он думает, что я сам себе все эти «радости» обеспечил?!
Нужно попытаться встать, а то на меня смотрят с такой жалостью, будто я канарейка с перебитым крылом, к тому же неудобно на земле лежать, и подобное положение совершенно не подобает Владыке.
Тело нагло отказывалось повиноваться. А я сказал, мне нужно встать! Мышцы протестующе заныли, стремясь довести до меня тот факт, что такие упражнения сейчас не для меня. Встать, я сказал!!! Я не человек, я гораздо прочнее, я сейчас встану! Не хочу валяться при таком стечении народа, как деревенский мужик, перебравший в трактире самогона!
Лэн тяжко вздохнул и начал помогать мне подняться. Все, к моему огромному удивлению, тактично сделали вид, что ничего не заметили. Откуда-то сзади донесся сочувственный храп Аэ-Нари, тоже явившегося посмотреть, как Владыка на земле валяется.
Я встаю… Встаю, я сказал, а не кулем заваливаюсь назад!!! Так, дышим глубже, теперь главное удержать вертикальное положение. Платье изгваздал по самое не хочу, придется сейчас это как-нибудь исправлять, а то кто же поверит в девушку, которая больше похожа на поросенка, только что выбравшегося из лужи?!
Все перед глазами упорно плыло, голова кружилась, общее самочувствие расценивалось, как хуже можно, но уже некуда.
— Я в полном порядке, — сказал я так неуверенно, что не только друзей в этом не убедил, но еще и сам уверился, что все очень и очень плохо.
— Ты полежал бы немного, — робко заметила Килайя, глядя на меня с совершенно неожиданной для наших отношений жалостью.
На сердце немного потеплело.
— Прямо здесь? — едко осведомился я. Ехидство, оказывается, у меня не вышибается никогда. Приятно удивлен, вот только мутит-то меня как…
— Нет, — смутилась девушка, — мы тебе плащ постелем, полежишь немного…
— Действительно, почтенный Райвэн, — согласился Эгорт, — вы же на ногах стоять не можете!
Я почувствовал, как во мне поднимается волна глухого раздражения. Чтобы меня жалели?! Я им что, человек какой-то?! Я так долго жил, что сам не могу точно вспомнить, сколько провел на этом свете, я способен согнуть в бараний рог всю эту веселую компанию и не заметить, я способен выдержать больше, чем любой из моих спутников способен представить! И они меня
— Я всегда способен держаться на ногах, — ледяным тоном произнес я. Получилось даже более уверенно, чем я ожидал, голос понемногу начал возвращаться. — Не забывай, кто я!
Гном посмотрел на меня взглядом, в котором жалость мешалась с сожалением по поводу моей безграничной глупости. В мыслях, куда я, не удержавшись, заглянул, было то же самое. Мрак.
— Со мной все в порядке, — снова сказал я и, стиснув зубы, заставил все-таки непослушное тело встать.
Колени задрожали, но на ногах я тем не менее удержался, к немалому изумлению моих спутников, которые были свято уверены, что я сейчас слабее котенка.
Аэ-Нари подошел ко мне, и я мертвой хваткой вцепился в его гриву. Перевел дух, чувствуя, как силы медленно, но верно возвращаются ко мне, пускай и не в полной мере, но все же это лучше, чем ничего. Слегка пошатывало, однако передвигаться самостоятельно я уже мог, что несказанно радовало.
— Может, не стоит так над собой издеваться? — тихо спросил Кот.
Лэн стоял рядом со мной как немой укор, готовясь поддержать меня, если я снова начну падать.
— Я в порядке, — произнес я, старательно убеждая себя и других. Голос окреп, да и сил тоже прибавилось. — А вот мой наряд — нет… — задумчиво произнес я, глядя на то, во что превратилось некогда весьма приличное платье. Ничего, сейчас мы все исправим…
Пятна начали исчезать, повинуясь моему приказу. Приятно иногда быть мной, неприятностей и обязанностей, конечно, до дхарра и больше, но и свои плюсы тоже есть. Спутники успокоились, сообразив, что если уж я начал беспокоиться об одежде, то мне не так уж и плохо.
— Я никак не могу понять, как ты используешь свою магию! — праведно возмутился Айэллери. — Никакого отката силы, такое ощущение, что ты вообще ни капли силы не используешь!
Я самодовольно ухмыльнулся. Я же говорил им, то, что я делаю, не имеет никакого отношения к магии.
— Я не маг, достойнейший, в отличие от вас. Я не колдую.
— ?! — не поверил эльф, подозрительно поглядывая на меня.
Я непроизвольно скользнул в сознание Перворожденного. Привычка дурная. Лучше бы я этого не делал…
Так… Я все еще иссиня-бледный, глаза запавшие, с лихорадочным блеском, осунулся за двадцать минут так, что можно подумать, меня лет пять держали на хлебе и воде. Общее впечатление было таким, что я вот-вот окочурюсь.
— …! — коротко, но емко выразил я свое отношение к увиденной картине. Покойники в гробу и то больше похожи на живых, чем я сейчас. Бодренький зомби, решивший прогуляться по окрестностям родного кладбища. Кошмар…
— Не, — хмыкнул Грэш, видимо, решивший меня добить. — Это не …, это …!
— Спасибо за заботу и понимание, — мгновенно надулся я. Хоть бы поддержали немного! Не видят, что плохо человеку… ну нелюдю… ну в общем,
— Да… Придется замотать тебя в три слоя вуали, а то подумают, что Эрт сестрицу голодом морит! — заметила Илнэ, оглядывая меня.
— Это точно, — поддержала ее Килайя. — И раньше непонятно было, в чем твоя черная душа держалась, а теперь и подавно!
В одном они не ошибаются: каждый новый приступ забирает у меня все больше сил. Может быть, я не прав был тогда, решив взять все на себя, а не разделить, как предлагал отец? Это оказалось гораздо больнее, чем я предполагал сначала…
Килайя поняла, что происходящее с Райвэном ее пугало, причем не из-за того, что это может принести проблемы отряду, а потому что колдуну с каждым разом становилось все хуже. Парень стал выглядеть как нечто среднее между зомби и привидением, но упорно продолжал отмалчиваться, не желая признаваться, кто он и что с ним все-таки происходит.
Райвэн с присущим ему упорством пытался заставить непослушное тело принять вертикальное положение и, как ни странно, даже сумел справиться с этой сложной задачей, несмотря на то что его колени подгибались. При этом он в разных вариациях заверял спутников, что все в порядке, правда, Килайя так и не смогла понять, кого же колдун убеждал, их или себя.
«Гордый, дракон его сожри!» — восхитилась демонесса, понимая, что тощий паршивец все-таки сумел самостоятельно сделать несколько шагов. Рядом с Райвэном неотступно шел Лэн, готовый подхватить своего кумира, если тому снова приспичит падать.
А колдун тоже хорош! Выглядит, как труп перед погребением, а о платье беспокоится! Ненормальный… Платье, кстати говоря, он отчистил на удивление быстро, что наводило на подозрения, что не так уж этому дохляку, наверное, и плохо.
С грехом пополам Райвэн уже более-менее бодро ковылял по полянке, хотя его шатало, как будто он на корабле во время шторма. Неизвестно откуда взявшийся Аэ-Нари (Райвэн клялся, что оставил свою зверюгу в селе) с невозмутимо-философским выражением на морде смотрел, как его хозяин мается дурью, и время от времени презрительно фыркал. Колдун честно делал вид, что не замечает столь неподобающего поведения своей лошади, и упорно пытался заставить тело подчиняться ему. Тело столь же упорно сопротивлялось подобному надругательству.
— Райвэн, может, хватит? — осторожно поинтересовался Кот. — Ты так себя уморишь. Поехали, хватит здесь тропинку протаптывать, а?
— Не уморю я себя! — возмутился парень, причем гораздо более уверенно, чем пять минут назад.
