— Предположим, для начала просто предположим, — делано равнодушным тоном протянула я, — что моя поездка в Будапешт состоится. Но чем вы собираетесь оплачивать добытую мною информацию?
— Деньгами! — с готовностью откликнулся господин Зимин, протягивая мне чек, выписанный на мое имя. — Обналичьте его в банке и ни в чем себе не отказывайте!
Я согласно кивнула, ибо Николай Владимирович предложил совсем неплохую сумму, позволяющую мне путешествовать с комфортом и в дальнейшем не зависеть от финансовой поддержки Рейна.
— А еще чем полезным вы готовы мне помочь? — неожиданно спросила я, подчинившись внезапно пробудившейся интуиции.
Господин Зимин растерянно крякнул и посмотрел на меня уважительно.
— Черт вас побери, Евангелина! — наигранно-непринужденно, громко рассмеялся он. — Вы и вправду необычная девушка! Ваши способности меня пугают! Откуда вы узнали о моих знакомствах?
— Почувствовала! — небрежно отмахнулась я, не намереваясь акцентировать лишнее внимание на своих паранормальных способностях.
— Ну хорошо. — Шеф полистал свою записную книжку и, что-то выписав из нее, пододвинул ко мне листок бумаги. — Я с детства дружен с одной весьма влиятельной особой, в настоящее время проживающей в Буэнос-Айресе. Ее зовут Солана Рамирес, и эта сорокалетняя женщина является наследницей и вдовой недавно скончавшегося чрезвычайно богатого алмазопромышленника, а также знатоком археологии и щедрым меценатом. Если у вас возникнут затруднения, позвоните ей по данному номеру и сошлитесь на меня. Думаю, вы легко найдете с ней общий язык.
— Основательница «Научного фонда Рамиреса»? — уточнила я, пряча в карман листок с телефоном.
— Именно! — гордо улыбнулся мой босс. — Полагаю, ее настоящее имя совсем не Солана, но сейчас это неважно. Так как?
— Хорошо! — Я крепко пожала его протянутую руку, скрепляя заключенную нами сделку. — Я принимаю ваши условия и добуду информацию! До встречи, господин Зимин! — Я поднялась с кресла и, не оглядываясь, вышла из кабинета шефа. В моей голове вертелись отрывочные мысли: Буэнос-Айрес — это столица Аргентины. А Аргентина каким-то парадоксальным образом связана с немцами… Я не помнила точно — где, от кого и когда услышала эти сплетни, но почему-то абсолютно не сомневалась в их правдивости… И еще — я пребывала в твердой уверенности, что телефон Соланы Рамирес мне вскоре очень и очень пригодится…
Практически все люди, без исключения, жутко завистливые и жадные особи. Особенно наглядно сии нелицеприятные качества проявляются в собственническом отношении к достижениям других людей. Зависть и жадность являются основной движущей причиной всех происходящих на нашей планете войн. Соседнее государство построило или изобрело что-то новенькое, чего нет у нас? Вот ни фига себе! — Отобрать это у них немедленно! Ну или, на худой конец, украсть, стырить, спереть! Ах, у них другая идеология, да еще иные моральные принципы? Уничтожить этот народ, а все имеющиеся у них ценности отобрать, стырить и далее по тексту. На этих же нехитрых тезисах строится и вся межгосударственная политика, сводящаяся к двум вопросам: кого следует оставить, чтобы жить рядом с ними в некоем шатком подобии мира и добрососедства, а кого — объявить врагом и прижать к ногтю. Главное, чтобы нашлось почему и зачем! Причем всех сразу убивать нельзя, полезных нужно оставить — иначе не у кого станет отбирать, тырить и далее по тексту. Я много размышляла на тему судьбоносных достижений различных народностей и составила собственную градацию их полезности. Вот что у меня в итоге получилось:
— индийцы придумали шахматы, в шахматы играют все, поэтому индийцев нужно оставить;
— китайцы придумали фарфор и порох, а еще — невкусную китайскую тушенку. Фарфор и порох — это хорошо, а вот их тушенка — плохо. Получаем соотношение два к одному. Половину китайцев убрать, половину — оставить;
— русские придумали водку, «тетрис», радио и «Сарынь на кичку!». Русских оставить;
— немцы придумали пиво, антисемитизм и фашизм. Пиво оставить. Все остальное — убрать оптом. И немецкое порно — тоже;
— мексиканцы придумали текилу. Мексиканцев оставить;
— кубинцы придумали «Баккарди», румбу и сигары. Кубинцев оставить;
— индейцы придумали томагавки, вигвамы и скво. Их хорошо бы оставить, но индейцев уже убрали;
— американцы придумали до фига всего полезного, но — только для себя. Поэтому американцев следует убрать, а все их полезные штучки разделить между русскими и кубинцами;
— англичане придумали эль и футбол. Англичан убрать. Эль и англичанок — для извращенцев, предпочитающих женщин с лошадиными мордами, — оставить;
— французы придумали «французский поцелуй», «французский насморк» и кошмарные французские фильмы. Оставить только «французский поцелуй»;
— австралийцы придумали кенгуру, утконоса и хитрого зверька вомбата. Оставить всех. Для опытов;
— афроамериканцы ни фига не придумали. Но их нужно оставить, причем всех. Должен же кто-то работать;
— греки придумали Олимпиаду и оливки. Если сборная России по хоккею с мячом победит, то греков оставить;
— бразильцы придумали Пеле и сериалы. Пеле придумал дерьмовый кофе, а бесконечные бразильские сериалы уже задолбали весь мир. Поэтому убрать всех, и как можно скорее;
— канадцы придумали хоккей. Если уберем греков — оставим канадцев;
— корейцы придумали «морковь по-корейски», которая классно идет под русскую водку, и тейквондо. После продолжительных раздумий кореянок разрешаю оставить, пусть сидят тихо и строгают морковку;
— японцы придумали саке и харакири. Всем японцам пить саке и делать харакири. После еще более продолжительных раздумий я решила, что японок тоже можно оставить. Пусть помогают кореянкам строгать морковку;
— украинцы придумали воровать у нас газ, поэтому украинцев убрать. Сало и горилку оставить…
Но больше всех прочих народов я уважаю венгров. Ибо они придумали Будапешт!
Дорога от Екатеринбурга до Будапешта заняла у нас чуть менее трех суток. Это поездом, считая пересадку в Москве. Легендарная столица России, в которую я попала впервые в жизни, мне не понравилась. Шумно, многолюдно, очень пышно, но зато — весьма забавно. Все смотрят друг на друга и ворчат: «Понаехали тут!» Ну и, конечно, сам город настолько велик, что сориентироваться в нем безумно сложно.
Мало кто знает, что если ударить кулаком по стеклу, то разбежавшиеся трещинки образуют точную схему московского метрополитена… А «высший шик» культурной столицы заключается для приезжих в уникальной возможности быть оскорбленным, избитым и ограбленным в тех самых исторических местах, где творили Пушкин, Лермонтов и Достоевский. Поэтому, оставшись равнодушными к красотам хваленого мегаполиса, мы просто посетили «Макдоналдс», где накормили Рейна гамбургерами, а затем с Киевского вокзала фирменным поездом двинулись дальше. Мы проехали через Львов, Ужгород, пограничный пункт Чоп и попали в Будапешт. Единственным неприятным моментом всего путешествия стал небольшой инцидент, произошедший еще в Москве…
Мы с Галкой дружно загружали баулы с вещами в комфортабельное четырехместное купе, выкупленное нами целиком. Изгой от подобной суетливой работы самоустранился сразу же, с заметным испугом пробормотав что-то насчет «диалектика жизни состоит в том, что женщины суетятся, уходят и приходят, а мужчины как лежали себе на диване, так и продолжают лежать…». Я уже неоднократно подмечала полнейшую беспомощность мужчин во многих бытовых вопросах, а поэтому не протестовала, просто выставив Рейна из заваленного сумками купе. Пусть себе в коридорчике у приоткрытого окошка постоит, свежим воздухом подышит, поразмышляет о глобальном, как и положено мужчине. Я уже давно усвоила одну элементарную истину — иногда нужно не давить на мужчин, а предоставить им свободу побыть самими собой. Пусть они водят машины, крутят романы и тешат свою мужественность, пока мы,
