— Да что такое? — забеспокоилась Даша. — Куда ты меня везешь?
— Пристегнись и увидишь. Это сюрприз.
— Такие сюрпризы я… — Даша не стала уточнять, что она с ними обычно делает, постеснялась.
Девушка застегнула ремень в последний момент перед прыжком, «козел» уже вовсю набирал скорость, готовясь взмыть в небо. Я дождался нужного момента и плавно потянул джойстик на себя, одновременно вдавив педаль газа в пол. Мотор натужно взревел, но тут же сбросил обороты и стал чихать. Ничего не получится, промелькнула мысль у меня в мозгу.
«Козел» совершил могучий прыжок метров на десять в длину и метра на полтора в высоту. Двигатель зачихал и стал захлебываться, машину потянуло вниз, и я уже приготовился к падению, но в последний момент антиграв справился с нагрузкой.
Машина взмыла сразу метров на пятьдесят, темные крыши заводских корпусов остались внизу, стало видно освещенный проспект километрах в двух отсюда.
— Мы летим?! — взвизгнула Даша.
Я не ответил, я был слишком занят. Сейчас я чувствовал себя водителем — чайником, впервые севшим за руль без инструктора. Очень трудно привыкнуть к новому управлению, двенадцатилетний опыт вождения обычного автомобиля не может помочь ничем.
Я перевел джойстик в нейтральное положение и осторожно отпустил газ. Обороты стали падать слишком быстро, так не должно быть. Ага, вот оно в чем дело! Я забыл перебросить передачу в нейтральное положение, часть энергии сейчас расходуется на вращение колес.
Я выжал сцепление, выключил передачу, и обороты сразу восстановились. «Козел» неспешно летел вперед, держа постоянную высоту. Спидометр в полете не работает, оценку можно проводить только на глаз. По-моему, мы двигались со скоростью около сорока километров в час. Теперь надо фары выключить, чтобы людей не пугать.
Даша вертела головой из стороны в сторону, она не могла поверить в то, что видит, а ее аура была наполнена восхищением.
— Нравится? — спросил я.
— Очень, — ответила Даша. — Спасибо тебе за сюрприз. Она потянулась к ручке стеклоподъемника и начала опускать дверное стекло.
— Осторожно! — крикнул я, но было поздно.
«Козла» потащило вправо, а левый борт стал проваливаться вниз, и машина накренилась. Я резко дернул джойстиком, выравнивая машину, нас затрясло, девушка испуганно взвизгнула и стала закрывать окно, «козел» дернулся влево и стал крениться на правый борт. Я мысленно выругался и потянул джойстик на себя. Хрен с ней, с тряской, сейчас главное — не потерять высоту. Влетим в крышу или в фонарный столб — и поминай как звали.
В конце концов «козел» покорился воле наездника, то есть моей. Мы медленно ползли по ночному небу метрах в трехстах над землей, машина дергалась под порывами ветра, но больше не пыталась выйти из-под контроля. Автопилот бы здесь не помешал…
— Больше так не делай, — с облегчением произнес я, отдышавшись.
— Извини, — сказала Даша, а потом вдруг добавила: — А ты виртуозно ругаешься! — и засмеялась. Я смутился.
— Извини, — сказал я. — Я и не заметил.
— Ничего, — Даша хихикнула, — ты ведь предупреждал, что будешь ругаться, а слово надо держать. Этой штукой очень трудно управлять?
— Очень. Это ведь опытный образец, под капот серийного «козла» засунули антиграв, а систему управления поставили самую примитивную. Когда садиться будем, ты еще наслушаешься, как я ругаюсь.
Даша снова хихикнула и спросила:
— Куда мы летим?
Я посмотрел вперед и увидел, что мы давно уже вылетели за пределы промзоны и теперь приближаемся к центру. Не хватало еще над Красной площадью пролететь!
— Держись крепче, — сказал я. — Разворачиваемся.
Никак не могу научиться двигать джойстиком плавно. Стоило чуть его отклонить, как машину тряхнуло так, как будто мы переехали через бревно на полной скорости. Я услышал, как у Даши клацнули зубы.
Кажется, я снова ругался, выравнивая машину на новом курсе.
— Лучше бы сделали так, чтобы направление полета рулем менять, — сказала Даша. — Надо только приспособить какой — нибудь переключатель — одно положение для обычной езды, а другое для полета.
— Не намного лучше, — возразил я. — Рожденный ползать летать не может. Антиграв надо ставить на самолет или на вертолет, а по-хорошему нужно специальную машину проектировать.
— Наверное, — согласилась Даша. — Как у тебя эта зверюга оказалась?
— У меня машину угнали зимой, я позвонил Габову, говорю, раз на тебя работаю, плати зарплату. А он говорит, денег нет, но если тебе машина нужна, есть одна, забирай и пользуйся. Сказал, что мне точно понравится.
— И понравилось?
— Поначалу да, а теперь раздражает. В первое время прикольно, а потом понимаешь, что вещь ненужная. Чтобы от чужой техники польза была, надо столько всего сделать… Антиграв, как понимаю, построен по чертежам из Сети, наши ученые в деталях не разбирались. А систему управления пришлось делать самим, с нуля, и получилась она жутко неудобная, да и ненадежная, наверное. Вот заклинит джойстик в полете, что тогда делать будем?
И действительно, что будем делать? Не стоило мне произносить эти слова, а то еще Даша испугается.
Аура Даши окрасилась испугом, но совсем чуть — чуть.
— Давай приземляться, — сказала Даша. — Вон там, кажется, большая ровная площадка.
Сверху место казалось подходящим — большое ровное поле совсем недалеко от дороги. Мы сели довольно мягко, а через минуту я обнаружил, что мы находимся на территории конноспортивного комплекса, со всех сторон огороженного нехилым забором. Выехать наружу было решительно невозможно, не поднимаясь в воздух. И зачем только я поперся ночью летать? Сюрприз, блин! Первая попытка взлететь успеха не имела, вторая тоже. Я нервничал и из-за этого никак не мог поймать джойстиком резонанс. «Козел» прыгал по полю, мы с Дашей подпрыгивали на сиденьях, подвеска протестующе гремела и взвизгивала, но взлетать «козел» не хотел. А потом в свете фар появился мент с выпученными глазами. Даша расхохоталась, но мне было совсем не смешно. Я остановил машину и открыл дверь.
— Добрый вечер, — поприветствовал я мента. — Не подскажете, как отсюда выехать?
Мент несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, а затем разразился длинной тирадой, смысл которой сводился к тому, что сексуальные отношения мои и моих родственников настолько необычны, что достойны занесения в Книгу рекордов Гиннесса.
Я обиделся, захлопнул дверь и поехал дальше. На третий раз каким-то чудом я сумел поднять «козла» в воздух. Мы перемахнули через трибуны ипподрома и приземлились на стоянке перед входом в комплекс. Посадка выдалась жесткой, если бы «козел» был не «козлом», а нормальной машиной, подвеске пришел бы конец. А так ничего, только голова гудела — крыша у «козла» очень жесткая.
Ментовская «десятка», мирно дремавшая на стоянке, вдруг ожила, осветилась люстрой над крышей, неуверенно вякнула сиреной, тут же заткнулась, стронулась с места и медленно покатилась к нам.
По земле удирать от «десятки» на «козле» бессмысленно, а для взлета места не хватит. Придется разговаривать.
— Оставайся внутри, — сказал я Даше, заглушил двигатель и вышел из машины.
«Десятка» остановилась метрах в трех, сквозь лобовое стекло было видно обалдевшее лицо мента, не то лейтенанта, не то подполковника, в свете фонарей сразу не разберешь. Неожиданно меня пробило на черный юмор.
Я подошел к водительской двери и легонько постучал пальцем в стекло. Через секунду оно начало
