— Ну, как-то же должно твое имя сокращаться, не правда ли? — до чего приятно было сделать гадость, даже поставив на кон временное спокойствие нашей 'душевной' беседы. — Есть такие попугаи на Земле… большие, красивые, немногословные, но напыщенные, и…
— Открой мне одну тайну, женщина, — он прервал мою вдохновенную речь, чуть склонив набок голову и усмехнувшись. Сухо и коротко, губы лишь на мгновение скривились, выпустив звук, и вновь сжались в линию, — почему ты, весь вечер пивая вином шоколад, ночью не сделала ни единого глотка из оставленного тебе кувшина?
Какой интересссный вопрос. Пожалуй, с уменьшительно-ласкательными именами мы попозже разберемся.
— Потому что напилась… за вечер, — ответила я в том же фальшиво-спокойном тоне. — А что такого было в том вине? Яд, что ли? — настороженность проступила помимо воли, добавив голосу ненужных интонаций.
— Нет, — мужчина смерил меня оценивающим взглядом, втянул носом воздух, будто принюхиваясь, и, скривившись, отвернулся. — Не яд, к сожалению. Всего лишь снотворное.
— Неужели так быстро наскучила? — украдкой осматривая (и обнюхивая) себя, поинтересовалась я. Видок не очень, но неприятных запахов вроде нет… особенно после стараний Смерти. — Значит, не дождаться мне цветов, шампанского и свадебного кольца с бриллиантом на палец?.. — и совсем тихо добавила: — На средний.
— Браслета, — процедил собеседник сквозь зубы.
— Что?
— Брачного браслета. Я его собственноручно растяну и в качестве ошейника тебе надену, после чего посажу на цепь в каэре, чтоб ты больше не гуляла по ночам за ее пределами, не падала в межмирные колодцы и не обнималась со всеми подряд у меня под боком, — а яду-то сколько в голосе, не будь я так удивлена, наверняка, отравилась бы… воздушно-капельным путем.
— Эээ… это ты о чем? Я не Эсса, ошибочка вышла, — признаться, он меня озадачил. — Это она вас ночами обслуживает, а у меня на сей счет несколько иная позиция.
— Правда? И… какая же? — мужчина начал подниматься на ноги, я подобралась, готовая в любой момент вскочить и ломануться прочь, несмотря на пляшущие вокруг языки пламени. Однако тело пока еще плохо его слушалось и, не удержавшись, Арацельс рухнул обратно, отправив в полет бело-бурую пыль с остатками перьев. Я инстинктивно дернулась к нему, но его выставленная вперед рука с тихим, но мрачным 'Не лезь!' в мгновение ока отбила у меня всякое желание помогать этому хаму. А взметнувшаяся вверх стена огня дала понять, что меня заперли. А я то, в силу своей необразованности в делах магических, и не предполагала даже, что невысокое с виду пламя может вытворять что-то подобное. — Так что за позиция?
— Зачем тебе? — недовольство отражалось в моих словах, читалось на лице и нависало невидимой тучей сверху. Ну, надо же так глупо попасться?! Единственный плюс данной ситуации — здесь тепло.
— Хочу знать, к чему следует готовиться, — он улыбнулся, наблюдая за мной и отряхивая ладони от пыли и пуха. Жаль, конечно, крылья… одно радует, что меня за них убивать собеседник не будет. Н-да… Для этого 'благого' дела он найдет множество других поводов.
— А… домой ты меня уже отправлять не намерен? — судя по текущему диалогу, нет. Может, я зря нарывалась? Молчала бы себе в тряпочку, как и было велено, и не портила шатких отношений с Хранителем.
— Зачем? Ты же не слушаешься меня, сбегаешь из каэры, шатаешься ночью по Карнаэлу и так упорно ищешь приключений на место ниже талии, что находишь их… с лихвой! Зачем тебе домой? Разве дома тебя ждут такие острые ощущения? А? — я уже открыла, было, рот, чтоб возразить, как он рявкнул: — Назови позицию, Арррэ!
Ой-ё… мои мысли — мои скакуны, и что же вы все не в ту степь скачете-то? Я ведь в первый момент и не сообразила, о каких позициях речь… вернее, сообразила, да неправильно, о чем красноречиво сообщил разлившийся по щекам румянец. Который раз за сегодня? Я за год реже краснею, чем за последние часы. Заметив, как приподнялись брови собеседника, наблюдавшего за мной, я поспешно выдала:
— В семейной жизни предпочитаю моногамию.
— Со Смертью?
— А? — я непонимающе посмотрела на него и… расхохоталась.
— Что смешного, женщина?
— Да ты сам вслушайся, как это звучит. Добрые у четэри все-таки родители. Такое имя дали… закачаешься.
— Это не родители.
— А кто?
— Вот у него и спросишь! Когда-нибудь потом.
Так-с, не беседа, а американские горки, то тихо-мирно идет, то на пределе эмоций. Вот чего этот тип опять завелся? И ведь, самое печальное, что, стоит ему начать злиться, меня словно взрывной волной задевает, и настроение, не успев подняться, портится снова. А, может, это одна из причуд Заветного Дара?
— И спрошу!
— Отлично.
— Ага, — я немного помолчала, хмуро глядя на танцующее пламя, а потом ехидно поинтересовалась: — Ты меня к нему ревнуешь, или его ко мне?
Он посмотрел мне в лицо. Долго, пристально и… ничуть не лучше, чем делал это в зверином облике. Голод и вожделение… меня прожигали насквозь глаза не человека, а монстра. Захотелось опуститься ниже огненных верхушек, чтобы спрятаться за ними от такого плотоядного созерцания. Ответ на поставленный вопрос мне уже не требовался.
Мужчина моргнул, затем еще раз и еще, будто просыпаясь от короткого сна. Он тряхнул головой, вновь приложил к вискам кончики пальцев и, надавив, принялся делать ими круговые движения.
— Тебе лучше? — нарушить тишину я отважилась только через несколько минут.
— Да. А если ты помолчишь и не будешь привлекать к себе мое внимание, то и совсем хорошо станет, — ответил Арацельс, подарив мне выразительный взор ярко- красных, без желтых вкраплений, глаз.
Ура! Он снова стал собой.
— Но я…
— Твой запах сводит с ума живущее во мне чудовище, — жестко перебил собеседник. — Твои эмоции пьянят, лишая рассудка. А голос лишь усугубляет положение. Я еще слишком слаб, чтобы подавить все проявления демонической сущности, а ты…
— Демонической? — кажется, у меня отвисла челюсть, во всяком случае, рот ладонью я прикрыть додумалась.
— Не важно, — раздраженно отмахнулся он и замолчал, с каменным лицом изучая торчащее из-за валунов дерево. Ну, или Ринго, лежащего под ним, или… да откуда мне знать? Он просто сидел и смотрел в одну точку, не поворачивая ко мне головы. А меня это все не устраивало.
Сколько же информации мне не договорили? Кораги — демоны? Чудесссно… вот бы я этих 'красавцев' с легкой руки Лилигрим на вольные хлеба отпустила! Не сомневаюсь, было бы весело. Ну, а Хранитель в таком случае, кем является? Полудемон, полуангел, получеловек — три в одном, что ли? Мечта, а не мужчина! Жаль, только дрессировке не поддается… его ночная ипостась.
— Очень даже важно! — я поднялась на ноги и, плотнее стиснув на груди руки, уставилась на Арацельса. — Ты кто такой, Ара?
— Ну, уж точно не попугай, — криво усмехнулся он, продолжая любоваться пейзажем.
— Не нравится сокращение?
— Нет.
— Мне тоже не нравится твое безликое обращение, у меня, кстати, имя есть… помнишь? — он неопределенно пожал плечами, а я нахмурилась. Имя забыл? Ну, это вообще барзешь! — Катя, Катерина, Катенька, Катюша, Катенок, в конце концов! Выбери хоть что-нибудь, но только не зови меня Арэ.
