удалось попасть добыче прямо в глаз, остальное было бы уже только формальностью.
В ту же секунду дракон, точно стрела, метнулся в густой подлесок — только его и видели. Драконер гадко выругался и буркнул:
— Почуял меня, паршивец…
Вдруг над его головой послышался треск, будто на дуб свалилась какая-то тяжесть. С грозным ворчанием огромная звериная туша пыталась протиснуться сквозь плотную завесу ветвей. Микел задрал ствол и выпалил вверх, пробив дробью приличное отверстие в зелёной кроне.
— Мазила! Мимо! — услышал он сверху язвительный крик.
Микел пододвинул поближе арбалеты и начал перезаряжать пищаль. Он-то ожидал увидеть драконьего склеротика, от старости уже плоховато ориентирующегося в окружающей действительности, глуховатого и подслеповатого, а злобная судьба подсунула ему самый тяжёлый случай, а именно: юного бунтаря. Обычно драконы обитали в своих резервациях или, подобно Шарику, прекрасно сосуществовали с людьми. Порой они полностью растворялись в человеческом обществе, трансформировались в человеческие тела, и соседи даже не подозревали, что тот или иной маг, колбасник или ремесленник в своём настоящем облике может похвастаться шипами на спине, хвостом и огромными зубами. И при этом прекрасно читает их мысли. Но иногда случалось, что какой-нибудь драконий подросток семидесяти — восьмидесяти лет от скуки отправлялся на поиски приключений и хорошей драчки.
— Какой у тебя номер?! — крикнул Микел, торопливо забивая шомполом заряд в дуло.
— Отгадай! — издевательски отозвался дракон.
— В качестве сотрудника Местного Отдела Драконизации я арестую тебя именем короля! За нарушение порядка и многократные похищения скота, — попробовал было окоротить неразумного дракона Микел, зарядив пищаль.
— Иди ты на редьку! — ответствовал дракон.
— Чего?
— НА РЕДЬКУ!!!
— Хочешь сказать «на хрен»?
— Как тебе угодно, — фыркнул дракон откуда-то из-под ветвей.
Несколько минут ничего не происходило, и в душе драконера даже проклюнулась робкая надежда, что драконий подросток удрал. В противном случае у Микела появился бы вполне реальный шанс повторить подвиг Мягкоглазого Джо, а морковки ему надолго бы не хватило. Сжимая в руках пищаль, драконер осторожно спустился на три ветки пониже, чтобы осмотреться. Огромная морда дракона вдруг взметнулась над кустиками ежевики и молодыми дубками-самосеями. Ещё бы чуть-чуть — и драконер вошёл бы в историю под прозвищем Одноногого Микела.
— Ты мне каблук оторвал, поросёнок!
— Радуйся, что я тебе ещё чего-нибудь не оторвал, ты, прислужник расистского режима! Убийца невинных!
Надо признаться, что драконер на мгновение даже дар речи потерял.
— Это я-то убийца?! Я?! А кто меня только что сожрать хотел? Ты или, может, богоугодный Ки-чан, кроличий покровитель?
— А кто меня застрелить хотел? И за что? За прогулку по лесу! И только потому, что я дракон! Это расизм и видизм, — огрызался дракон.
— Вовсе я не расист, — возразил драконер. — У меня на работе есть хороший друг, тоже дракон. А вот ты пошёл по кривой дорожке, приятель!
«Я? Дорогой мой вовсе-не-расист, я существо, не ограниченное вашими смешными правилами и номерками, я свободный дух!» — с достоинством ответствовал дракон, выходя на связь непосредственно с разумом собеседника.
— Что ты там задумал? — поинтересовался драконер с подозрением, старательно высматривая среди зелени блеск чёрного меха. Паршивый драконище удивительно хорошо маскировался в лесу.
«Ничего такого», — невинно отозвался дракон.
— Тогда зачем перешёл на мысленный обмен? Явно для того, чтобы я тебя не услышал и не понял, откуда ты ко мне подбираешься. Только со мной этот номер не пройдёт! Ты когда-нибудь видел, что может наделать пищаль?! — рявкнул драконоборец, внимательно оглядываясь по сторонам и не выпуская из рук оружие.
«Подожду до ночи, пока ты заснёшь, а потом стяну тебя с ветки».
— Я умею долго обходиться без сна, — ответил Микел.
«Я могу не спать трое суток, а ты, человечек?»
— Трое суток! — презрительно фыркнул драконоборец. — Когда я зубрил перед экзаменами, то по три недели не спал! Так что ты меня тут не пугай.
«Врёшь».
— Всего лишь слегка приукрашиваю.
На этот раз дракон напал сбоку, усмотрев просвет между двумя развесистыми ветками и рискуя повредить крылья. Чёрная пасть возникла перед Микел ом так внезапно, что он даже испугаться не успел. Только машинально закрылся левым локтем, ощутил боль от рассечённой кожи, а уже в следующее мгновение сработали навыки, вбитые в него во время обучения в академии, — и он наставил дуло пищали на морду чудовища.
«Мне только зубы сжать», — передал дракон.
— М-м-м-мне только наж-ж-ж-жать на с-с- спуск. Я ус-с-спею, к-к-к-клянус-с-с-сь, — выдавил из себя Микел, чувствуя, как холодный пот стекает в глаза.
Дракон покосился на оружие. Ситуация была патовой.
«А я не боюсь. Всё равно меня этим не убить».
Микел глубоко вздохнул, стараясь сдерживаться и не стучать зубами.
— С такого-то расстояния? И прямо в глаз? Знаешь, как будет больно? Регенерация займет несколько часов, а если пуля пробьёт кости черепа и попадёт в мозг, то тебя уже ничто не спасёт. Так что я прихвачу тебя с собой в могилу.
Дракон фыркнул, а Микел содрогнулся в ожидании треска поломанных костей и палящей боли в отгрызаемой левой руке. Но ничего подобного не произошло. Судя по положению ушей, дракон несколько растерялся. И это надо было использовать с умом.
— Как тебя зовут-то?
Красный глаз с подозрением уставился на драконера. Чёрный зрачок слегка расширился.
— Я вот зовусь Микелом, — продолжал драконер. — Мне двадцать два года. Уже три года я работаю в МОДе.
«Зачем ты мне всё это говоришь?»
— Да вот надеюсь, что ты меня не убьёшь. Несколько неловко сожрать того, кого называл по имени, верно?
«Снег меня зовут», — ответил дракон. Даже в мысленном варианте это не прозвучало слишком оптимистично.
— А, родители хотели соригинальничать? — отозвался драконер. — Слушай меня внимательно, Снег. Ты отпустишь мою руку, а я медленно отведу оружие. Иначе мы можем так просидеть тут до осени. Тебе ведь тоже не слишком удобно торчать на дереве, точно белке-переростку.
«Если я тебя отпущу, ты меня застрелишь», — недоверчиво просигналил Снег.
— Не стану я этого делать. Я вообще не хочу тебя убивать, потому что ты всего лишь глупый молокосос. Тебе ж не больше семидесяти, а я детей не обижаю. Просто ты послушно отправишься в деревню, назовёшь мне свой регистрационный номер, и мы договоримся относительно возмещения за убитых животных.
«Почему я должен тебя слушать?»
— Потому что иначе неприятностей у тебя будет гораздо больше.
Дракон ослабил хватку могучих челюстей и очень медленно отодвинул свою башку. Микел отвел дуло. Кровь стекала по рукаву его куртки, и трудно было шевелить пальцами, но это ещё могло пройти.
— И вовсе я не обязан тебя слушать! — взревел вдруг дракон. Уши его плотно прижались к голове, а
