только один выход — идти с ними на контакт.
— Каким образом?
— Например, подставиться. Допустим, я делаю на всякий случай свою копию, а потом отправляюсь к ним, скажем, сдаваться. Они меня обо всем расспрашивают, я им рассказываю какую-нибудь сказку…
— Не выйдет! — перебил его Сссра. — У спецслужб есть специальные железяки, которые определяют, когда ты лжешь, а когда говоришь правду.
— В Междусетье они тоже действуют?
— Не знаю… вряд ли. Но они сразу потребуют, чтобы ты сообщил свой физический адрес! Что ты им скажешь?
— М-да… Значит, сдаться не получится. А если подойти к ним как-нибудь так: мы знаем, что совершилось преступление, хотим помочь в расследовании, давайте встретимся где-нибудь в Междусетье, в виртуальных телах… Как вам такая идея?
— Может, и сработает, — сказал Сссра, — но зачем так сложно? Можно просто пригласить кого- нибудь из них в одно из Средиземий, он превратится в бота и сам все расскажет.
— Нет! — воскликнул я. — Мы уже пробовали так с Хаммером, он ничего для нас не сделал. Он обиделся и ушел, и я даже не знаю, где он сейчас и что делает. Ты представляешь, Сссра, каково человеку из реального мира в один миг превратиться в бота? Если не представляешь, спроси у Лоры!
— Лора более чем довольна своей новой жизнью, — не согласился со мной Уриэль. — Ты забываешь, что реальный мир не так уж и хорош, виртуальное Средиземье лучше во всех отношениях.
— Однако виртуальный мир может прекратить существование в любую секунду!
— Кроме этого. В остальных отношениях — лучше. Средиземье — это сказка, а сказка всегда лучше реальности.
— Например, сказка про Красную Шапочку.
— В том числе и сказка про Красную Шапочку. В реальной жизни волк не стал бы тратить время на разговоры, он съел бы и Красную Шапочку, и ее бабушку. А если бы охотники вдруг пришли раньше, они бы волка убили, бабушку ограбили, Красную Шапочку изнасиловали, а пирожки съели. А в сказке все кончилось хорошо для всех, кроме волка. Нет, Хэмфаст, наше Средиземье намного лучше реального мира.
— Тогда почему Хаммер посчитал иначе?
— Хаммер — особый случай, он один из немногих людей, которым по-настоящему нравится жизнь в реальном мире. Мы сделали неудачный выбор.
— Думаешь, бойцам спецслужб не нравится жизнь в реальном мире?
— Не знаю, может, нравится, а может, и нет. Сссра, ты смотрел фильмы, что скажешь?
— Когда как, это от человека зависит.
— М-да… пожалуй, ты прав, Хэмфаст, делать еще одного бота слишком рискованно. Остается попробовать пообщаться с противником лицом к лицу. Другие мнения есть?
Других мнений не оказалось.
17
Мы с Уриэлем сидели за столиком в “Красной Шапочке”. Одно место пустовало, его должен был занять тот, кто придет на встречу с нами.
Сссра тихо стоял в углу обеденного зала, прикрывшись заклинанием невидимости. Его задача — подстраховывать нас: если что-то пойдет не так, он должен вмешаться точно в тот момент, когда никто не ожидает постороннего вмешательства, и исправить ситуацию. По-хорошему, ему надо было сесть за какой- нибудь другой столик и делать вид, что он не знает нас, но от такого варианта Сссра категорически отказался: он объяснил, что в человеческом теле ему неудобно двигаться, без хвоста и крыльев он чувствует себя так же, как я мог бы себя чувствовать без одной ноги. Именно поэтому он всегда носит в Междусетье тело дракона, даже тогда, когда лучше было бы выглядеть человеком. Сссра считает, что подвижность важнее всего.
Неприметный человечек с неприметным лицом, в неприметном сереньком костюмчике пришел точно в назначенное время.
— Приветствую вас, — произнес он. Он посмотрел на Уриэля, на меня и спросил: — Кто из вас человек?
Уриэль подавил непрошеный смех и ответил:
— Никто. Я — эльф, а он — хоббит.
— Очень смешно, — сказал человечек, но уголки его губ не только не поднялись, но опустились еще ниже. — Я очень ценю ваше чувство юмора. Если бы вы не ограбили Ап-банк, я бы даже посмеялся вместе с вами.
— Мы не грабили Ап-банк! — возразил Уриэль. — Мы догадывались, что произошло преступление, и, как законопослушные граждане, мы готовы сотрудничать с правоохранительными органами.
— Как законопослушные граждане, вы должны сообщить мне ваши настоящие имена и физические адреса. Правоохранительные органы не сотрудничают с эльфами и хоббитами. А также с троллями, кощеями, бабами-ягами и гаррипоттерами.
Из всех перечисленных я слышал только про троллей, да и то у нас в Средиземье они давно вымерли и многие ученые считают их легендой.
— Мы не можем назвать наши физические адреса, — сказал Уриэль. — Про вас ходят всякие слухи, говорят, что стоит раскрыть менту свои настоящие координаты, как в реальном мире тебя сразу же хватают, сажают в тюрьму и начинают пытать, пока ты не сознаешься во всех преступлениях, которые происходили в Междусетье за последние пару лет.
Наш собеседник недовольно поморщился.
— Идиотов хватает везде, — сказал он, — и больше всего идиоты любят распускать слухи, и чем бредовее слух, тем лучше.
Уриэль подавил торжествующую усмешку. Я понял, в чем дело: если бы этот человек работал не на милицию, а на более достойный ковен, он бы немедленно обиделся и начал говорить, что менты действительно делают всякие гадости и глупости, а вот мы выше этого, мы такой ерундой не занимаемся и поэтому вы, ребята, ничего не бойтесь… Ну и так далее. А раз он не начал возмущаться, а только поморщился, значит, он — мент. Это хорошо, по словам Сссра, все хакеры признают, что менты в сетевых делах — полные профаны.
— Эти слухи — полная ерунда, — продолжал мент. — Думаете, легко навесить на человека не совершенное им преступление, тем более в компьютерной сфере? Да в наших судах даже очевидные дела, бывает, не проходят. Судьи в компьютерных делах вообще не разбираются, прав тот, у кого язык лучше подвешен. А язык обычно лучше подвешен у того, кому больше платят денег. Вот и получается, что из десяти пойманных за руку хакеров в тюрьму садятся в лучшем случае трое. А если чужое преступление навешивать… Хакеры тоже не дураки, начнешь его пытать, он во всем как бы признается, а в протоколе такую бредятину напишет, что на первый взгляд все нормально, а потом любой эксперт сразу говорит: дело сфабриковано. И преступник на свободе, а следователь без работы. Нет, ребята, на вас чужие дела никто вешать не собирается, вам и своего с лихвой хватит. Вы не так уж и плохо поработали, некоторые методы вообще применили впервые, например, как вы запутали финансовые потоки, так никто еще не делал. Но банковское дело надо знать лучше, на этом почти все хакеры горят.
— Где мы допустили ошибку? — спросил Уриэль. Мент рассмеялся.
— На этот фокус меня не поймаешь. Думаешь, я не понимаю, зачем ты меня сюда пригласил? Ты понял, что кража не удалась, и хочешь узнать почему, чтобы в следующий раз тебе не промахнуться. Нет, парень, так не выйдет.
— Я слышал, что у вас, ментов, не слишком большие доходы…
Мент снова рассмеялся, еще более добродушно.
— Правильно, так оно всегда и бывает. Вначале косят под дурачка, потом предлагают деньги. Зарплаты у нас действительно небольшие, но твои деньги мне не нужны. Не потому, что я такой уж
