— Адрес?
— Так тебе я и дал адрес. Не знаю я адреса. Я там никогда не был. И дач у короля много!
— Понятно. Прикончи его.
— Скажу, всю правду скажу! Ее не на даче держат, ха, дача! Она в соседней, сто двадцать шестой квартире. Мы с Пальцем ее сторожим… сторожили.
— Я проверю, — метнулся Павел к выходу. — А ты постереги его, ладно?
Ответом ему был краткий согласный рык.
Павел быстро вернулся.
— Квартира заперта. Ключ!
— Вон там, — простонал раненый бандит. — В коробке из-под дисков.
В коробке действительно лежал ключ.
Павел бросился к дверям соседней квартиры и отпер ее. Тишина. Темнота. И вдруг он услышал всхлип.
— Леночка! — позвал он.
Нашарил на стене выключатель, нажал на него. Прихожую залил тусклый свет.
— Леночка! — крикнул Павел.
— Павлик, — прошелестел шепот. — Я здесь.
Он метнулся в комнату на голос и увидел Елену. Она была привязана к стулу. Павел увидел, что девушка измождена и измучена.
Он торопливо развязал ее, поднял на руки.
— Павлик, — заплакала Елена, — ты пришел, родной мой.
— Они били тебя? Морили голодом?
— Да. Куда мне спрятаться от них?
— Их, считай, уже больше нет. Один труп, другой почти. Лена, я знаю, где тебя можно спрятать! В гараже у Александра Блока. Помнишь того оборотня?
— Помню, а он согласится?
— Конечно.
Павел помог девушке привести себя в порядок, после чего они отправились в квартиру Пальца. В ней стоял тяжелый запах крови.
Александр ждал в прихожей.
— Ты его прикончил?
— Сам умер, — прорычал вервольф. — Слабак.
— Александр, можно, Леночка поживет у тебя? Ей надо спрятаться от короля Кирилла.
— Пусть.
— Тогда дёру отсюда.
Павел в человеческом обличье вышел на улицу и перекинулся. Кровь играла в его теле. Леночка села на него, держась за загривок, и они помчались через спящую Москву к заброшенному гаражу.
Здесь они перекинулись в людей, Александр нашел Павлу кое-что из одежды, и они стали устраивать жилье для Елены.
— Это ненадолго, — убеждал фею Павел. — Я что-нибудь придумаю.
— Я сама справлюсь, ты и так сделал для меня слишком много, — шептала Леночка.
…Так фея Елена стала жить у оборотня Александра Блока. А Павла спустя день после описанных событий вызвал к себе король Кирилл.
— Ты что наделал! — завизжал он, едва Павел появился в резиденции. — Ты же себе смертный приговор подписал, ублюдок! Убить моих лучших волков!
— Их убил не я!
— Все равно, это произошло с твоей помощью! И похитил эту девку! Где она?
— Вы всерьез надеетесь, что я скажу вам?
— Под пытками заговоришь!
И тут в зал влетела Инна:
— Ты что, совсем крезанулся, ваше величество?! Я не дам тебе пытать отца моих детей!
— Инна, заткнись!
— Не заткнусь! Если хочешь знать, я в этом поступке вижу только благородство Павла. И горжусь, что буду его женой!
Павлик изумился, Кирилл тоже:
— Ну вы, бабы, какие-то совсем ненормальные. Это ж твоя соперница!
— Ну и что? Все равно Павлик будет моим! Во избежание новых эксцессов. Ведь можно устроить Большую Охоту и найти в конце концов эту Леночку!
— Сучка, — сказал Инне Павел.
— Кобелек мой яхонтовый, — обнажила она белоснежные клыки.
На этом история вроде бы закончилась. Король Кирилл даже великодушно простил Павлу смерть двоих своих бойцов. Павел изредка перезванивался с Александром. Тот сказал, что Леночка жила у него некоторое время, а потом в один прекрасный момент исчезла, оставив записку: 'Мне стыдно сидеть у вас на шее'.
Словом, боль за Леночку не исчезла. Она только слегка притупилась.
Прошло некоторое время. Павел и Инна часто бывали вместе. Инна ввела Павла в мир высокой моды, в мир гламура и глянца. Она ведь была не простой волчицей. Родители Инны занимали ответственные посты в Общине и позволяли своей девочке все, что той хотелось. Близилась поездка в Толедо, и Инна решила познакомить Павла со своими предками.
Знакомство состоялось в дорогом ресторане, и Павлу для такого случая пришлось купить строгий костюм. Инна блистала в вечернем платье, только вот бриллиантов на ней было меньше, чем на ее матери.
Родители Инны оказались немного снобами. С одной стороны, они гордились тем, что их дочь станет женой волчьего принца Щедровской Общины, но, с другой стороны, их коробило — какая-то тьмутаракань… Щедровская Община…
— Павел, как вы собираетесь распорядиться своей судьбой после окончания университета культуры? — спросила будущая теща.
— Я уеду в Щедрый и буду работать там.
— Это, конечно, очень мило, но не лучше было бы вам остаться в Москве? У Инночки такие перспективы… И вы здесь, будучи принцем, смогли бы найти работу, хм, по аппетитнее.
— Может быть. Но не забывайте — я принц именно Щедрого. Меня там ждут.
— Ладно, ладно. Этот вопросик мы решим. Когда у вас начнутся зачеты?
Павел сказал.
— О, замечательно, почти одновременно с Инночкой. Вам уже будет не до развлечений, хи-хи-хи. Пора погрузиться в учебу.
— Вы совершенно правы, — сказал Павел и знаком подозвал официанта.
— Чего изволите? — мигом нарисовался тот.
Павел положил к нему на поднос крупную купюру и сказал:
— Пусть оркестр сыграет любой блюз. Главное — блюз.
— Не люблю блюзы, — сморщила нос Инна.
— Зато я обожаю, — сказал Павел. — Придется тебе мириться с этим, дорогая.
Оркестр заиграл блюз. Холодноватые, спокойные ноты вливались в душу Павла целительным бальзамом. Словно Лена говорила ему: 'Живи новой жизнью, и пусть я останусь только твоим воспоминанием'.
Это был первый и далеко не последний блюз, который Павел заказал в честь Леночки. Но пока не об этом.
Со всеми своими передрягами Павел почти забыл о зачетах.
Однако сдал он их удачно, безо всяких хвостов и не допусков к сессии. Правда, жил он теперь не в общаге — родители Инны скоропалительно сняли для дочери и ее жениха шикарную квартиру. Павел
