своей бесшабашностью и смелостью, порой граничащей с безумием берсерка, а может просто тем, что в далекой — сейчас уже и не упомнить! — и прекрасной молодости, почтенный Цириус сам слыл таким же отчаянным и лез в каждую заварушку, даже когда его не просили об этом.
Все — таки он немного не рассчитал своих сил — азарт погони сыграл с ним злую шутку. Ему не было нужды применять заклятие поиска по крови — Высший вампир учует знакомую кровь за сотни лиг, но… За все в этой жизни надо платить. Двухдневный перелет в облике летучей мыши, перевоплощение в туман и долгое блуждание по нижнему ярусу Башни превратили его в дряхлую развалину.
Срочно нужна свежая кровь!
Осторожный скрип открываемой двери заставил его вздрогнуть. Мысленно выругавшись на собственную беспечность, Цириус раскрытой ладонью толкнул ставший вдруг упругим затхлый камерный воздух в сторону столика. Пламя свечей, обижено мигнув, погасло.
— Дорогая?!
Стоящий на пороге камеры седовласый мужчина шарил по карманам красного камзола в поисках кресала.
— Ты почему задула свечи?
Чтобы ты, болван, меня не увидел! — чуть было не сорвалось с языка у почтенного аптекаря. Бесшумно поднявшись с кровати, он выпустил клыки.
— Ты здесь, милая?! — голос ловеласа прозвучал неуверенно и с некоторым испугом.
— Да, — сказал вампир.
— Слава богам! — с нескрываемым облегчением выдохнул мужчина. — А я уж, было, подумал, что тебя не смогли перевести в эту камеру… — и с самодовольным кокетством спросил: — Ты ждала меня?
— Да, — прошептал вампир, плотоядно облизывая губы.
— Потерпи, прелесть моя! Сейчас я найду это бесово огниво и разожгу огонь… Тебе, наверное, страшно было одной в кромешной темноте?
— Да… — с легким шорохом выпустив когти, вампир скользнул навстречу жертве.
— Не бойся! Со мной тебе нечего бояться.
— Да, — сказал вампир.
— Дорогая?! — отчего — то насторожился мужчина.
— Да?
— Это ты?!
— Да… — сказал вампир и с наслаждением приник к сонной артерии.
— Смотри внимательно! — девушка гордо приподняла подбородок, грациозно выгнула спинку и выставила вперед левую ногу, по — балетному вытянув носок.
Простенькое домотканое платье обтянуло соблазнительно — пышную фигуру. Деревенская молочница чудесным образом преобразилась в ослепительную красавицу. Девушка звонко щелкнула пальчиками, на мгновенье замерла античным изваянием, и сорвалась, поплыла по камере в неведомом танце, будоражащим сознание и вызывающим томление внизу живота.
Она пришла три четверти часа назад. Лис к тому времени уже устал нарезать круги по камере в ожидании побега. Ушла Яна, весь вечер наводившая на него макияж, пропали стражники, клятвенно пообещав вернуться за ним ближе к полуночи. Давил на грудь, не давая свободно вздохнуть тугой корсет из моржового уса, и ныли ноги, непривычные к высоким каблукам узких женских туфель. Измучившись ожиданием, Лис прилег на лежанку и уснул беспокойным, тревожным сном.
Проснулся он от негромкой перебранки, доносящейся через открытую дверь из коридора. Мелькнули туши стражников и — пока протирал спросонья глаза — в камеру втолкнули девушку. Дверь с громким лязгом захлопнулась.
— Здравствуй, милочка! — бархатным голоском проворковала гостья.
Антон еще раз протер глаза — на этот раз от изумления. Даже в полумраке он сразу же узнал Аттику. Лишь на секунду замявшись, он решил подыграть ей, да и облик новый не мешало проверить, обкатать в боевой обстановке.
— Ты как, девка наглая, к высокородной даме обращаешься? — гневно вопросил он. — Плетей захотелось? Может стражу кликнуть?
Зло сверкнув глазами, девушка сделала быстрый книксен.
— Простите госпожа, обозналась в темноте, — дрожащим голосом извинилась она. — Я молочница простая и у нас в деревне знатных леди никогда не видели. Разве что жена старосты…
— А в столице? — ухмыльнувшись, перебил ее Лис.
— Что — в столице? — недоуменно переспросила девушка.
— В Сай — Доре ты разве никогда не была? Там особы аристократической крови на каждом шагу встречаются. Куда ни плюнь — обязательно попадешь в баронессу или графиню.
Глуповато хихикнув, Аттика испугано замахала руками.
— Да кто ж меня туда пустит? Мне там делать нечего. И денег таких нет, чтобы на дорогу тратиться. На сливках да твороге не разбогатеешь… Но так хочется взглянуть хотя бы одним глазком! — мечтательно вздохнула она.
— На очередную игру «Ястребов» попасть, — невозмутимо продолжил он.
Тихонько ойкнув, девушка подозрительно прищурилась.
— Тренер? — неуверенно произнесла она.
Сняв парик, который полдня мастерили из лошадиной гривы, Антон от души расхохотался. Аттика с радостным визгом бросилась ему на шею.
— Рассказывай! — потребовала она, когда восторги поутихли. Нахлобучив на место парик, девушка придирчиво осмотрела невзрачную конструкцию, хмыкнула, но промолчала.
— Что рассказывать — то? — Антон, неумело подоткнув подол платья, присел на лежанку.
— Все! — Аттика уютно устроилась у него на коленях, обняла одной рукой за шею и принялась теребить модельную прическу.
Тяжело вздохнув, Лис выложил все, как на духу. И про похищение, и о бедной княжне, не забыл в подробностях выложить и план побега из крепости. В неволе время течет по — другому; люди, окружающие тебя, отличаются от привычных — тех, что на свободе. Любой новый человек — это скорее враг, чем друг. Но если встретишь нечаянно давнего знакомого, то торопишься излить ему душу. Антон тюремного опыта не имел, простейших истин, известных любому уголовнику, не знал, и сейчас взахлеб рассказывал обо всех своих злоключениях. Хищный блеск в глазах девушки и задумчиво прикушенную губу, он списал на банальное сочувствие.
— Забавно… — певучим голосом протянула она и ласково укусила его за ухо.
Лис ничего забавного в этом не видел, но согласно кивнул в ответ — эта девушка умела расположить к себе и спорить с ней не хотелось. Мягкое, податливое тело и упругая грудь путали мысли и не давали сосредоточиться.
Внезапно соскочив с коленок, Аттика крутнулась в сложном танцевальном па.
— Смотри внимательно!
Легкая хрипотца приятного голоса придавала зазвучавшей мелодии особый шарм;,отбивая ритм щелчками пальцев, девушка закружилась по камере в призывном танце. Восхитительная, сексуальная пластика породила очередную горячую волну в области бедер — сжав зубы, Антон едва слышно застонал. Грациозной пантерой скользнув к нему, Аттика жаркими руками обхватила его за шею. Полетел в сторону парик, жалобно пискнув, с треском расстегнулся корсет, свалились с ног опостылевшие туфли; нежный сосок девичьей груди сам прыгнул в ждуще распахнутые губы…
Антон блаженно вздохнул — такой сумасшедшей ночи у него никогда еще не было. Ни в одном из миров.
Ночи?!
Далекий кусочек неба в окошке камеры светлел на глазах первыми лучами раннего летнего солнца. Торопливо соскочив с лежанки, Антон бросился собирать разбросанные по всей камере вещи.
