощенный и гибкий разум не в силах представить себе реальность — такой невероятной она была. Все его выводы и догадки оказались трагически далеки от истины!
Глава 14
ЭЙЧИ И ПРАВИТЕЛИ ДЕЛЬГОНА
Обстоятельства, при которых правители Дельгона отошли под эгиду Босконии, хотя в течение некоторого времени и оставались невыясненными, в действительности были просты и логичны, ибо сигнал о закончившемся катастрофой рейде Эйчлава на Эрайзию достиг Джарневона и стал достоянием эйчей. И эйчи извлекали из этого пользу, хотя и не в том смысле, как предлагал Эвконидор, Страж Эрайзии. Эйчи вдруг осознали, что мысль может быть не только ценным стимулом, приводящим к тем или иным материальным достижениям, но и оружием необычайной силы.
Эвконидор, Страж Эрайзии, более чем обоснованно подозревал, что его страстная проповедь, обращенная к Эйчлану, мало что изменила на Джарневоне. И, действительно, Эйчмил Второй, говоривший от имени Босконии, стал Первым. Получили соответствующие повышения и остальные члены Совета. Что же касается Восьмого и Девятого членов Совета, то ими стали новые лица, так что Совет эйчей, который и был Босконией, снова заседал в полном составе.
— Покойный Эичлан, — заявил Эйчмил на первом заседании Совета в новом составе, — совершил серьезную, более того, роковую ошибку, недооценив оппонента, хотя сам сознавал всю опасность задуманного им предприятия.
Мы едины в своем мнении: наши цели остаются неизменными, и нам надлежит действовать с большей осмотрительностью до тех пор, пока мы полностью не освоим потенциальные возможности, которые таит в себе чистая мысль. А теперь наш новый член, Девятый, по профессии также психолог, который, по счастливому стечению обстоятельств, занимался проблемой задолго до экспедиции Эйчлана, завершившейся столь трагически.
— Эрайзия в настоящее время находится вне наших возможностей, — начал Девятый. — Предвидя вероятность трагической развязки, на что я неоднократно обращал внимание моего предшественника- психолога покойного Эйчлана, я в течение длительного времени разрабатывал некоторые альтернативные меры.
Взять хотя бы проблему мыслезащитных экранов. Кто был их истинным создателем, а кто плагиатором, для нас несущественно. Эрайзия ли украла изобретение у Плура или Плур у Эрайзии, или, наконец, Эрайзия и Плур создали мыслезащитные экраны независимо. Сейчас важны следующие два факта.
Первое, эрайзиане могут пробивать мыслезащитные экраны с помощью мысленной силы, либо небывалой амплитуды, превосходящей предел прочности экранов, либо какой-то неизвестной природы.
Второе, мыслезащитные экраны были и, по всей видимости, поныне широко используются на планете Велантия, поэтому такие экраны для велантийцев должны быть равным образом и необходимым и адекватным средством защиты. Отсюда, как мне кажется, следует один обоснованный вывод: велантийцы использовали и, возможно, используют мыслезащитные экраны как средство защиты против кого-то, кто применял или продолжает применять против них то самое оружие — чистую мысль, которое мы хотим исследовать и приобрести.
Учитывая все сказанное, я предлагаю продолжить начатые мной изыскания, но не на Эрайзии, а на Велантии или какой-нибудь другой планете.
Возражений не последовало, и на Велантию направили корабль. Визит протекал гладко и не вызвал никаких осложнений. Следует заметить, что обитатели Велантии с радостью неофитов осваивали неизвестный им до контактов с Галактическим Патрулем безынерционный полет и обживали ближние и дальние окрестности своей планеты. В ту пору к ним прибывали представители множества самых различных рас, населявших планеты нескольких сотен солнечных систем. Не следует забывать и о том, что внешне эйчи больше походили на велантийцев, чем земляне, и появление на Велантии группы пришельцев с Джарневона меньше бросалось в глаза и вызывало толков, чем появление, скажем, группы землян. Поэтому роковой визит психологов с Джарневона своевременно замечен не был, и лишь много времени спустя Киннисон по косвенным признакам установил, что визит должен быть нанесен и, как оказалось, действительно состоялся.
Не станем останавливаться подробно на описании экспедиции, предпринятой Девятым и его коллегами на Велантию, хотя отчет о деятельности экспедиции отнюдь нельзя отнести к разряду скучного чтения. Достаточно сказать, что эйчи сумели войти в доверие к дружески настроенным велантийцам, они изучали и занимались сбором информации. Особенно их интересовали сведения об ужасных правителях Дельгона, хотя велантийцы не были расположены распространяться на эту тему и крайне неохотно говорили о своих прежних поработителях.
— Их власть навсегда подорвана, — спешили заверить они любознательных гостей, изящно помахивая хвостом или крылом. — Все известные пещеры и несколько недавно открытых убежищ, где гнездились твари, выжжены дотла. Стоит лишь кому-нибудь из чудом уцелевших правителей попытаться установить контроль над сознанием любого из нас, как его тут же обнаруживают и уничтожают. Даже если кто-нибудь из них остался в живых, как мы думаем, все равно правители Дельгона не представляют более угрозы для нашего покоя и безопасности.
Собрав на Велантии всю информацию, какую только было возможно, эйчи отправились на Дельгон, где все силы своего первоклассного разума и немалые ресурсы корабля направили на то, чтобы отыскать и собрать воедино остатки некогда процветавшей расы правителей Дельгона.
Правители Дельгона! За всю продолжительную историю Галактического Союза ни одна другая раса
