если бы мой дом осиротел, лишившись чего-то важного, бывшего ранее средоточием его силы и могущества. Древние боги покинули мой город, оставив после себя лишь руины прежнего великолепия. Будапешт медленно погружался в сон без сновидений, сохраняя присущую ему красоту, но постепенно становясь всего лишь неодушевленным сборищем обычных домов, мостов и улиц. Кто-то страшный и корыстный похитил, унес из моего города его великую тайну, бросая Будапешт на произвол жестокой судьбы. Мой город умирал… Безмолвное зло сгущалось над его мостовыми и крышами, предвещая грядущую гибель всего живого… Конец веков близился!
— Ты тоже это почуяла? — подметил Рейн, нежно обнимая меня за плечи.
Я печально кивнула, стряхивая скопившуюся на волосах влагу:
— В этом городе поселилось зло!
— На том берегу! — Изгой пальцем указал направление, точно наперерез дующему с реки ветру. — Они жестоки, и ими движет ненасытная жажда крови. Ликантропам безразлична участь смертных людей, они готовы любой ценой бороться за свое выживание, даже пройдя по трупам всех прочих существ, обреченных на муки и страдания…
Я зябко передернула плечами, но на этот раз уже не от холода.
— Что же нам угрожает?
— Мы не знаем этого точно, потому что табличка с третьим пророчеством пропала. Но похоже, они, — Рейн говорил конечно же об оборотнях, — ведают немногим больше нас. И своим тайным знанием они не собираются делиться ни с кем, ибо в наше время информация есть единственный и вернейший путь к выживанию.
— Я надеюсь, ты в курсе их тайн? — несмело предположила я, с надеждой заглядывая в его непроницаемые серые глаза.
— Нет, — уголки губ Изгоя уныло опустились, — я слишком долго спал и уж не принадлежу к числу тех, кто призван творить историю нашего мира. Я безнадежно устарел, как и этот чудесный город, бессильный перед веянием времени… Я всего лишь фигура из прошлого.
— Так что же ты предлагаешь мне, воин? — абсолютно несвойственным мне ранее властным и требовательным тоном вдруг спросила я, пытаясь скрыть овладевший мною страх.
— Это. — Рейн благоговейно прикоснулся к рукояти своего меча. — А еще это и это! — Его пальцы поочередно легли на лоб и на грудь, подразумевая разум и сердце.
— Мало! — жестко отчеканила я. — Слишком мало…
— Тогда прими мою жизнь и мою любовь, светлая госпожа! — Изгой верноподданнически опустился на одно колено, целуя мою руку. — Клянусь, они принадлежат только тебе, да и сам я принадлежу тебе всецело — с текущего мгновения и до гробовой доски!
Я радостно вздохнула, впервые осознав себя способной разрушить горы, повернуть реки вспять, воспарить до небес и, если придется, спасти этот мир. Я пока не уверена, достоин ли он жизни, достойны ли ее жадные и корыстные люди, населяющие Землю, но Рейн признался мне в любви, а значит, я спасу этот мир хотя бы ради него — моего любимого мужчины!
Мне стыдно в этом признаваться, но причиной случившегося несчастья стали не темнота или толкущаяся на привокзальной площади толпа, а то повышенное внимание, которое мы с Рейном оказывали друг другу, почти не замечая окружающих нас людей. Впрочем, им тоже не было до нас никакого дела. Мы поймали такси, загрузили в багажник автомобиля свои многочисленные сумки и только после этого спохватились, обнаружив совершенно необъяснимое исчезновение Галки. Все ее вещи находились при нас, а вот сама мадам Ковалева отсутствовала. Я прекрасно помнила, как она выходила с нами из поезда и непринужденно щебетала у меня за плечом, шумно восхищаясь красотой города. Но потом… Словно вязкая пелена опустилась на мое сознание, надежно затеняя момент исчезновения подруги. Когда и каким образом это случилось? Ни я, ни Рейн так и не смогли ответить на такой, казалось бы, простой вопрос — как мы умудрились проморгать Галину? Вот Галка еще стоит рядом с нами, а буквально в следующий момент ее уже нет — будто какая-то неведомая сила подхватила отнюдь не хрупкую девушку и умчала в неизвестном направлении. Причем умчала беззвучно и бесследно, куда как стремительнее, чем ураган, перенесший девочку Элли в волшебную страну Оз. Пребывая в состоянии тяжкого недоумения, мы с Рейном растерянно топтались возле терпеливо ожидающего нас такси, стервенея от собственного бессилия. Нам стало понятно — Галка не могла уйти сама, ее похитили. Выкрали прямо у нас из-под носа, дерзко и отчаянно. Так способны действовать лишь самые безжалостные враги, всецело убежденные в собственном могуществе и безнаказанности. На сей раз нас обыграли вчистую…
«Невероятно! — мысленно вопила я, стискивая кулаки и вонзая ногти себе в ладони. — Это невероятно! Клянусь, я поймаю ее похитителей и растерзаю их в клочья!»
«А ты уверена в том, что ее увели насильно? — рассудительно спросил Рейн, снова услышавший мои мысли, усилившиеся от охватившего меня возбуждения. — Возможно, она добровольно перешла на сторону наших врагов…»
«Но зачем и почему? — не поверила я, от переполнявшего меня горя совершенно утратившая способность мыслить связно и объективно. — Да и кому нужна обычная девушка?»
«Она не обычная, — мрачно усмехнулся мой любимый, — она твоя подруга, дорогой тебе человек, а значит, удобный объект для давления на чаладанью или для ее шантажа…»
«Растерзаю! — рычала я, почти теряя контроль над наливающимися жаром ладонями. — Разнесу этот город, но найду Галку…»
Поняв, что ситуация переходит в стадию неуправляемого безумства, Рейн сорвал с моих рук теплые шерстяные перчатки, а потом бесцеремонно схватил меня за шиворот и пихнул прямо в небольшую кучку снега на газоне. Избегая падения, я автоматически выставила ладони вперед… Снег зашипел, испаряясь от жара моих рук… Я вскрикнула от контраста ощущений и пришла в себя…
— Думай! — сердито приказал Рейн, с удовлетворением глядя на мое прояснившееся лицо. — Вспоминай!
— У тебя имеются реальные основания для подозрений?
— Да, — усмехнулся он. — Я с самой первой минуты знакомства с вами чувствовал, как фальшивит и недоговаривает твоя подруга. Она знала многое, но скрывала это от тебя…
— Галка? — продолжала упираться я, не желая поверить в очевидное. — Моя глупенькая миленькая простушка Галка? Она меня обманывала?
— Это она-то простушка? — Рейн изнутри прикусил свою щеку, сдерживая издевательский смех. — Она обманщица и лгунья!
— Она мне помогала! — выдвинула аргумент я. — Она всегда была рядом со мной, во все моменты опасностей и трудностей!
— Вот именно, она следила и контролировала. Беспрестанно! — Он внушительно поднял палец и помахал им у меня перед носом. — Для вранья нужны двое, — со сдержанным упреком добавил Изгой, — Один врет, второй — слушает.
Я виновато понурилась.
— О, даже не сомневайся — ей помогали, — присовокупил Рейн. — Ее постоянно прикрывал мощный экстрасенс, способный ставить ментальные блоки.
— Подобный тому, который сдерживал меня? — оторопело уточнила я, уже понимая — Изгой прав.
Изгой коротко кивнул:
— Возможно, один и тот же…
— Почему ты не рассказал мне обо всем раньше?
— А ты бы мне поверила? — обоснованно усомнился он. — У вас, женщин, эмоции частенько затмевают голос рассудка. Ты бы решила, что я ревную и поэтому намеренно отдаляю тебя от подруги детства…
Я задумалась. После его слов я будто прозрела и начала подмечать много необычного в прежнем поведении Галины. И куда, спрашивается, смотрела я до сего момента? Почему не засекла подозрительных противоречий в Галкиных манерах? Вот уж правда: «Бог наделил женщин красотой. А затем подумал и дал им еще и мозги. Для смеха!» Ранее, в период учебы и даже после оного, она никогда не производила на
