должны были отползти в свои логова — переваривать. Промашечка вышла, да.
— Капитан! Капитан ап-Телемнар!
— Как Вы прокомментируете случившееся?
— Правда ли, что на Марию Сидорову следствие оказывало недопустимое законом давление?
— Почему вы так ненавидите людей-иномирян?
Эрин хотел сказать, что никого и не собирался ненавидеть, а лишь делал свое дело, но вовремя спохватился. Все равно переврут, напишут лишь то, что сами захотят, обольют грязью.
— Без комментариев, — буркнул он и хотел обойти толпу сторонкой.
— Ваше нежелание говорить — от эльфийской надменности или вам сказать нечего? — спросил совсем еще молоденький орк в золотых очечках, перегородив следователю дорогу.
— Я не имею права раскрывать тайны следствия, а если у гражданки Сидоровой есть претензии к нашей организации, то пусть она пишет заявление в прокуратуру, — отчеканил энчечекист в лучших традициях пресловутой эльфийской надменности.
— Мы не требуем, чтобы Вы раскрывали какие-то там тайны. НЧЧК должна стать открытой структурой…
— Чтобы вам было удобнее совать нос, куда не следует?
— Мы — санитары общества! — гордо заявил журналист.
— Это мы — санитары, а вы — паразиты. Но только глисты молча сосут соки, а вы при этом еще громогласно требуете улучшить рацион и сделать акцент в диете на ваши любимые деликатесы.
— Откуда такие познания в паразитологии? — насмешливо спросила немолодая дриада, поразительно похожая сварливыми интонациями на Желудьковскую. — У ядовитых эльфов глисты не водятся.
— Это верно, — согласился хладнокровно Эрин. — Вместо глистов у нас есть журналюги.
Ах, как же он понимал Ытхана Нахыровича! Как никогда в жизни.
Чюлк, приди! Приди! И спаси от самого себя.
Без всякой деликатности, эльф растолкал толпу и пошел прочь от управления. И, если выходя на улицу, он собирался просто побродить без цели, а не сразу напиваться, то сейчас его планы определились окончательно.
Все — плохо! Все пропало! И только ласковая добрая «Рюмашка» терпеливо ждет своего блудного, неудачливого, глупого сына.
Умел бы Перл Барракудас читать мысли — обзавидовался бы и предположил, что в предках у Эринрандира водились сирены и наяды. Осталось только завести черный платок с розовыми кружевами.
И выпить водки. О, да!
После триумфального отбытия Мэйны из застенков, стая борзописцев начала потихоньку рассасываться, и вскоре я смогла почти беспрепятственно проникнуть обратно в здание. Пара древних квенийских выражений, коими я отогнала заступивших мне путь журналистов, не в счет. К несчастью, далеко не все в наше время владеют Высоким Наречием в должном объеме, так что изящество моего слога осталось им недоступно.
Эринрандира в кабинете не было. На лестнице, где он обычно курил — тоже. И в столовой. И в мертвецкой. И в кабинете товарища Шрака. И в подсобке Желудьковской его тоже не оказалось. Оставался только один вариант из мне доступных — прогуляться в логово ДОБРа. Именно это я и проделала.
Видимо, все обуревавшие меня в свете последних событий чувства были столь явно написаны на моем хмуром лице, что доблестные дроу даже не удивились. Тем более, что изо всего отряда в темноэльфийском логове обнаружились только четверо: сам Дзир, его юный родственник и славные близнецы.
— Миледи, — констатировал Дзир факт моего появления.
— Угу, — весьма информативно ответствовала я и окинула помещение быстрым ищущим взглядом. Опять пустышка! Разочарование было столь велико, что я очень явственно почувствовала, как зашкаливает у меня давление, кровь приливает к голове, а левое веко начинает подергиваться.
— Я тут пресс-конференцию наблюдала, — пояснила я свое появление, да и, что уж скрывать, причину нервного тика тоже: — Госпожа Индульгенция изволила обратиться к общественности. Ребята… тут у нас спортзал есть, а?
— А! Чувствуешь потребность в выбросе агрессии?
— Именно.
— Спортзал сейчас не советую, — капитан Ушшос-Нах окинул меня оценивающим взглядом. — Сорвешься и доспаррингуешь до травм. А вот в тир — запросто. Заняться все равно нечем. Ну что, парни, окажем психологическую помощь дальним родичам?
— Легко! — отозвались близнецы, а юный Димми застенчиво, но с энтузиазмом закивал.
— Тогда подберите леди какой-нибудь ствол поприличней и топайте.
Обрадованные грядущим развлечением, бравые парни мигом нашли мне немного более тяжелый, чем мой табельный, «Куталион-ТМ» и наушники. И мы пошли вчетвером.
— Соревнуемся на ящик «Самайна», — объявил во всеуслышание Аминаллон и, посмотрев на мою мрачную рожу, уточнил: — Разумеется, барышня у нас — вне конкурса. Ей и так досталось.
— Миледи, — церемонно поклонился его братец, — первый выход — ваш.
Я хмыкнула, надела наушники и вышла на линию. И на полтора часа отключилась от действительности.
Что скрывать, я действительно — паршивый стрелок, особенно для эльфийки и дочери моего отца. Хотя в тот день я выдавала прямо-таки запредельные для себя результаты. Стоило лишь представить на месте мишени госпожу Индульгенцию — и пули начинали ложиться на диво точно и кучно. Выпустив весь лимит и практически весь «пар», я слегка отошла и даже отыскала в себе силы отложить пистолет, с которым я уже прямо-таки сроднилась. Обернувшись к остальным участникам «соревнования», я обнаружила три пары красных глаз, с любопытством меня рассматривающих.
— Что? — не выдержав такого пристального внимания, спросила я.
— Слу-ушай, Нол, — задумчиво протянул Меноваззин, переводя взгляд на измочаленные в клочья мишени, а потом — снова на меня, — а ты всегда целишься именно в эти места?
— Хм?
— Ну, в голову — это понятно, это мы уже уяснили, — дроу хихикнул. — Но
— Какая кровожадная девушка! — восхитился Аминаллон и всплеснул руками. — А по виду и не скажешь.
— Все мы полны скрытых талантов, — я дернула плечом. — Спасибо за компанию, господа.
— Всегда пожалуйста! Захочешь еще потренироваться — милости просим, только скажи, — теперь они хихикали уже втроем. — Надо же помочь дальней родственнице руку набить, а то вдруг в следующий раз ненароком промажешь.
— Вряд ли, — я тепло улыбнулась ДОБРовцам. — Все зависит от того, какова будет цель.
— Ну что, по «Самайну»? — Меноваззин подмигнул. — Пойдем к нам в раздевалку, посидим, а?
— Ну, я не знаю, — я вдруг вспомнила про время и про то, что рабочий день, вообще-то, никто не отменял. — Меня там не потеряют?
— Послушай, леди Нол, — тихо и очень серьезно заметил Аминаллон. — Не беспокойся ты так. Все утрясется. Просто ап-Телемнару сейчас очень… хм…
— Хреново, — закончил за брата Меноваззин, а Димми возмущенно фыркнул.
— Это я как раз очень даже хорошо понимаю, — я вздохнула. — Но, признаться, мне тоже сейчас… несладко.
— Вот! — дроу назидательно поднял палец. — И это замечательный повод позволить себе баночку «Черного Самайна» в нашей не менее замечательной компании! Неужели ты думаешь, что Ытхан вот прямо сейчас припряжет тебя работать? Без напарника?
