Тут же, в углу, нашлись и ящики. Превозмогая естественное чувство брезгливости, богатыри сложили в них бутылки и вытащили во двор.
– За ковер-самолет отдельная плата! – сказал многознатец, вытаскивая видавший виды парсидский ковер. – И это, пора бы рассчитаться!
– Само собой! – добродушно прогудел Илья. – А еще бутылка-то у тебя найдется?
– И не одна! – сказал Гуссейн. – Вон, несколько штук валяется из-под киндзмараули! Я эту чачу самому халифу загонял под видом виноградного. А он, балда, ничего не понимает, сладко, красно, ему и хорошо, хе-хе! А зачем вам надо?
– Это для тебя! – сказал Муромец и ласково посмотрел на многознатца. – Полезай, дедушка, или тебе тоже дать по башке?
– То есть как?! – опешил Гуссейн Гуслия. – У нас такого уговора не было! Вы же демоны, шпионы!
– То-то и оно, что шпионы, – рассудительно сказал Илья. – Полезай, сволочь!
Многознатец затрясся, испуганно оглянулся и вдруг завопил что есть мочи:
– О великие дэвы! Выручайте меня из беды! Я вам заплачу гишпанскими дукатами!
Однако ответом ему была мертвая тишина.
– А где дэвы? – спросил Гуссейн, затравленно озираясь.
– Далеко. Отсюда не видать, – строго сказал Яромир. – Полезай, пока тебя не убили! Предстанешь перед судом. Пока перед людским. Перед этим…
– Гаагским трибуналом! – подсказал Илья Муромец.
– Вот именно! – подхватил Яромир и опустил кулак на голову Гуссейна Гуслии. Многознатец крякнул, с перепугу превратился в дым и попытался развеяться, но Илья вовремя подставил бутылку. И все-таки часть дыма ухитрилась ускользнуть. Она повисла в стороне и через минуту превратилась в пару стоптанных туфель и халат.
– А многознатец-то прибудет на место голый! – заметил Муромец и богатыри дружно рассмеялись. Захватив с собой ящики и ковер, они направились к выходу из подземного мира.
Возле входа в шахту все было спокойно. Сокрушенные дэвы поскуливали и слабо дергали конечностями. Пришибленные лифтом амбалы куда-то расползлись. Яромир посмотрел вверх и крикнул что есть силы:
– Братцы, мы зде-есь! Тяни!
В следующую секунду сверху грохнулась люлька, едва не убив богатыря. В последний момент богатыри все-таки успели отскочить в сторону.
– Что они там, перепились? – Яромир с удивлением посмотрел на Илью. Муромец сдержанно пожал плечами:
– Посмотрим. Может, Алешка шуткует?
Они забрались в люльку, погрузили ящики, ковер и дернули за веревку.
– Тащи давай!
Люлька устремилась вверх как птица. Не прошло и минуты, как показалось квадратное окно света и лифт выскочил на поверхность. Богатыри выбрались, вытащили ящики и ковер и уставились на друзей.
– Я же говорил, они пьяные! – сказал Яромир, глядя на Поповича и Добрыню. Вид у них и в самом деле был как у пьяных. Глаза глупые, пустые, а у Добрыни вдобавок ко всему и слюнка бежит изо рта, как у натурального идиота.
– Вы где успели набраться? – загудел Илья. – Нашли, япона мать, время!
– Ой! Кто это? – Попович присел от удивления и тоже пустил слюнку.
– Смотри, не уписайся! – усмехнулся Илья.
– А я уже уписался! – обрадовался Попович и запрыгал на четвереньках.
– А я ука… – начала было Добрыня.
– Что-о?! – хором воскликнули Яромир и Муромец, не сводя глаз со своих боевых друзей.
– …кался! – радостно доложил Добрыня и весело заурчал.
– Колдовство! – первым догадался Яромир. – Пока мы отсутствовали, их…
– Заколдовали! – раздался громкий голос, и в домик лифта вошел кургузый человечишка в восточном халате, колдовском колпаке и сафьяновых туфлях на босу ногу.
– А ты что за черт такой? – мгновенно рассвирепел Яромир. – Убью, колдовская рожа!
– Ну так убей! – осклабился Дуремаг, а это был именно он. – Что же ты ждешь, а? Или ручки-ножки свело?
– Ах ты, гнида! – сказал Яромир, точнее, хотел сказать, но так и застыл с раскрытым ртом. Он хотел пошевелить рукой, но руки не слушались. Он попытался оглянуться на Илью – и не смог. Впрочем, Илья чувствовал себя не лучше. Он уже поднял кулак, чтобы вбить колдуна по самую шапку в землю, и замер с поднятой рукой.
– Витя! – радостно пропищал чародей. – Иди сюда! Полюбуйся на этих красавцев!
Громко стуча сапогами, в помещение вбежал Алхимус и присел от удивления.
