только глаза: не зеленые, а карие. Впрочем, это его не портило. Егор всегда выбирал симпатичных людей…
– Почему Атхарта? – спросила Ася.
– Трудно сказать, – пожал плечами Егор. – Какое-то древнее слово… У нас вообще сплошная неразбериха с названиями. Их давали в разное время люди, говорившие на разных языках… Кстати о языках. Сначала я был уверен, что все вокруг говорят по-русски. Я даже спросил своего приятеля Бэзила, американца, где он так хорошо выучил русский. Тот выпучил глаза. С его точки зрения, мы оба говорили на английском, и он как раз хотел похвалить мое произношение. А другой мой приятель сэр Перси при этом пользуется уэльским диалектом, бытовавшим в его времена. И все мы прекрасно понимаем друг друга!
– А это очень страшно – остаться без тела? – Ася осторожно коснулась его руки. Чужой руки, но это было неважно, как будто сама она давно уже считала телесную оболочку простой формальностью.
Егор тяжело вздохнул:
– Страшно, когда задумываешься. Но мы нечасто задумываемся об этом. Дело в том, что у атхартийцев есть тела. Большинство из нас выглядит так же, как в момент смерти. Ну, дамы и дряхлые старики обычно молодятся. Калеки избавляются от своих физических недостатков. Душа хранит воспоминание о теле – и в материальности Атхарты оно получает новое воплощение. Настолько реальное, Сурок, что мы испытываем голод, боль и другие ощущения. Даже болезни. Поначалу многие так отчетливо помнят свои болячки, что страдают от них. Меня, например, преследовала зубная боль… И все-таки ты права, – покачал он головой, – это действительно очень страшно. Первое время душе не хватает настоящего тела. Она презирает свою атхартийскую оболочку. Ей кажется, что эту иллюзию тела все время надо контролировать: стучит ли сердце, работают ли почки… А потом выясняется, что все функционирует само собой. Новое тело становится привычным, и мало кто отваживается на эксперименты. Самые смелые наращивают мускулы или меняют форму носа, цвет волос… А ведь кажется – в Атхарте ты можешь стать кем угодно. Была бы фантазия… Но большинство из нас слишком дорожит своим обликом. Расстаться с ним – значит окончательно утратить связь с прошлым…
– Тише! – Ася приложила палец к губам.
Егор оглянулся на официанта, принесшего посыпанный зеленью шашлык.
– Мм, какой аромат! Еще пива, будьте добры. Но это последняя кружка, – сказал он Асе, когда официант отошел. – Надо пощадить моего таксиста. Подозреваю, злое похмелье не входило в его трудовые планы. Впрочем, пес с ним. Я хотел сказать, главное – осознать произошедшую с тобой перемену. И здесь есть три пути… Можно отказаться от условностей земного существования и полностью изменить свою природу. Тогда ты станешь ангелом. Однажды у тебя вырастают крылья, ты обретаешь почти безграничные возможности, но навсегда перестаешь быть человеком. Можно, напротив, цепляться за память о земной жизни. С фанатичным упорством разыскивать в бесконечности Атхарты родню. Многим это удается. Они пытаются жить, словно ничего не случилось, и Атхарта сначала им потакает. Вырастают иллюзии целых городов с магазинами, офисами и полицейскими участками. Они ходят друг к другу в гости, по утрам собираются на работу, надевая белоснежные сорочки, а перед сном смотрят выпуски новостей… Они не хотят поверить, что умерли. Гонят от себя малейшую мысль о смерти. А потом
– Куда
– Этого никто не знает. Впрочем, может быть, знают боги, но они нам не говорят. Понимаешь, Атхарта материальна, как и Земля, но это совсем другая материальность. Душе нужно приспособиться к ней. Ну, как новичку-альпинисту – к разреженному горному воздуху. В противном случае рано или поздно душа просто перестает быть. Она
– То есть люди в Атхарте погибают не от внешних, а от внутренних причин? – уточнила Ася. – Ну душевных, да?
– Да. В автокатастрофе у нас погибнуть невозможно, – усмехнулся Егор. – Нельзя быть убитым на войне или в бандитской разборке…
– У вас бывают войны? – удивилась Ася.
– В каком-то смысле. Я слышал от старожилов, что однажды, очень давно, завязалась война между двумя атхартийскими городами. Что они не поделили, история умалчивает, но люди умеют найти повод для конфликта. И вот обе стороны навоображали себе оружия: пушек, мушкетов, не знаю чего еще. Пальба, говорят, стояла страшная. Пыль столбом, крики, взорвали два сарая. Когда попадали в людей, все было, как на Земле: кому-то ногу оторвало, кому-то голову. Но удивительное дело… все убитые тут же появлялись заново целыми и невредимыми. Как в кино. А рядом валялись их останки. Представляешь, как приятно увидеть собственную окровавленную голову в канаве?
– Не представляю, – честно сказала Ася.
– Я тоже не представляю, благо своими глазами не видел. Но умные люди мне объяснили, что душу и тело в Атхарте Соединяют совсем другие узы, нежели на Земле. Расставшись с иллюзорной оболочкой, душа не покидает Атхарту. Она сразу же создает себе новое тело. Так что
– Ты выбрал его? – улыбнулась Ася.
– Да… Надеюсь… – вдруг смутился Егор. Прежде чем продолжить рассказ, он помолчал немного, словно прислушиваясь к себе. – Да! Есть третий путь. Если ты смирился с фактом собственной смерти, то в Атхарте сможешь жить вечно. И, честное слово, у нас есть чем заняться! Сначала можно немного порезвиться… – Егор мечтательно закрыл глаза. – Представь себе: в Атхарте возможно все! Одной только силой мысли ты можешь построить дворец с видом на море… Море тоже сначала надо придумать, но об этом позаботились те, кто попал в Атхарту раньше тебя. Ты можешь одеться от-кутюр, заполнить бар коньяками пятисотлетней выдержки, а гараж – последними моделями автомобилей. Земной мир был так неподатлив к нашим желаниям – здесь нам воздается сторицей. Да, это все иллюзии. Но они практически не отличаются от оригиналов. Ведь главное – это ощущения… Ну а когда натешишься этими игрушками, можно заняться делом. Помогать новоселам в Приемном Покое или в Больнице. Учить детей. Еще можно отправиться путешествовать. В Атхарте полным-полно удивительных мест. И людей…
– Конечно, там должно быть много знаменитостей, – восхищенно кивнула Ася. – От Гомера до Элвиса Пресли. А ты кого-нибудь видел?
