— Все, — заторопился координатор, — ну, Игорь, пока. Еще увидимся.
И они ушли. Я достал трубку, хорошенько ее вычистил и набил новым табачком. Закурил. Остался все-таки неприятный осадок от разговора, ой остался. Не по душе мне эти разговоры. Ну да ладно, ради Астрала все стерпим. Хотя, может, уйти, может, снова в одиночки? И что? Снова Интернет, поиски таких же, как я, мечты под подушкой? Только теперь и от альвионцев прятаться. Нет, не стоит овчинка выделки. Запихаем-ка свою гордость в подпол, пусть полежит до лучших времен, пусть.
Я пыхнул трубочкой, запустил любимую игрушку. Надо отвлечься от грустных мыслей. Побуду, хоть недолго, сам начальником. Эх, верные герои, пора на штурм, и делайте то, что вам говорят, делайте. Думать за вас буду я. А вы — исполняйте.
VI
Следующие два дня прошли спокойно. Наша команда отдежурила по разу на Белорусском вокзале, происшествий не было. Фло не подавала о себе вестей, но я не беспокоился, знал, что, как только доберется до Интернета, напишет мне. Аналитики вообще часто переписываются по служебным каналам — делятся опытом.
Тему о моем поведении больше никто не поднимал. Стас делал вид, что ничего не случилось, я тоже. Вел он себя доброжелательно, как раньше, но я чувствовал, что между нами плавает ледок. Прохладный такой, едва ощутимый холодок.
На третий день мы снова дежурили с ним на вокзале. Пешком добрались от офиса до площади. Когда вышли к метро, Стас сказал:
— Сегодня у нас немного иная задача. В прошлый раз ребята засекли агента за вокзалом, на другой стороне. Так что немного тут походим, а в обед пойдем проверим, что там им показалось.
Я только кивнул в ответ. Начальник, что сказать. Да и какая разница, там вынюхивать или здесь.
— Работаем, — сказал Стас, и мы разошлись в разные стороны.
Я привычно включил поиск и осмотрелся. Все как всегда. Море аур, клочья выброшенной энергии, большой негативный фон. Вокзал.
До обеда я привычно болтался по знакомым уже местам, встречая потоки пассажиров с пригородных поездов. Без проблем я вылавливал из потоков подозрительные ауры и рассматривал их подробнее. Подозрительными я считал те, что имели в спектре серый оттенок. Как правило, у землян это был знак сильной энергетической слабости. Но альвионцев я так и не встретил.
Чувствительность у меня повысилась, это факт. Теперь я спокойно брал ауры и сквозь вокзальные стены. Видел четко и хорошо. У меня создалось впечатление, что с каждым днем я становлюсь сильнее, однако туннель по-прежнему был закрыт. Я постоянно обследовал его, но всякий раз натыкался на непреодолимую невидимую стену. Не было сил ее сломать, пройти сквозь нее, я лишь молча смотрел сквозь нее на яркую звезду — источник энергии в мирах Астрала, тот самый, что спас мне жизнь. Но силы возвращались. Понемножку, капля за каплей. И чувствительность повысилась.
Поток пассажиров не прекращался. Я бродил туда-сюда, стараясь не привлекать внимания. В частности, это выражалось в том, что я не курил трубку, не толкался, не околачивался возле лотков и палаток со всякой ерундой.
Стаса я даже не видел, но знал, что он не спускает с меня глаз. Впрочем, один раз я его засек — почувствовал его беспокойство и быстро выловил из толпы его ауру. Он был недалеко, за цветочной палаткой. Оказалось, к нему подошел милицейский патруль. Стас в ответ махнул книжечкой, и патрульные удалились. Больше происшествий не было, до самого обеда.
Перекусили мы в «Ростиксе». Стас был мрачен, и я спросил, что случилось.
— Понимаешь, глупо все это.
— Что? — удивился я.
— Да слежка эта. Чистая самодеятельность, детский сад, штаны на лямках. Не так это все делается.
— А как?
— Не так. — Стас нахмурился и хлебнул апельсинового сока. — Вообще вся эта затея — самодеятельность. Профи мало, и они не у руля. Оттого столько осечек.
— Но ведь эта самодеятельность работает? — произнес я, задумчиво кроша вилкой картошку фри.
— Работает, — согласился Стас, — но через раз. Такие вещи надо затевать на мощной базе, с опытным персоналом. МВД, ФСБ…
— А что мешает? — спросил я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал искренне.
Так, может удастся узнать что-то новенькое об «Астрале-2»? Но Стас на провокацию не поддался. Он вытер губы бумажной салфеткой, скомкал ее и засунул в стакан с недопитым соком.
— Пошли, — мрачно сказал он, — нам еще тащиться за вокзал.
Мы вышли из «Ростикса», пересекли площадь и поднялись на мост. Он вел за вокзал. Я там никогда не бывал, и мне было интересно.
Из разговора со Стасом я понял одно — своей нынешней работой он недоволен. Оперативник, что с него взять. Наверняка охота ему с шашкой, на передовую — ликвидация или на худой конец захват. Как же ему в лидерах? Наверное, и впрямь нелегко.
— Работаем, — сказал Стас, оторвав меня от размышлений.
Он посторонился, и я прошел вперед.
Мост кончился. Справа была проезжая часть, прямо — забор какого-то учреждения, которое сильно смахивало на больницу. Слева располагалась дорога, ведущая к нескольким жилым домам.
Я двинулся к ним, ощупывая округу на предмет подозрительных аур. По сравнению с вокзалом здесь работалось легче. Кроме того, некоторые яркие ауры я брал и сквозь стены домов.
Место было тихое — московские закоулки, заросшие зеленью. Порой казалось, что ты не в городе, а в поселке. Я немного расслабился, стараясь превратить работу в приятную прогулку. Если бы еще не шум вокзала…
У третьего дома я остановился, вытер платком лоб — было жарко. Есть. Перепроверил еще раз — нет, не ошибся. В этом подъезде на третьем этаже альвионец. Вон в той квартире. Я видел его ауру, чувствовал — зеленое пятно умиротворения с отвратительной серой нашлепкой.
Я вошел в подъезд, надеясь, что у Стаса хватит ума зайти за мной следом. Хватило.
В подъезде было темно, но я видел лицо Стаса. Не удивленное, а напряженное.
— Что случилось? — спросил он.
— Альвионец в квартире на третьем этаже.
— Как, черт возьми?..
Стас сжал кулаки, шумно вздохнул. Потом, уже спокойно, спросил:
— Он один?
— Да. Больше никого в квартире нет.
— Можешь прикинуть, что он делает?
Ого! Ничего себе задачка. Впрочем, почему бы не попробовать?
Я аккуратно потянулся к ауре, совсем как в старые времена, правда, сейчас не было Астрала. Коснулся энергетического поля альвионца — аккуратно, нежно, словно гладил котенка. Только бы не спугнуть. Ближе, ближе… Теперь надо постараться представить, чем занимается хозяин ауры. Я ловил ее мельчайшие колебания, энергетические токи… Что ощущает ее владелец, что ощущаю я?
Пальцы на руках. К ним приливает кровь и энергия. Шевелятся, работают… Пианино? Нет. Пишущая машинка? Ближе, но не то, слишком слабо для машинки… Почему режет глаза?
— Стас, — выдохнул я, — компьютер. Он работает за компьютером.
— Отлично, — прошептал оперативник, — прямо как в лучшие времена.
Он вытащил из кармана куртки служебный сотовик и направился к выходу.
