остановились.
– Может, все-таки отложим семейные вопросы на потом? – вмешивается седой маг. – Почтенный, я обещаю, что ковен окажет вам всемерную помощь в возвращении, только…
– Шеф, тут наш транспорт переживает, потянет ли… – влезает охранник. Совсем уже… как транспорт может переживать?
– Отец… – задумчиво склоняет голову Дебрэ. – Теперь многое становится понятным. Должен вам заметить, сводный родич, что ваши методы воспитания молодняка далеки от совершенства.
Пока папа переваривал новость о драконьих родичах, было тихо. Потом дед Гаэли непонятно с чего раскашлялся на пару с седым магом, на скалах снова зашумели голоса, поздравляя Южных с новыми оригинальными родственниками, и Дебрэ, не дождавшись ответа, спокойно договорил:
– Я думаю, нам стоит поговорить у вечернего костра, названый родич. Испить общей воды и поговорить о нашей девочке.
Классно, пап! Ой.
Мой настоящий папа посмотрел такими глазами, что мне его жалко стало. Нет, серьезно. Это был чужой, не его мир, и даже танк тут без толку.
– Пап… ну что ты… не расстраивайся. – Я погладила его по руке.
И зря.
В следующую секунду он ухватил меня за локти, цепко и немножко больно, дернул к себе и рявкнул что-то неразборчивое – в сторону машин.
Оттуда высунулся растрепанный толстяк с ошалелыми глазами:
– Господин Мороз…
Дальше все случилось очень быстро.
– Виталикке! – ахнул Рик.
– Старт! – рявкнул папа.
Под ногами что-то дрогнуло, и… И все растаяло. Ущелье, драконы, Рик, рванувшийся ко мне и замерший на полушаге, – все!
По глазам ударил солнечный свет, гулко впечатались в землю колеса джипа, кто-то вскрикнул.
Где я? Где?
Голубое небо, зеленая трава – специальная, для лужайки, без единого цветочка, и белая башенка у пруда – моя переносная беседка.
Я дома… Дома?!
– Вы… самая прекрасная. С тех пор, как я увидел вас… – блондин как бы случайно взял мою руку в свои и уставился абсолютно бараньими глазами. – Александра…
Я отдернула ладонь.
Ой мать, как же они мне все надоели!
Брюнеты, блондины, шатены. С красивыми физиономиями, с мускулами, в модельных костюмчиках, и на языке тонны меда про то, какая я сногсшибательно красивая и вообще классная. А про то, сколько им за это шоу заплатили, они не желают выкладывать?
И где их папа только выкапывает!
Ох, Пламя!
Там, в том мире, я искала колдуна, шипела из-за задержки – рвалась домой. К папе-маме, к простому, знакомому и понятному миру.
Ну вот, я дома.
Блин.
Первый день я еще радовалась, дура. Когда папа выстрелил из ракетницы и примчалась мама, когда мы все втроем обнялись, было… ну здорово. Так по-семейному хорошо. Мы с мамой утопили папу в слезах, а он даже не ворчал.
Никаких журналистов, никаких дворецких за ужином, мама сама всем варила и наливала кофе, как раньше… и все спрашивала и спрашивала. И так здорово было.
Я так думала.
И еще я думала, что это ненадолго. Что все будет нормально и вернуться я всегда смогу.
Дура.
Первый неприятный сюрприз был еще тогда, вечером, когда папа попросил не рассказывать маме про другие миры и драконов. Не поймет, мол. И никто не поймет. Так что маме и заодно прессе толкаем другую инфу. Украли, мол, ради выкупа, хотели сто миллионов долларов, папина служба безопасности четыре месяца искала эту банду и заложницу (меня в смысле) и наконец нашла. Им – награды, мне – бассейн, теплое солнышко и покой для нервов. Все путем, и никаких драконов, магов и оборотней.
Ну я, в общем, согласилась – разговаривать с добрыми «дядями-психологами» мне как-то не очень хотелось. Так что про свои приключения я отвечала, как один артист из кино «потерял-сознание-очнулся- гипс». Мама ахала и все меня по волосам гладила – проверяла на седину. И все хвалила гадалок и экстрасенсов, которые предсказывали, что я жива и вернусь. И уговаривала есть побольше.
Ну вот…
А потом я поняла, что про Рика ей теперь тоже не расскажешь. Получается, что он как бы один из похитивших меня бандитов? Бред.
Но я решила, что разберусь с этим потом, когда отосплюсь.
А на следующий день началось. Тур по врачам (папа даже паразитолога на меня напустил!), толпы журналистов, папины «дела-дела», посыпавшиеся мне на голову мамины «подруги» и мои «подружки», куча коробок со всякими модными тряпочками и аксессуарами, горы букетов, стая маникюрш и стилистов (морды в абсолюте нечеловеческие!), психолог-психиатр… ни минуты свободного времени… и тоска зеленая.
Вечеринка за тусовкой, тусовка за вечеринкой, и Розка ржет пьяным бегемотом и заявляет, что поняла наш с папулей план: никакие бандосы меня не похищали, а дело просто в какой-нибудь суперклинике с офигительными процедурами! А тусовка слушает, и кивает, и навешивает комплименты насчет блеска волос, оттенка глаз и цвета лица, и тут же начинает умолять рассказать по секрету, где клиника и сколько надо выложить капусты, чтоб обзавестись таким гламурным шиком.
Пилинг тебе на хво… то есть твою ж калорию, Розка! Чтоб у тебя еще килограмм пять на заду отложилось!
– Вы позволите мне называть вас Алексой? – оторвал меня от пожеланий заклятой подруге блондинчик. И опять за руку цапнуть норовит. – Имя Александра очень подходит вам, оно так царственно-прекрасно…
Ага-ага. Царственно… Королевственно. Мне лапшу с ушей отряхивать или сама свалится?
– И?
– А мне бы хотелось стать хоть немного ближе… – И смотрит, блин, на эту самую руку так, словно она папиными алмазами усыпана снизу доверху. – Чтобы нас с вами объединило нечто личное… только для нас. Хотя бы это имя.
– Алекса? Собачья кличка!
Нет, я так не думала, Алекса так Алекса, ничуть не хуже Сашеньки или Сандрильоны, как меня додумался обозвать вчерашний кавалер. Но соглашаться с этим павлином? Ни за что!
– Вам не нравится, – угас павлин. Не такой уж он тупой, оказывается.
– Неа. Давайте лучше вам имя придумаем.
– М-мне?
– А что, такой интим не в тему?
Парень пошуровал мозгами и разулыбался:
– Это честь для меня.
Ну да. А я королева Америки. Да знаю я, что там королев нет.
– Какое же имя даст мне царица моих грез?
– Павлин.
Парень обалдел:
– Но… почему?
