Ангел быстрого реагирования

взорвался. Мол­ниеносный рывок — и голова одного юноши впечаталась в подбородок другого. Мешен'Руж-ах не удержал равнове­сия и полетел на пол, брызгая кровью из разбитой губы.

— Бей его! — взревел Креол, выскакивая из-за стола.— Он нас макаками назвал!

— Только меня! — не мог не поправить Шамшуддин.

— Раз ты мой брат — значит, нас обоих! — рявкнул Кре­ол, ударяя упавшего Мешен'Руж-аха пяткой по ребрам.

Шамшуддин после секундного колебания присоеди­нился к расправе. Про себя он в очередной раз подивился тому лабиринту, по которому иной раз следует мысль Кре­ола. Сам он без зазрения совести осыпает побратима оскорблениями, но пророни бранное словцо кто другой — и Креол взбесится так, что посрамит Хумбабу.

— Ублюфки!..— послышалось сдавленное хрипение.— Вы...

От избиваемого Мешен'Руж-аха ударила тугая теплая волна. Креол и Шамшуддин отшатнулись назад, как если бы их толкнули. Их противник вскочил на ноги и зло оска­лился. Похоже, он с самого начала целенаправленно нарывался на драку — только не ожидал, что Креол нападёт так резко, без всякого предупреждения.

Шамшуддин крутанул кистью — тяжёлый табурет взмыл в воздух и понёсся на Мешен'Руж-аха. Однако тот выкинул вперёд ладони, и перед ним замерцало оранжевое свече­ние. Табурет ударился в него — и отскочил, как от толстой подушки.

— Щит Таммуза!..— воскликнул Креол, сжимая кулаки.

Положение хуже, чем казалось. Щит Таммуза — не са­мое простое заклятие. Если Мешен'Руж-ах вызывает его с такой лёгкостью, он, пожалуй, может претендовать на зва­ние подмастерья. Вероятно, его обучение уже подходит к концу.

Подавальщики и сама хозяйка питейного дома уже скрылись на кухне. Разумный человек не станет встревать в ссору магов. Даже если закон на твоей стороне, это слабое утешение для кучки пепла.

Креол двинулся медленным шагом, начитывая заклина­ние, освоенное в прошлом месяце. Мешен'Руж-ах принял­ся изгибаться всем телом, издавая глухие неразборчивые звуки. От него пошёл горячий едкий пар, воздух наполнил­ся густым туманом. Дыхание Эрешкигаль — очень опасное заклятие, способное расплавить одежду и кости, превратив человека в дымящуюся лужицу. Однако Мешен'Руж-ах всё-таки ещё недостаточно опытен, чтобы применять та­кие чары в полную мощь. У Креола и Шамшуддина только заслезились глаза и зачесалась кожа.

Шамшуддин поднял в воздух несколько кружек и кув­шинов с ближайших столов. Они завертелись бурным вих­рем, натыкаясь на Щит Таммуза и отлетая назад. Но неко­торые угодили и в Мешен'Руж-аха — в отличие от магиче­ских доспехов магические щиты защищают только с одной стороны. Тяжёлый кувшин ударил несчастного парня меж­ду лопаток — тот вскрикнул от боли, теряя концентрацию. Щит Таммуза заколебался, утрачивая стабильность.

— Х-ха!..— выкрикнул Креол, бросаясь вперёд. Плотно сжатые пальцы засветились красным, с ладони сорвался язык пламени. Заклятие Огненного Меча.

Пылающий клинок с противным шипением прорвал нестабильный Щит Таммуза и замер у самого горла Ме­шен'Руж-аха. Тот скрипнул зубами, с ненавистью глядя на противника, и медленно сложил руки на груди. Так шумер­ские маги признают поражение.

— Вас двое, а я один,— угрюмо процедил Мешен'Руж-ах.— Так нечестно.

— Всё честно,— тяжело дыша, произнёс Креол.— Про­играл — значит, проиграл, нечего жаловаться.

Огненный Меч рассыпался искрами. Креол встряхнул пальцами, сбрасывая остаточные чары. Они с Шамшудди­ном висели на волоске. Маны оба могут удерживать совсем немного, заклинаний освоили тоже всего ничего. Огнен­ный Меч Креола может существовать секунд двадцать, не дольше. Если бы Мешен'Руж-ах не поторопился сдаваться, он бы расшвырял противников как котят.

Хотя кто знает? Вдруг его мана тоже полностью изошла на Щит Таммуза и Дыхание Эрешкигаль? Сражения учени­ков вообще редко затягиваются — слишком уж быстро ис­тощаются боеприпасы.

— Снимай тунику,— потребовал Креол, легонько тол­кая Мешен'Руж-аха в плечо.

— Что ты сказал? — зло сощурился тот.

— Говорю: снимай тунику. И пояс. И сандалии. Всё снимай. Твоя одежда будет платой нам за твои оскорбле­ния.

— Вы... вы понимаете, кто я?! Вы знаете, кто мой учи­тель?!

— Знаем. А ты знаешь, кто мой отец? И мой дед? Ногти Мешен'Руж-аха больно впились в ладони. Бить

нечем. Магистр Дильмар — один из самых уважаемых чле­нов Гильдии, но сравнения с архимагами Креолом и Алкеа­лолом он явно не выдерживает. Пожелав поиздеваться над сопляками много младше себя, Мешен'Руж-ах сам оказал­ся унижен и опозорен.

Через минуту он стоял нагишом. Обозленный Креол не позволил оставить даже набедренной повязки. Велев хо­зяйке питейного дома записать в долг всё выпитое им, Мешен'Руж-ах торопливо вышел на улицу. Надо побыстрее вернуться во дворец учителя и надеяться, что по дороге не встретится никто из знакомых.

А Креол с Шамшуддином довольно ухмыльнулись и уселись обратно за стол. Рядом тут же вырос невозмутимый подавальщик с ещё одним кувшином пива.

* * *

После схватки в урском питейном доме прошло девять дней. Креол и Шамшуддин, воодушевлённые первой в своей жизни победой над другим магом, пребывали в при­поднятном настроении. Конечно, Мешен'Руж-ах ещё не полноценный маг, а ученик, но ученик более сильный и опытный, чем они двое.

Есть повод отпраздновать.

— Как думаешь, брат, что сказал бы учитель, если бы уз­нал об этом? — спросил Шамшуддин, поглаживая ягодицы пухленькой рабыни.

— Сказал бы, что мы никчёмные выродки и нам просто невероятно повезло,— пожал плечами Креол.

— Думаю, ты прав. А что сказал бы твой почтенный отец?

— Сказал бы, что ему наплевать и у него есть дела по­важнее, чем слушать наши бредни.

— Печально. А что сказал бы твой почтенный дед?

— А вот он сказал бы, что гордится мной и ожидает даль­нейших свершений. Дедушка суров на расправу, но и на похвалу не скупится. Если есть за что хвалить, конечно.

Креол отправил в рот последнюю оливку и недовольно посмотрел на чашу. Кончились. И раб машет опахалом как-то медленно.

— Работай усерднее! — рявкнул ученик мага. Темнокожий верзила начал махать немного быстрее.

Креол откинулся на подушках и уставился в потолок. Шам­шуддин отвлёкся от ласкания прелестей наложницы и по­смотрел на побратима.

— Чем думаешь заняться сегодня, брат? — спросил он.— Опять пойдём в город? Или предпочитаешь потратить время на совершенствование в Искусстве?

— Не знаю, Шамшуддин, не знаю...— проворчал Креол.

В пиршественную залу тихо вошёл дворцовый управля­ющий. Такой же раб, как все прочие, но пользующийся значительными привилегиями. Управляющий вправе рас­поряжаться казной, покупать и продавать других рабов, от­давать приказы страже.

Конечно, часть стражи — тоже рабы, но часть — свобод­ные наёмники. И эти две части постоянно приглядывают друг за другом. Вольные следят, чтобы рабы не взбунтова­лись, рабы следят, чтобы вольные не предали хозяина. Со­гласия между ними нет ни в чём, они постоянно враждуют.

— Молодой господин, погода портится,— встревожен -но произнёс управляющий, наклоняясь к Креолу.

— Значит, в город сегодня не пойдём,— лениво про­изнёс тот.— А как она портится?

— Песчаная буря, господин. С юго-запада надвигается песчаная буря.