на диван.
…Потом она помогла ему одеться и сказала, что выглядит он просто шикарно.
— Лена, скажи мне, где ты сейчас живешь. Я ведь просто вывалился в твою комнату и не знаю, где эта комната находится.
— Я живу в Оро. Это такой город ведьм и фей неподалеку от Толедо. Я пела в переходе, чтобы заработать на билет сюда. Здесь рай для фей. Я работаю в корпорации 'Панацея-Фарм', а еще по вечерам в одном ресторанчике пою блюзы.
— Значит, ты не в России?
— Нет, не в России. В Испании.
— Шансов случайно встретить тебя у меня нет…
— Как ты не понимаешь! Святая Вальпурга специально дала нам это последнее свидание. Больше мы не увидимся. Пожалуйста, люби ее. Ради меня. Люби ее детей, ради меня. Ладно?
— Ладно.
— Тебе пора. Всего одна минута.
На прощанье Павел крепко поцеловал Леночку.
— Я буду… — проговорил он.
И не успел закончить предложения.
Он уже стоял на крыльце ресторана.
Рядом возникла святая Вальпурга.
— Все хорошо, Поль? — спросила она.
— Да, — вздохнул Павел.
— Дай воротничок поправлю. Иди в комнату отдыха. Туда же сейчас придет морок и развеется.
— Хорошо. Понял.
Павел вошел в комнату отдыха, а затем увидел, как туда же входит он сам.
Но при приближении к самому себе морок развеялся.
— Ну что ж, я умываю руки? — хмыкнул вслед мороку Павел.
Тут же в комнату влетела Инна:
— Павлик, поторопись! Сейчас принц Аванси-мбонси будет давать показательное представление вместе со своей девушкой.
Павлик кивнул. Ох как ненавистна была ему Инна в эти минуты! Но ничего не поделаешь, она его жена — не только перед людьми, но и пред богиней Дианой.
Он вместе с Инной вернулся в банкетный зал. Здесь, на специальном пятачке возле эстрады, танцевали Аванси-мбонси и Мванва. Они кружились в какой-то ритуальной пляске, и вдруг все гости заметил и, что ноги танцоров не касаются земли, что с каждым новым па они поднимаются все выше и выше.
— Полет! — воскликнула Дарья. — Они левитируют!
Так оно и было. Принц и Мванва летали в воздухе и сыпали на сидящих внизу стодолларовые банкноты. Правда, эти банкноты исчезали, едва достигнув пола, но потом, когда принц и Мванва спустились, оказалось, что у прибора каждого гостя лежит по золотому браслету.
— Можете не сомневаться, — заявили Аванси-мбонси и его подруга. — Это золото настоящее. И оно от вас никуда не уйдет и не исчезнет. Это наш подарок всем в честь свадьбы.
— Кстати о золоте, — подал голос один из гостей, солидный толстяк. Кажется, он был представителем Московской Общины оборотней. — Вы, дорогие молодожены, уже подумали о том, какая гравировка будет на ваших обручальных кольцах? Сейчас очень модно гравировать обручальные кольца.
Инна растерялась:
— Об этом мы не подумали…
— Тогда могу предложить на выбор несколько вариантов. — Толстяк встал и раскрыл записную книжечку в переплете из крокодиловой кожи. — Например, 'Ад футурам мемориам' — 'На долгую память'. Или, допустим, 'Консорциум омнис витэ' — 'Содружество на всю жизнь'. Или просто 'Кон аморе!' — 'С любовью!'.
— Мы наверняка выберем последнее! — воскликнула Инна. — Чтобы любовь всегда жила между нами. Верно, Пашечка?
— Верно.
— А за это стоит выпить, — поднялась со своего стула гостья со стороны невесты. — Горько!
И Павлу пришлось целовать Инну. Хотя всего час назад он целовал Леночку.
Инна, словно почувствовав что-то, слегка отстранилась:
— Твои губы пахнут медом…
— Это мой бальзам для губ.
— Ты же никогда не пользовался бальзамом для губ!
— Все когда-нибудь случается в первый раз.
— Нет, это не бальзам.
— Инна, не ерунди и не срывай свадьбу.
— Ты был с ней!
— Не дури. Ты что, затеваешь скандал?
— Нет, я его затею после окончания свадьбы. Мерзавец!
— Дура набитая, пустоголовая кукла!
Все это произносилось шепотом, под улыбочки и поцелуи, чтоб, не дай бог, гости не догадались о назревающем скандале…
— Что ж, — возгласила тем временем тамада, — наступил важный момент разрезания торта. Раньше торт разрезала одна невеста, и это было ее первое хозяйственное дело в качестве замужней женщины. Но вы посмотрите на этот торт. Это же многоярусное чудо. Нет, невесте одной не справиться! Пусть ей поможет и жених.
И Инна с Павлом стали разрезать торт.
Каждому гостю досталось по небольшому кусочку, но ведь не в этом было дело. Главное — причастность к молодоженам.
После того как был съеден торт, Инна прошептала Павлу:
— А твои родители нам ничего и не подарили. Мои — хоть квартиру.
И тут поднялся отец Павла, держа в руках бокал:
— Мы с матерью Павла — простые оборотни, рабочая кость. Все, чего мы добились в жизни, заработано честным трудом. И сейчас мы хотим преподнести молодоженам скромный подарок. Это дом в окрестностях нашего города Щедрого. Вот документы. Надеюсь, дом вам понравится.
— Браво! — зааплодировала Инна. — У нас будет свой дом. Мы будем выезжать туда летом и отдыхать.
— Спасибо, пап, — растроганно сказал Павел. — Вы ведь последние сбережения, наверное, в него высадили.
— Ты — принц, сынок. И должен жить как принц.
— Но вы-то…
— Мы с матерью — другое дело. Благородная кровь видна и в рубище. Ладно, давай-ка поцелуемся.
Павел перецеловался и с матерью и с отцом, потом с поцелуями полезла Инна. Она была очень довольна. Недвижимость — это святое!
Наконец свадебный вечер закончился. Пьяных и счастливых гостей развозили такси, а Павел и Инна поехали к себе домой на специально заказанном лимузине.
Едва они переступили порог квартиры, Инна влепила Павлу пощечину.
— Ты спятила?
— Это тебе за то, что ты слинял со свадьбы и встретился со своей феей. Будешь отрицать?
— Не буду.
— Как это все произошло?
— Это святая Вальпурга.